Сергей Кремлев - Кремлевский визит Фюрера
Майский из Лондона сообщал, что бомбежки приняли регулярный характер, что в налетах участвует по 200—300 самолетов и что немцы стараются бомбить самые богатые и самые бедные районы Лондона, имеющего в поперечнике размеры до полусотни километров.
Отсюда вытекал вывод — Гитлер хотел бы вызвать в Англии массовое недовольство кабинетом Черчилля — «кабинетом войны»… И, значит, Гитлер хочет мира… Но мира во имя мира или во имя переориентации мощной армии на СССР? Ведь мир с Англией даст фюреру и новую нефть — с Ближнего Востока, и он уже не будет так панически (хотя, впрочем, почему «панически»?, нет — вполне обоснованно) бояться чьих-либо ударов по Плоешти… А его «русские» аппетиты еще недавно никем особо не скрывались…
И Сталин не спеша, выстраивая фразы осторожно и осмотрительно, начал отвечать:
— Господин Гитлер, в том, что вы сказали, есть, возможно, смысл… Но я мог бы заметить, что и нас настолько задело бы английское вторжение в Румынию, что мы не смогли бы остаться к нему равнодушными. И поэтому вам достаточно защитить Плоешти с воздуха, а гарантировать его безопасность с суши мы могли бы вместе — в том числе при вводе наших войск в зону Плоешти… Хотя бы — символически, но по соглашению с Бухарестом.
— Я не могу отвечать за господина Антонеску, — ответил Гитлер, — но думаю, что ваш даже символический ввод войск был бы и тут избыточным. Вы этим летом напугали румын всерьез. Однако, возможно, была бы полезной тройственная декларация Германии, Советской России и Румынии о недопустимости вовлечения Румынии в орбиту военных действий и готовности Германии и России гарантировать безопасность Румынии в случае вторжения туда третьей державы… Сразу после вас я встречаюсь с маршалом Антонеску и об этом можно было бы с ним поговорить…
— Над этим надо подумать…
Риббентроп, с явным желанием привлечь внимание, заворочался в кресле, а потом прибавил:
— Это особенно прозвучало бы, если бы и Советский Союз, и Румыния, и Болгария присоединились к «Пакту трех»…
— Пожалуй, да, — согласился фюрер, вопросительно посмотрев на Сталина, а тот повторил:
— Над этим надо думать…
Гитлер и Риббентроп переглянулись, а Сталин задумчиво сказал еще раз:
— Да, надо думать…
Он замолчал, но пауза явно предполагала продолжение. Фюрер терпеливо ждал его и дождался… Сталин сообщил:
— Советское правительство волнует избыточная — как нам кажется — концентрация ваших войск не только в Румынии, но и в Польше…
— Мы выводим их из-под ударов английской авиации…
— Но она даже по Берлину не способна нанести серьезный удар, — подал голос Молотов. — Я ведь сам убедился в этом неделю назад…
— У англичан есть резервы… Кроме того, Америка явно на их стороне и может им помочь поставкой бомбардировщиков, — начал объяснения Гитлер. — И есть еще одно соображение… В рейхе непростое продовольственное положение, а размещение войск в генерал-губернаторстве снижает его остроту…
Сталин кивнул:
— Да, это серьезно… У нас тоже с этим есть сложности, поэтому так сразу я что-то предложить не могу… — Сталин поколебался и продолжил, — но можно попробовать сделать так… Германия пока что не в полном объеме выполняет свои поставки нам оборудования… Я понимаю — время для Германии военное, но если вы ускорите выполнение наших промышленных заказов, то мы, возможно, могли бы существенно увеличить поставки вам продовольствия… И при этом мы взаимно вводим пятидесятикилометровую демилитаризованную зону, кроме, конечно, Восточной Пруссии — она узка… Возможно, к середине следующего года мы смогли бы продать вам в счет поставок и сотни две наших новых зенитных пушек — они у нас хороши и могут доставить англичанам немало неприятностей…
— Я согласен, что с нашими поставками надо что-то делать, мы вам действительно задолжали….А в целом я отвечу вам сейчас вашими же словами, герр Сталин, — тут надо подумать…
— Хорошо…
— Но как с «Пактом трех»? — не унимался Риббентроп.
— Давайте об общих проблемах поговорим завтра… У нас еще будет на это время после показа нашей техники и показательных учений, — предложил Сталин.
— О! — признался фюрер. — Я жду их с нетерпением…
НА МЫСЛЬ продемонстрировать фюреру нечто внушительное Сталина натолкнули два воспоминания… Давно уже — в 1922 году, он как-то стал участником спора Ленина с тогдашним наркомом иностранных дел Чичериным…
Ленин предлагал устроить «травлю фашистов в Италии», а Чичерин категорически возражал:
— Тактику угроз, Владимир Ильич, надо применять очень осторожно, ибо большой вопрос — удержит ли это рвущихся в авантюру авантюристов.
