Михаил Леонтьев - Внутренний враг. Пораженческая «элита» губит Россию
Важной чертой правильно живущей элиты является постоянное самообновление, привлечение новой крови, отсечение тех, кто нарушил идею личной бескорыстности или национальной верности. Приток новой крови является необходимым условием для сохранения дееспособности[5]. Поэтому в правильно организованных элитах этот вопрос решается на системном уровне. С петровских времен существовал механизм, заложенный в законодательстве, приобретения личного, а при больших успехах и наследственного дворянства[6] талантливыми и выдающимися представителями недворянских слоев.
Российская империя здесь вообще интересна, потому что она имела не просто грамотно образованную, но и глубокоэшелонированную элиту, так как помимо основной элиты — дворянства — была еще и резервная — купечество, — имеющая свой идеал служения обществу, подпитывающая основную элиту (путем дарования дворянства), но и осознающая свою отдельную ценность (многие купцы, особенно московские, от предоставленного им дворянства отказывались). Идея долженствования обществу была выражена в этом классе не менее, чем в дворянском. Купечество со времен Екатерины Великой было вовлечено в общественную жизнь и общественное управление через выборную по принципам формирования систему местного самоуправления, задуманную еще Петром Великим.
Современная элита: отвечает ли она параметрам?
Сразу оговорюсь, что приведенные выше примеры Алферова, Рошаля, к которым можно присоединить еще некоторых лиц, представляют собой явления самого последнего, путинского времени, но, хотя отвечают всем параметрам элиты, приведенным выше, к сожалению, пока существенного влияния на общую ситуацию не оказывают.
Посмотрим, отвечает ли функционально описанный нами круг лиц, признаваемый за элиту, требованиям к элите.
Итак, «…если мы посмотрим на нашу нынешнюю элиту, то можно сказать, что она ведет себя отвязно. „Отвязно“ не в смысле — плохо, а в смысле — независимо. Ее стиль состоит в том, что „мы никому ничего не должны“»[7]. Вспомним для контраста, как один из великих князей, получив орден Св. Андрея Первозванного по достижении определенного возраста, писал в своем дневнике, что другим этот орден дается за исключительные заслуги и он должен воспринять его как аванс, который надобно Отечеству отработать. Вспомним и то, что наше купечество в массе своей воспринимало богатство как общественное бремя, вспомним многочисленные больницы, сиротские дома, образовательные учреждения для сирот и малоимущих, стипендии, вспомним серьезную социальную инфраструктуру вокруг, например, прохоровских фабрик.
«Русская элитистская модель с раздувшимися от сознания своей особости и важности выпускниками спецшкол, частных лицеев, престижных вузов и т. п. проверку временем не выдержала»[8]. Сразу оговоримся, что модель эта отнюдь не русская (и России не свойственная, а позднесоветская). Здесь мы видим нарушение еще одного принципа — принципа обновления. С позднесоветских времен, когда доступ в спецшколы, частные лицеи (с конца перестройки), престижные вузы и т. п. был сильно ограничен для людей не из «круга», а теперь таковому поставлен серьезный материальный заслон, этот принцип существенно нарушен. Кстати, последние идеи нашего нового министра образования, предлагающего отрезать детей из малообеспеченных семей от предметов, дающих серьезное конкурентное преимущество (таких, как второй иностранный язык, информатика) путем введения платы за них в школе, — продолжение этой политики.
Однако не надо забывать, что от дисфункции элиты страдает не элитный слой, не справляющийся со своими функциями, а страна. При подобной приватизации образования от возможностей поступить в вуз отсекается пусть и талантливая (да хоть гениальная), но неплатежеспособная молодежь. Страна недополучает крайне важный для нее интеллектуальный ресурс, который всегда был ее преимуществом в конкурентной борьбе с другими странами. Набивая свои карманы (а в случае с А. Фурсенко — карманы государства), страну лишают будущего.
