Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №42 от 18.10.2011
Варшавское соглашение было подписано несмотря на то, что уже было очевидно, что поляки будут вести себя как оккупанты. Ведь еще до начала широкомасштабной войны против Советских республик поляки продвинулись до Новой Ушицы и Меджибожа. «Тут поляки хозяйничали по-своему. Они вывезли огромные материальные и культурные ценности, ввели везде свою администрацию, закрыли украинские школы. В Каменце поляками приказано все надписи сделать только на польском языке» (Ю. Тютюник, с.15).
После начала войны на захваченных территориях они вели себя так же. «Пилсудский, - свидетельствует Ю. Тютюник, - проявил незаурядные хозяйственные способности. Поезд за поездом пыхтел с Украины, вывозя с Украины сахар, муку, зерно, скот, лошадей и все остальное, чем богата Украина» (с.22).
То есть в очередной раз Украина была отдана на поток и разграбление интервентам. Разумеется, ни о какой независимости в данном случае говорить не приходится. Ю. Тю-тюник так характеризует состояние украинской «независимости» в то время: «…В Вин-нице управлял Петлюра со своим правительством. Собственно, он игрался в управление, потому что фактической властью и тут был польский комендант» (с.21).
Тем не менее, авторы современных украинских учебников истории не только оправдывают предательское поведение Петлюры, но и саму польскую агрессию против Украины, перекладывая вину за развязывание войны на Советскую Россию. Авторы упоминаемого здесь учебного пособия, подготовленного авторским коллективом под руководством академика (!?) Ляха, называют советско-польскую войну авантюрой большевистского руководства Советской России. При этом игнорируются слова В.И. Ленина, сказанные на ІХ съезде РКП (б): «…Мы обеими руками цепляемся за мирное предложение, идя на максимальные уступки, уверенные, что мир с маленькими державами двинет дело вперед в бесконечное количество раз лучше, чем войны, потому что войной империалисты обманывали трудящиеся массы…». Они были сказаны по поводу предложения Польши открыть мирные переговоры (Ленин Владимир Ильич. Избранные произведения в 3-х т., М., Политиздат, 1976, т.3, с.273).
И в то же время он отмечал, что Польша - «противник, который не знает, что он хочет делать, что будет делать завтра, - мы с полной уверенностью должны сказать себе, что, несмотря на то, что мирное предложение было, война возможна» (Там же).
«Господа представители французской политики… больше всего науськивают Польшу», - говорил он (с.272).
Но авторы пособия утверждают: «Анализ событий российско-польской войны свидетельствует, что Антанта не только не толкала Польшу на войну, а, напротив, предостерегала от такой авантюры, т.е. никакого «третьего похода Антанты не было», - резюмируют они, не указывая, что было предметом их анализа.
Но, вне всякого сомнения, мимо внимания этих аналитиков прошло свидетельство самого Пилсудского:«Уже в 1918 г. я поставил перед собой совершенно ясную цель - война с Советской Россией». (I. Pilsudski, Erinnerungen und Dokymente, Bd/ II Essen, 1935, s. 224). Равно как и буржуазного польского автора В. Сикорского, признававшего, что Франция предоставила Польше «неоценимую помощь, позволившую ей отмобилизовать и вооружить до 1300 тыс. человек» (W. Sikorski. Polska I Franciza w przeslosci I dobic wspolczene. Zwow. 1931. str. 101–102).
Возникает в таком случае вопрос, с какой целью Франция тогда до зубов вооружала Польшу и бросила ее в момент смертельной опасности в 1939 году? Очевидно, что Советская Россия представлялась ее руководству тогда более опасной, чем позже гитлеровская Германия, несмотря на то, что разоренная мировой и гражданской войнами страна остро нуждалась в мире. Однако польская агрессия была составной частью плана премьер-министра Франции Клемансо «создать вокруг России проволочное заграждение, чтобы помешать организовать беспорядки за пределами России и предотвратить установление между ней и Германией сношений политического или военного характера» (ДЕПО, т. ІІ, с.438).
О. Субтельный союз Петлюры с Польшей называет попыткой «продлить агонию борьбы украинцев за независимость» (с.447). То есть опять попытка совместить несовместимое: оккупацию и суверенитет. Ведь очевидно, что в случае победы Польши она, несомненно, осуществила бы расширение своих границ от «можа до можа» и аж до Днепра, ради чего она и начала войну. Тем более, как показывал опыт предшествующих этапов гражданской войны на Украине, вряд ли петлюровцы смогли бы удержать власть без поддержки интервентов. Но иного варианта украинской независимости они не знали. «Национальные герои типа Петлюры и Ливицкого торговали землями украинской нации, душами миллионов украинских рабочих и крестьян, торговали, прячась от народного ока, и никого не спрашивали». (Ю. Тютюник. с.14). Более точной характеристики этих «борцов» за украинскую независимость трудно найти. Она вполне подходит и к деятелям Центральной Рады, и к Скоропадскому.
Не менее позорной стороной их деятельности являются еврейские погромы.
Субтельный признает, что летом 1919 года силы Директории учинили погромы в Проску-рове, Житомире, Черкасах, Ровно, Коростене и Бахмаче, отмечая при этом, что за избиение евреев несут ответственность все участники событий, даже большевики. Наибольшее количество жертв, по его мнению, приходится на погромы, организованные Доброволь-ческой армией (с.460).
Тем не менее, он всеми силами стремится обелить Петлюру, приписывая ему добрые намерения в отношениях с евреями, приводя при этом в качестве примера расстрел организатора проскуровского погрома атамана Семесенко.
Однако такое утверждение находится в явном противоречии со свидетельством современника и участника тех событий В.К. Винниченко: «В ответ на настойчивые домогательства еврейских партий и еврейской демократии был арестован лишь знаменитый погромщик Семасенко (так у автора), самое имя которого наводило ужас не только на евреев, но и украинцев. Но расстрелять этого атамана атаманщина не посмела» (с.329).
Он же отмечает: «И если большевистская, эсеровская и деникинская пресса называла С. Петлюру погромщиком, то надо открыто и не скрывая правды признать, что этот человек действительно заслужил эту темную репутацию» (с. 327). Подчеркнем, что этот свидетельство главы Директории.
В истории каждой страны отмечаются темные страницы и исторические персонажи. И, как правило, они получают объективную оценку в исторической науке.
Но не в «независимой» Украине, где подлость и предательство интересов своего народа возведены в доблесть.
В теперешних учебниках истории Украины живописуется жестокость большевиков и в то же время ничего не говорится о зверствах петлюровцев по отношению к трудящейся массе. Правда, в «Довіднику з історії України» говорится, что во время подавления восстания рабочих киевского завода «Арсенал» в январе 1918 года были безжалостно расстреляны 200 рабочих, а их общие потери превысили 1000 человек (с.263). Но ничего не говорится о том, что жертвами петлюровской расправы оказались не только участники восстания, но и ни в чем не повинные люди. Поводом для нее были руки с въевшимися в мозоли машинным маслом и металлической стружкой. Следует отметить, что ликвидация этой категории населения происходит в большем масштабе, правда, без применения оружия, со времени провозглашения независимости Украины в 1991 году.
Что же касается соотношения расстрелянных противоборствующими в годы Граждан-ской войны сторонами, то американец Вильямс Альберт Рис, находившийся в то время в России, свидетельствовал в американском конгрессе, что число расстрелянных красными находилось в соотношении 1 к 100 расстрелянных белыми, к которым причислялись и петлюровцы. И такое соотношение жертв террора объясняется, прежде всего, степенью поддержки каждой из сторон трудящимися массами, составлявшими большинство населения.
Достаточно своеобразно авторами украинских учебников истории объясняются причины поражения «державотворців». «Важной причиной поражения революции было низкое национальное и политическое самосознание народных масс…» - пишет авторский коллектив под руководством академика (!?) Ляха. То есть им не повезло с народом, который оказался неспособным уразуметь, что предательство его коренных интересов, что торговля его душами и землями (Ю. Тютюник) и есть процесс государственного строительства. Напра-шивается вопрос, а почему бы им было не поискать другой народ или хотя бы подождать, когда украинцы дорастут до такого понимания независимости?
Узость социальной базы авторы объясняют недостаточной структуризацией общества, не разъясняя, каким же образом оно должно быть структурировано.
Субтельный решающую роль в поражении украинского национального движения, отводит внешним факторам. Решающая победа большевиков на Украине была достигнута военной силой. И приводит следующие цифры: «Осенью 1919 г. в Красной Армии было 1,5 млн. человек; к весне 1920 г. в ней насчитывалось уже около 3,5 млн.» (с. 476). При этом создается впечатление, что все эти силы действовали на Украине против Петлюры, так как у автора нет упоминаний о боевых действиях, развернувшихся на других фронтах в разных концах огромной страны. Черчилль заявлял, что он организовал против Советской России поход 14-ти держав. На самой Украине борьбу красным приходилось вести не только с петлюровцами, но и с белыми и интервентами.
