ВП СССР - Глобальный финансовый кризис, Россия и проект "Обама"

Совершенный механизм Конституции был призван охранять права граждан, достойных членов политического сообщества Америки. Но те, кто не входил в этот круг, никак не защищались, — ни коренное население, договоры с которым оказывались бессильными перед судом завоевателей, ни чернокожий Дред Скотт, который вошёл в здание Верховного суда свободным человеком, а вышел из него рабом.

(…)

Существует научная школа, которая видит в отцах-основателях только лицемеров, а в Конституции — предательство великих идеалов, заявленных в Декларации независимости, и которая согласна с первыми аболиционистами[70] в том, что Великий компромисс[71] между Севером и Югом был чуть ли не договором с дьяволом. Сторонники более привычных взглядов настаивают, что все компромиссы Конституции (…)[72], которые ввёл двадцать четвёртый Конгресс по любому вопросу, касающемуся рабовладения, сама структура федерализма и Сената — были необходимостью, насущным требованием для создания союза[73]; что, не сказав ни слова о рабстве, отцы-основатели хотели только оттянуть то, что, как они были убеждены, станет его концом, что эта единственная их ошибка не может умалить гениальности Конституции, которая разрешила аболиционистам высказывать свою точку зрения, дебатировать, после Гражданской войны создала условия для принятия Тринадцатой, Четырнадцатой и Пятнадцатой поправок[74] и окончательно оформили государство.

Как же могу я, американец, в жилах которого течёт африканская кровь, принять какую-либо сторону в этом споре? Никак. Я очень люблю Америку, вложил свою лепту в её процветание, очень привязан к её устройству, красоте и даже безобразию, но я, в общем, мало сосредотачиваюсь на обстоятельствах её рождения. Но я не могу сбрасывать со счетов ни масштаб совершённых здесь злодеяний, ни призраков прошлого, ни открытых ран и болезней, которые ещё терзают нашу страну» (стр. 109 — 111).

В общем, его позиция по вопросу о соотношении настоящего и прошлого соответствует афоризму историка В.О.Ключевского: «Прошедшее надо знать не потому, что оно прошло, а потому что, уходя, оно не умело убрать своих последствий», который подразумевает, что неприемлемые последствия прошлого необходимо искоренить.

Далее Б.Обама рассматривает историю борьбы против рабства и перечисляет тех — и рабов, и свободных, простых людей и государственных деятелей, — кто положил свои жизни за дело ликвидации рабовладения, и подводит итог:

«Кровь рабов напоминает нам, что прагматизм всегда оборачивается трусостью. Линкольн и те, кто похоронен в Геттнеберге, напоминают нам, что мы должны отстаивать наши абсолютные истины, только если признаём, что можем заплатить ужасную цену» (стр. 113).

Не обходит он молчанием и преступлений государственности США как в отношении их собственного населения, так и в отношении народов других стран, которых было множество на протяжении всей американской истории, и высказывает к ним своё отношение, вдаваясь в рассмотрение существа проблем.

——————

По отношению ко всей проблематике, затрагиваемой в книге Б.Обамы, выражается правильная, — в смысле управленческой грамотности, — позиция:

Не важно как объект управления (управляемая система) оказался в том или ином конкретном положении.

Значимо то, насколько адекватно идентифицируется само это положение и диагностируется проблематика в нём, какие цели на будущее ставятся, и какие средства предлагаются для достижения этих целей.

Цели же неизменны — воплощение в жизнь идеалов, выраженных в Декларации независимости США, Конституции США, в Билле о правах, которое включает в себя совокупность: 1) — объективные идеалы, 2) — реальное целеполагание в политике, которое обусловлено объективными и субъективными факторами исторической конкретики, и 3) — средства достижения целей. Второе и третье, как показывает история, может быть ошибочным, и, памятуя о возможности ошибок, всё же необходимо действовать в направлении выявления и воплощения идеалов в жизнь. В качестве примера такого рода действий Б.Обама приводит А.Линкольна:

«… в душе ему было необходимо сохранить равновесие между двумя противоположными стремлениями — во-первых, что нам нужно достичь взаимопонимания путём переговоров именно потому, что никто из нас не совершенен и не может действовать с такой уверенностью, будто сам Господь Бог на его стороне; но, во-вторых, нужно всё-таки действовать так, как будто мы уверены, что только Провидение способно защитить нас от ошибок» (стр. 112).

