Виталий Поликарпов - Красный дракон. Китай между Америкой и Россией. От Мао Цзэдуна до Си Цзиньпина
Именно с начала XV столетия начинаются революционный подъем и глобальная экспансия цивилизации Запада, определившие лейтмотив развития всего мира. «Начало революционного подъема Запада было неожиданным. На рубеже XVI в. происходит трансформация психоментально-цивилизационных черт человека готической эпохи в рационально-индивидуалистического человека прометеевского типа – формирующегося западного человека. Его интересует уже не спасение души, а господство в физическом мире. Бог уходит на периферию его умозрения. В центр мысли и дела перемещаются усилия в физическом пространстве, которым западный человек начинает завладевать. Происходит уверенная секуляризация его сознания, стремление господствовать в физическом пространстве. Со времен осторожного продвижения вдоль африканского побережья капитана Генриха-мореплавателя и похода через Атлантику каравелл Колумба начинается глобальная экспансия Запада: за полстолетия этот регион овладел мировой торговлей, контролем над мировым океаном и ключевыми точками незападного мира. Через три столетия североантлантический регион в поисках рынков и источников сырья, в стремлении отселить в Америку, Австралию и Южную Африку часть своего “лишнего” населения, овладел большей частью мира, а на остальную начал оказывать решающее политическое и экономическое воздействие»142. На протяжении пяти столетий Запад оказался центром мирового развития, он стимулировал научные и технологические революции, способствовал гуманитарной эволюции человечества.
Уникальные возможности Запада, как известно, сформировались благодаря следующим факторам: 1) тысячелетняя мирная передышка в пространстве между Лиссабоном, Стокгольмом, Веной и Лондоном (хотя и были внутри европейские войны и восстания); 2) освоение исторического наследия греко-римской античности в эпоху Ренессанса; 3) гуманизация христианства благодаря Реформации, установление светской власти в большинстве европейских стран и установление новой этики, рационализировавшей жизнь и нацеленной на эффективное использование финансовых средств; 4) изобретение Гутенбергом печатного станка, что породило новый тип человеческого сознания; 5) великие географические открытия, значительно расширившие горизонт европейцев и вызвавшие «революцию цен». Именно эти факторы содействовали рождению первой западной империи – Испании с ее первой глобальной экономикой.
Действительно, известный западный историк Г. Кеймен показывает, что Испания как империя «была создана, возможно, не только Испанией, но совместными усилиями западноевропейских и азиатских наций, которые полностью и на законном основании принимали участие в том предприятии, которое обычно считается, в том числе и историками, чисто “испанским”»143. Эта империя была создана во время правления Карла V, она включала в себя Испанию, Нидерланды, Габсбургскую империю, Неаполь и Сицилию, американский континент, владения в Азии и др. Из испанских владений в Америке широким потоком потекло серебро в Китай, Англию, Фландрию, Голландию, Геную и другие страны Западной Европы, что оказало значительное влияние на развитие предпринимательства Запада. Само создание Испанской империи рельефно проявило особый характер ментального кода цивилизации Запада. «Главное, что отличало Запад от остального мира, – неутолимая и неистребимая воля “достичь предела”, мистическая вера в свою судьбу, практичность, отношение к миру как к арене действий, где каждый шаг должен быть просчитан, где обстоятельства времени и места рассматриваются как объекты манипуляции. Восприятие жизни как имеющего цель путешествия, как места целенаправленных усилий явилось самой большой особенностью Запада, вставшего на путь исключительно успешной глобальной экспансии. Прометеевский вызов высшим силам, проявившийся в непоколебимом самоутверждении, сформировавшийся “фаустовский комплекс”, готовых создавать достойную жизнь здесь, на этой земле, более всего отличают западное видение мира от любого другого. В этом смысле Запад – это не географическое понятие, а состояние ума, функция характера и характеристика всепобеждающей воли»144. Здесь существенным является то обстоятельство, что «фаустовский комплекс» прометеевского человека лежит в основе самотрансформации цивилизации Запада.
Именно постоянная самотрансформация цивилизации Запада привела к господству в экономической сфере институтов рыночной экономики, в политической сфере – федеративно-субсидиарного устройства, в идеологической сфере – субсидиарной идеологии с ее приматом личности и свобод по отношению к ценностям сообществ более высокого уровня. Наиболее рельефно эта институциональная Y-матрица цивилизации Запада проявилась в ее североамериканской ветви (американской цивилизации, или Америки). Поэтому следует четко представлять себе генезис данной ветви, что требует описать его особенности, без которых невозможно понять функционирование современной цивилизации Северной Америки. Ведь именно «в начальный период истории американского народа стали проявляться его специфические черты и традиции, контуры будущих общественных институтов»145.