— Э, батенька! А почему бы и не погрозить?!
— Можно и погрозить, но тактикой угроз надо пользоваться умеючи… Бисмарк умел грозить, зная когда и как грозить. А можно погрозить и так, как Россия в 1914 году… В результате Вильгельм не испугался угрозы, а решил предупредить ее исполнение… Это был худший вариант… В лучшем — рискуешь сделать себя смешным…
— Я вспоминаю, что солдаты говорили Суворову: «Кто зол, да не силен, на козла похож», — поддержал Чичерина Сталин…
— Вот-вот, — засмеялся Чичерин. Рассмеялся и Ильич, но Сталин сказал тогда:
— Однако, Георгий Васильевич, вы ведь не против умной и весомой угрозы?
— Нет, конечно, Иосиф Виссарионович, — вновь рассмеялся Чичерин.
А в середине 30-х годов Майский, и тоже смеясь, рассказал Сталину случай и смешной, и поучительный… На дипломатическом приеме в Лондоне к нему подошел один из лучших друзей СССР среди лейбористов и стал громко восхищаться первомайским военным парадом, который он видел в Москве, и особенно — советской авиацией.
— Наши твердолобые, — восклицал он, — должны будут задуматься…
Потом лейборист наклонился к самому уху Майского и прошептал:
— Я понимаю, что для вашей демонстрации в Москве вам пришлось собрать самолеты со всей России, но это умно, и такая хитрость для вас вполне законна в борьбе с капиталистическим миром…
Майскому пришлось долго уверять, что самолетов для парада вполне хватает в Москве…
И Сталин решил эти идеи соединить в одно… К Бресту были подтянуты пятьсот далеко не новых танков «Т-26», «БТ-7» и «Т-28».
Это был, так сказать, «кордебалет»… В качестве же «прим» выступали новые тяжелые «КВ-1», «КВ-2» и средний «Т-34».
Наименование «Клим Ворошилов», «KB», имели два весьма разных танка. Общими у них были непробиваемая для 1940 года броня и серьезная огневая мощь. В Германии не имелось ничего подобного даже в проектах, что, впрочем, можно было сказать и о «Т-34».
Устаревающий танковый «кордебалет», собранный в одном месте, все же впечатлял… И таких танков в РККА хватало — их были тысячи…
Что же до «KB», то их имелось чуть больше двух сотен, а «тридцатьчетверок» к ноябрю 40-го успели сделать еще меньше… И вот тут Сталин вспомнил Майского и приказал подвезти под Брест почти всю новую танковую наличность…
Подвезли в Брест и другую технику. Сталин резонно рассудил, что в любом случае конфликта до весны 41-го года не будет — на зиму глядя в Россию не идут. А показать немцам лучшее — не вредно. Ведь они нам свое лучшее (или почти лучшее) не только показывают, но и продают…
УТРОМ 22-го после короткого общего делового завтрака хозяева и гости отправились на показ техники.
Легковые машины въехали на широкую равнину… Недалеко высились укрепления Бреста, виднелись редкие рощицы…
В одном месте чернел глубокий ров десятиметровой ширины… Этот ров был спешно подготовлен саперами серией направленных взрывов, и был на первый взгляд непреодолим…
Неподалеку от того места, где машины остановились, на краю поля выстроился с десяток танков— и старых, и новых… Среди них — все три «примы»: «КВ-1», «КВ-2» и «Т-34».
Стояла и пара тяжелых «линейных» «Т-35», выглядевших со своими несколькими башнями весьма грозно, хотя они уже морально устаревали.
Тут же были орудия…
85-миллиметровая зенитная пушка образца 1939 года на четырехколесной платформе впечатляла и формами, и калибром. Под стать ей была 76-миллиметровая пушка «УСВ» на такой же удобной платформе.
152-миллиметровая пушка «БР-5» и 203-миллиметровая гаубица уставились в серое сегодня небо длинными стволами и поблескивали новенькими траками гусениц…
Рядом стояли их тягачи…
120-миллиметровый полковой миномет образца 1938 года опирался двумя высокими «ногами»-сошками на землю, а концом ствола— на круглую опорную плиту… Он был не очень внушителен, но фюрер оценил его сразу — это было серьезное оружие пехотной поддержки.
Когда Сталин и Гитлер подошли к легкому танку, из ладной башенки которого торчал всего лишь крупнокалиберный пулемет, фюрер посмотрел недоуменно — где же пушка, чем тут хвалиться? Однако Сталин ласково похлопал по широкому, скошенному назад переднему броневому листу корпуса и кратко пояснил:
