Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль) - Газета "Своими Именами" №6 от 04.02.2014
Если называть вещи своими именами, русскую и советскую песню предали те, кто за счёт её безудержной эксплуатации в славные советские десятилетия устраивал для себя не только безбедное, но и роскошное существование, по многу месяцев обретаясь в заграничных вояжах под прикрытием страны победившего социализма, которую уважал весь мир (даже те, кто её ненавидел и боялся).
Золотой фонд песенной сокровищницы Советской страны, в основном, создавался вокруг четырёх несгибаемых стержней – столпов, входивших в незыблемый каркас духовного мира советского человека: труд, мир, любовь, оборона страны. И каждый из них как тема, сюжетная основа той или иной песни, встречал практически безотказный душевный отклик у большинства трудового народа – в этом, на мой взгляд, состоит секрет необыкновенной популярности песен, рождённых душой и сердцем авторов из народа, хорошо знавших его духовные запросы и чаяния.
Да, общее направление в развитии песенного творчества, несомненно задавалось, стимулировалось и контролировалось Советской властью – государственными и общественными институтами на поле принятой и поддерживаемой в стране коммунистической идеологии, включавшей в себя здоровые, чистые, жизнеутверждающие морально-нравственные нормы поведения и межличностных взаимоотношений (а также между личностью и обществом), воспитанные в русском народе на протяжении тысячелетий и отобранные для жизни и счастья в силу их внутренней жизнеспособности. И это ни в малейшей мере не беспокоило и не задевало поющего человека, если духовные запросы его совпадали с авторским замыслом, в результате которого родилась полюбившаяся песня.
Советский песенный арсенал был вполне самодостаточным для удовлетворения духовной жажды самых взыскательных любителей хорошей песни. Конечно, всегда находились «джентльмены», напяливавшие на себя маску непонятых героев, которые гонялись то за окурком импортной гаванской сигары, то за штанами с заклёпками и колокольчиками, то за модной заграничной тарабарщиной, записанной на рентгеновской плёнке. О таких писал С. Михалков: «…А сало… русское едят!» Но не они определяли духовный фон молодёжи нашего времени (1950-х – 1960-х гг.). Например, никто в нашей студенческой среде не страдал по поводу существования где-то в мире т.н. «ливерпульской четвёрки» «Битлз» – нам просто до неё не было никакого дела. И когда в последние годы россиянские смердяковы начали возносить их до небес, я не смог припомнить ни одной ситуации, когда она в те годы как-то громко отметилась бы в нашей кипучей институтской жизни.
Конечно, комсомольская молодёжь нашего времени не чуралась и хорошей иностранной музыки. Например, очень любили японские песни – Х. Миягавы «У моря», Х. Накамуры «Лепестки роз», бразильскую – «Ветер за кабиной уносится с пылью…» (из кинофильма «Там, где кончается асфальт»). Они чем-то близки русским песням своей напевностью, искренностью и свежестью чувств. Пользовались успехом некоторые итальянские мелодии. Но все они никак не замещали неповторимую красоту родных песенных творений, сплав стихов и музыки которых надолго становился счастливым состоянием души.
Горько признавать, что в отличие от многих наших нынешних соотечественников простые граждане заморских стран с огромным интересом и уважением относились и воспринимали русскую музыку. Ярким зарничным всполохом запомнилась картинка в Венеции (май 1985-го года). Под вечер мы пошли прогуляться по улицам-каналам. Останавливались и любовались с горбатых мостиков проплывавшими гондолами, в которых нанятые гондольеры пели катающимся парам что-то на итальянском языке – красиво, конечно, трогательно, но – ничего особенного, необычного. И вдруг с богато украшенной гондолы влажный застоявшийся воздух рванул вальс «Амурские волны», исполняемый на аккордеоне. На наш мостик, а также на противоположный мгновенно высыпали толпы гуляющих туристов, громкими аплодисментами провожая гондолу, и ещё несколько минут над водой плыла, удаляясь, родная русская мелодия... С тех пор, кажется, я не слышал в России этот чудесный, волнующий вальс, всегда вызывающий чувство гордости за родную страну…
В пору торжества русско-советского песенного искусства никому не приходило в голову обзывать рождавшиеся произведения шлягерами, хитами – прекрасно обходились без этих собачьих кличек, изобретённых для недоумков – «Иванов, не помнящих родства», и «Дунек», рвущихся в Европу (из фильма «Человек с ружьём»).