Американская цивилизация начинает свой отсчет с XVII столетия, когда стал осуществляться проект западноевропейской экспансии. Следует иметь в виду тот немаловажный факт, что в Северной Америке этот проект исходил из пуританской концепции жесткой аскетической этики. Неслучайно исследователи среди всех источников влияния на формирование американской цивилизации особо выделяют пуританство, на девять десятых имеющего британские корни.
Относительно генезиса американской цивилизации и культуры существуют различные точки зрения. Одна из них, по сути, является апологетической, ибо она превозносит все американское, затемняя реальную картину становления белой Америки. Современный историк и социолог М. Лернер в своей работе «Развитие цивилизации в Америке» пишет о том, что возникновение Америки является мятежом против Европы и одновременно выражением всего лучшего в европейском самосознании. «В Америке, – пишет он, – жизнеспособные силы Европы столкнулись с теми, которым пришел срок сойти со сцены. Это было противостояние вольного предпринимательства и меркантилизма, экономической свободы и камерализма, индивидуализма и иерархических порядков, естественных прав и монархии, народного патриотизма и монархических режимов, социальной мобильности и кастовой жесткости, первопроходческого духа и попыток сохранить status quo… С одной стороны, заселение Америки помогло Европе выпустить томящий ее революционный напор, но, с другой стороны, революция в Америке позволила выразиться той самой европейской энергии»146. Оказывается, что европейская мечта получила в Америке свое конкретное воплощение. На практике это означает, в конечном счете, принятие Америкой проекта западноевропейской экспансии. Ведь философы европейского Просвещения XVIII века облачили этот проект в одежды цивилизаторской миссии, которая будет полностью осуществлена в XIX столетии, когда сформируются великие западноевропейские империи.
Существенным является то обстоятельство, что практическое осуществление этого проекта взяло на себя масонство, которое выступило в качестве движущей силы Американской революции и основания Соединенных Штатов Америки. Исследователи истории масонства К. Найт и Р. Ломас пишут об этом фундаментальном обстоятельстве следующее: «Люди, создавшие Соединенные Штаты Америки, либо сами были масонами, либо находились с ними в тесном контакте. Они воспользовались знаниями, накопленными в Британии в течение предыдущего века, как строительными блоками для построения собственной конституции. Они сами того не знали, что в силу своей преданности масонским принципам справедливости, правды и равенства своей новой страны они пытаются создать землю, основанную на вновь проявившихся принципах Маат, – современное государство, подлинного наследника величия Древнего Египта. В некоторых отношениях усилия архитекторов Соединенных Штатов увенчались успехом: но в слишком многих аспектах они, увы, потерпели поражение. Потребовалась страшная Гражданская война, чтобы покончить с рабством чернокожего населения Юга, и даже сегодня во многих штатах слово “равенство” все еще остается целью для людей разумных и пустым звуком для неразумных. Подобно самому франкмасонству, Соединенные Штаты представляют собой несовершенный идеал, который заслуживает победы, но терпит поражения из-за того, что состоит из простых смертных»147.
Самым ярким символом американизированного древнеегипетского идеала Маат как меры совершенного в жизни добра является долларовая банкнота. На ней изображена пирамида с глазом – символ, который уходит в седую древность и который избежал чистки древнеегипетских мотивов в ходе проведенной Иезекиилем церемонии интронизации во время вавилонского плена. Этот символ есть символ бога Амона (Ра), чей глаз всегда смотрит на свой народ, чтобы можно было оценить каждое совершенное в жизни деяние, оказывающее влияние на заслуженную участь после смерти. Этот символ выражает предназначение Соединенных Штатов Америки как страны, которая должна господствовать в мире, подобно Древнему Египту, еще до 4500 года148. Исток такого рода идеи К. Найт и Р. Ломас находят в деятельности Хирама Абифа – легендарного архитектора Иерусалимского Храма и основоположника «Братства вольных каменщиков» (орден масонов). Они считают, что религиозный геополитический триллер, который столетиями разворачивался в Старом и Новом Свете, обладает немалым динамизмом в наши дни149. В общем, получается, что генезис североамериканской цивилизации своими корнями уходит во времена Древнего Египта, чья сакральная традиция была воспринята Авраамом из Ура (Шумер) и оказалась воспроизведенной в масонстве Запада.