Вернемся к элите. В результате подобных игр мы получаем действующих лиц такого плана: «Биография у них, как говорится, была расписана наперед и мало зависела от их личных и деловых качеств, от способностей и знания, точнее сказать, полного незнания реальной жизни народа»[9]. Их всех вместе можно охарактеризовать так: «фрондерствующая, заиндивидуализированная, самодовольная элита»[10]. Про патриотизм ее и отсутствие частного интереса говорить не приходится: «Полное презрение к своей стране (к „этой стране“, как любили говорить на НТВ), к своей нации… — вот истинная причина коррупции, особенно беспредельной. Смею заверить, американскому, итальянскому или китайскому чиновнику есть за что брать взятки… но делать за взятку они будут вовсе не что угодно. Есть вещи, связанные с интересами государства, которые 999 из 1000 упомянутых чиновников, пусть даже коррумпированных, не будут делать ни при каких обстоятельствах. А наши будут, потому что наши в глубине души списали свое государство, а те свое не списали»[11]. Потому что они воспринимают свою страну как частный актив, причем полученный не в собственность, а на условиях концессии, где основной принцип — поматросил (а по возможности, полностью выматросил) и бросил. Потому что «к власти пришло поколение элиты, не ощущающее себя наследниками и продолжателями имперской традиции, поколение незаконнорожденных, бастардов, не готовых напрягаться ради абстрактных национальных целей»[12].
Слово «бастард» здесь ключевое слово, и следует уже говорить не об элите, а о псевдоэлите, о лжеэлите как основной проблеме современности.
Лжеэлита
Лжеэлита, как мы уже упоминали, прежде всего отходит от идеи служения, воспринимает страну как личный ресурс обогащения или удовлетворения амбиций. При этом, естественно, от ресурсов — финансовых, медийных, образовательных — жестко отсекаются «чужие», то есть, по возможности, все остальное население. Сама такая элита, варясь в собственном соку, оказывается не в состоянии на любое идейное творчество и тем сильнее отсекает «чужаков», уже воспринимая их как конкурентов своему положению вообще.
Лжеэлита, захватывая все возможные ресурсы, начинает процесс навязывания обществу ложных авторитетов, столь же бесплодных, как и все остальное.
Вред лжеэлиты заключается не в том, что она оттягивает ресурсы. Как любой паразит, она не только не выполняет функций, но и не дает их выполнять другим. Она не только использует ресурсы общества в личных интересах, она пресекает или стремится пресечь доступ к ним другим. Лишенная идеи соблюдения национальных интересов, она препятствует тому, чтобы крайне важные для общества проекты были поддержаны.
Вспомним историю с российской разработкой в сфере высоких технологий — о процессоре «Эльбрус 2к» члена-корреспондента РАН Бориса Бабаяна. Напомню: в 1998 году в международной печати появились сведения о российском процессоре «Эльбрус 2к», который был разработан в бумажном проекте, что позволяло протестировать его потенциальную скорость, мощность и другие параметры. По этим виртуальным (модельным) тестам процессор Бабаяна превосходил интеловский проект «МакКинли», который тогда только находился в разработке и который мы теперь знаем как процессор «Мерсед». Для реализации процессора в «железе» требовалось некоторое время и инвестиции в размере 50 или чуть более миллионов долларов. Однако у всей нашей страны их не нашлось, наша элита оказалась не способна поддержать такой проект. «Обществу наши знания нужны, но государству — нет, не нужны», — заявил разработчик в интервью газете «Известия»[13]. Насколько важны подобные проекты для безопасности страны, вам скажет любой человек с системным мышлением: такая страна, как Россия, не может строить свои военные системы на основе элементной базы иностранного производства, так как это создает зависимость наших военных систем от иностранного поставщика, а значит, и лишает нашу страну, ее руководство определенной свободы маневра, особенно в критической ситуации[14].
Что мы имеем в результате? Как сообщили недавно СМИ, «директор Института микропроцессорных систем РАН, лауреат Ленинской и Государственной премий, член-корреспондент РАН Борис Бабаян стал директором по архитектуре в подразделении программных решений компании „Интел“… Для „Интел“ он пока не сделал ничего. Но мировой микропроцессорный лидер немедля наградил российского ученого титулом Intel Felow, которого в мире удостоился 41 человек, в Европе — вообще никто, вне США — еще двое-трое ученых… Что будет с государственными заказами, которые, пусть и хлипким ручейком, но все же поступали этой команде? По словам Intel Felow Бабаяна, за два года наряду с работой по глобальным проектам нового работодателя будут завершены все взятые обязательства перед Россией. А потом — работа только на „Интел“»[15].