Последняя фраза была бы более точным выражением жизненной реальности, если бы звучала иначе: дόлжно всё же действовать так, чтобы Провидение защитило нас от ошибок. Но вне зависимости от точности тех или иных формулировок, сам по себе этот нравственно-этический принцип жизненно состоятелен, при искреннем следовании ему субъекта, поскольку Бог не безучастен к тому, что происходит на Земле, а религия — диалог с Богом через внутренний мир человека и поток жизненных обстоятельств.

С позиций системы такого рода принципов Б.Обама рассматривает не только проблематику первородного греха государственности США, что было показано выше, но и прочую проблематику жизни американского общества: возможности становления личности и её самореализации в тех или иных исторически сложившихся культурологических обстоятельствах; реальную и желательную политику американской государственности в отношении этих обстоятельств; внешнюю и внутреннюю политику и прочие вопросы. И все эти и прочие проблемы рассматриваются им во взаимосвязи друг с другом в конкретике, не избегая фактов, нелицеприятных для благообразных мифов о США, подтверждая тем самым высказанный Б.Обамой в начале книги принцип:

«Я верю в свободу слова, и неважно, соответствует ли оно правилам политкорректности» (стр. 15).

И ещё одна из таких неполиткорректных тем в Россионии — тема справедливости в жизни общества, отношение “элиты” к «простонародью» и народа к “элите”.

Но прежде, чем показывать, как тема социальной справедливости выражается в книге Б.Обамы и в выступлениях представителей политической “элиты” Россионии, рассмотрим некоторые особенности общественно-политической жизни США и России, характеризующие каждую из стран.

——————

В общем, если соотносить жизнь США с идеалами, выраженными в Декларации независимости и в Билле о правах, то неоспоримо, что США прогрессируют в деле воплощения своих культовых идеалов в жизнь: рабство де-юре изжили; расовое неравенство де-юре тоже преодолели и работают над тем, чтобы преодолеть его де-факто; решили множество других социальных проблем.

И источник этого прогресса — публичное обсуждение фактического расхождения провозглашённых идеалов и реальной жизни, которое хотя и не обходится без «базара», ни к чему не обязывающего его участников, и хотя в этом «базаре» подчас тонет здравая политическая мысль, но всё же является заметной составляющей общественно-политической жизни США, чему примером и сама книга Б.Обамы. Конечно, в США, как и во всякой другой стране, есть и непубличная составляющая обсуждения проблематики, которая во многом определяет политику государства и деятельность бизнеса, но она вынуждена реагировать на публичную составляющую этого процесса.

Но наряду с этими достижениями именно США своими действиями создали множество проблем как самим себе, так и глобальных, и в их исторически сложившемся виде сами стали проблемой для остального мира, которая требует своего разрешения. Одна из главных причин этого в том, что и в публичной, и в непубличной политике при всём многовековом культе свободы слова — свобода мысли в США ограничена их специфической культурой, вследствие чего США в своих претензиях на роль лидера и локомотива прогресса глобальной цивилизации непрестанно сталкиваются с возражениями, на которые могут ответить только силой (сила есть — ума не надо), следуя принципу неправедных: «Сила наша будет законом правды, ибо бессилие оказывается бесполезным» (Премудрость Соломона, 2:11), — но этих слов в США не знают, поскольку Премудрость Соломона исключена из библейского канона и её нет в американской стандартной Библии.

Россия — действительно не Америка. На протяжении всего обозримого исторического прошлого (начиная, по крайней мере, от “Слова о Законе и Благодати”[75] митрополита киевского Иллариона, датируемого интервалом 1037 — 1050 годов.) её общественно-политическая жизнь характеризуется тем, что:

в публичной политике большей частью желаемое выдаётся за действительное;