Но много ли популярных песен получили мы за последнюю четверть века необузданной вакханалии бесстыдства, вседозволенности и преступной безнаказанности, навязанной нашей стране под ложным триколором свободы и «прав человека»? Если очень хорошо порыться в помойном ведре нынешнего эстрадного нерусского культпаскудства, может быть, что-нибудь более-менее путное и отыщется – но ничего подобного вышеназванным и другим шедеврам советских лет лучше и не искать – не тратить время.
Когда алкогольно-зависимым врагом Русского Народа и его холуйской камарильей были открыты шлюзы вседозволенности, во все гуманитарные сферы подобно селевому потоку хлынули пошлость, цинизм, разврат в самых изощрённых формах. И в первую очередь они захлестнули музыкальную среду, эстраду, прессу, книгоиздательский рынок. Мы, русские люди, все оказались – и до сего времени барахтаемся (кстати, поделом – ибо смирились!) – в выгребной яме болезненно-выморочных выбросов неадекватных, обезумевших от безответственности щелкопёров, гниловатых современных менестрелей, крикунов, хрипунов, вульгарных, вихляющих чреслами пискушек, купивших себе возможность являть народу свои патологические отклонения, антидуховные язвы и гнойники, издеваться над здоровым вкусом и вековыми традициями народа, уродовать и поганить русский язык – последнее достояние русского народа.
Неадекватность поведения, внутренних установок и «творческих» подходов «текстовиков», «бардов», торгашей звуковыми отбросами стала обыденным явлением и, что самое опасное, – привычным. Так, не очень давно на неплохую напевную мелодию, созданную в хорошем народном стиле (какой-то «Балаган Лимитед»), взвалили пошлейший, двусмысленно-скабрёзный текст (из него запомнились перлы – в женском варианте: «чё те надо, чё те надо», «чё ты хошь», похотливая «дрожь» и что-то ещё в том же духе). Как здесь увязали столь несовместимые вещи, судить не берусь. Но эту сверхноваторскую дрянь крутили довольно долго – в расчёте на то, что всеядная обывательская публика выстроится в очередь – посмаковать «клубничку». Правда, расчёт, видимо, не оправдался, и сия поделка с эстрады исчезла.
При виде беснующихся толп молодёжи, исступлённо топающих, хлопающих, орущих, визжащих с дикими, бессмысленными глазами перед своими победно извивающимися эстрадными кумирами, охватывает очень сложный сплав брезгливости, жалости, тревоги и тоскливой безнадёги, ибо во всём этом сумасшествии обычно нет признаков разума, а уж тем более – вкуса, осмысленно-глубокого чувства. Всё – на уровне безусловных рефлексов, на основе которых производится дрессировка. Как говорится – приехали…
Но ведь мы часто видим огромные залы, переполненные с виду культурными, респектабельными людьми, и они жарко аплодируют подобной же вульгарщине, которую песней можно назвать только в пьяном либо горячечном бреду, и гогочут над низкопробной уличной пошлостью и даже вплетаемой в «тексты» нецензурщиной (это ныне особый смак у креативной интеллигенции – её так называемый брэнд). Именно такие массы с виду нормальных людей, подсознательно ощущая друг в друге поддержку и некое взаимное извинение, в одночасье снижают планку морально-нравственных критериев оценки очевидных арт-мерзостей, разрекламированных вполне определёнными силами и с вполне определёнными целями – уничтожить душу русского народа, а потом и сам народ. К сожалению, понимания этого губительного процесса в обывательской среде пока нет.
Вот картинка с натуры. Лет 5-6 назад мы с другом-сослуживцем А.И. Сорокиным получили пригласительные билеты на торжественный вечер, посвящённый Дню советской милиции (новое название у него сейчас, естественно, другое). Огромный зал бывшего Дворца имени Сталина (построенного, кстати, в 1943-м (!) году) был наполнен, в большинстве, убелёнными сединой офицерами МВД – и действующими, и ветеранами. Несомненно, эти уважаемые, заслуженные люди, много повидавшие и испытавшие на своём веку, а также их жёны, знали и любили русские и советские песни, с которыми они выросли и прожили жизнь. Но здесь началось нечто невообразимое. Когда краткая официальная часть сменилась концертом, на сцену вышел вертлявый, раскованно-наглый пошляк и начал выдавать архисовременные шлягеры и прочие выхлопы и порции масс-культуры, жестами периодически приглашая поддерживать его далеко не соловьиные трели. А по обе стороны от него в бикини заученно-синхронно принимали позы мартовских кошек две подержанные, не первой свежести молодые тётки, поворачивая и выворачивая свои телеса и демонстрируя у себя спереди треугольник, а сзади – вертикальный шнурок. И всему этому непотребству зал многократно и бурно аплодировал… Офицерский корпус, однако!
