Сергей Кремлёв - 1917
Эта страница русской и мировой истории мусолится давно, хотя внимательное прочтение не оставляет камня на камне от всех инсинуаций в адрес Ленина. Тем не менее, например, современный историк Б.И. Колоницкий, на средства фонда «Фольксваген» и фонда Копелева исследующий вопрос о германской политике «революционизирования» России в ходе Первой мировой войны, утверждает, что в современной литературе на русском языке, посвящённой этому вопросу, «основное внимание уделяется следующим сюжетам: деятельность А.Л. Парвуса (Гельфанда), финансирование партии большевиков, поездка русских эмигрантов через Германию в 1917 г.». Причём «последние два сюжета», по заявлению Б. Колоницкого, «также связаны с Парвусом».
Объективно вопрос о якобы связях Парвуса с Лениным не стоит выеденного яйца: никаких особых связей попросту не было. Соответственно, «парвусизм» антисоветских «историков» давно следовало бы квалифицировать как историческую паранойю, если бы не неистощимые субсидии, поддерживающие подобный «парвусизм» на плаву.
Подробно все обстоятельства переезда Ленина через Германию и причины избранного Лениным маршрута рассмотрены в моей книге «Ленин. Спаситель и Создатель», где анализу ситуации посвящено три главы. Здесь же просто сообщу, что Ленин был вынужден ехать через Германию потому, что ни Антанта, ни тем более Вашингтон не могли допустить, чтобы в Россию через территории, контролируемые «союзниками», проехали люди, которые могли сорвать не только процесс наращивания военных сверхприбылей «нейтральной» Америки, но более того – сорвать уже скорый массовый исход «миротворцев» из Нового Света в Старый и последующий европейский триумф тех, кто этих «миротворцев» в Европу направлял. Скорый мир в Европе 1917 года означал бы, что американским войскам там делать нечего. И как тогда быть с планами гегемонии США в Европе и мире?
Отношение же германского правительства к проезду русских революционеров, выступающих против войны, было прямо противоположным английскому. К началу 1917 года Германия оказалась в наиболее сложном положении из всех воюющих держав – даже в более сложном, чем Россия. С одной стороны, Германия заняла немалые иностранные территории – Бельгию, значительную часть Франции, русскую Польшу, но с другой стороны, в Германии нарастал дефицит всего, ресурсы истощались, а «союзники» получали увеличивающиеся поставки из «нейтральной» Америки. До официального подключения США к войне Германия получила от них кредитов на 20 миллионов долларов, а страны Антанты – более чем на 2 миллиарда!..
Последний факт настолько же важен, насколько и мало оценен, поэтому, не приводя, как правило, библиографию источников, в данном случае дам прямую отсылку к «Истории Первой мировой войны 1914–1918». (М., Наука, т. 2, стр. 297). Всё логично: Германия была обречена, ибо мешала Америке как опаснейший конкурент на мировой арене, и подпитывать немцев кредитами надо было лишь для того, чтобы они не рухнули раньше времени.
Ленин, приехавший в Россию, был опасен для всех врагов России – как внешних, так и, естественно, внутренних. О связях российских творцов элитарного антиниколаевского Февральского переворота, начиная с Милюкова, с политиками США в своё время будет сказано особо, а сейчас отмечу, что кадет Павел Милюков, министр иностранных дел образовавшегося в России Временного правительства, грозил Ленину всеми карами – вплоть до тюрьмы, если тот поедет через Германию. И грозил он Ленину не только потому, что страшился его политической силы, но и потому, что приезд Ленина в Россию был крайне невыгоден Америке даже в тактическом плане, не говоря о стратегическом! (В качестве информации к размышлению в скобках сообщу, что в отношении Троцкого Милюков занял противоположную позицию: хотя тот числился у англичан в «чёрном списке», Милюков настоял, чтобы Троцкого не задерживали.)
В стратегическом отношении Ленин в России создавал угрозу собственности не только российских Гучковых и Рябушинских, но и собственности Гувера, Морганов, Маккормиков и т. д. В тактическом же отношении Ленин в России создавал угрозу быстрого окончания войны, неприемлемого для Америки.
В то же время Ленин, добравшийся до России, был объективно желателен Германии, поскольку он выступал за прекращение войны всеми странами «без аннексий и контрибуций», а кайзеру Вильгельму к весне 1917 года было уже не очень-то до аннексий, а контрибуции грозили в перспективе самой Германии, как оно на самом деле позднее и вышло.
То, чего добивался Ленин в вопросе о войне, было необходимо народам России и Европы. Но это давало шанс – пусть и малый – также кайзеровскому режиму в том смысле, что если бы в 1917 году в Европе победила точка зрения Ленина, воздействовавшего на Россию, то кайзеровский режим мог сохраниться, ведь это был, по сути, почти такой же парламентарный буржуазный режим, как и «монархический» английский.
В декабре 1916 года Германия через нейтральные страны обратилась к державам Антанты с мирными предложениями. И это ещё были предложения с позиции чуть ли не победителя. Но 31 января 1917 года германское правительство сообщило свои условия мира президенту США Вильсону, и вот эти условия для тех, кто хотел бы свернуть войну, вполне могли стать базой для хотя бы временного перемирия.
Немцы и на этот раз сильно запрашивали, но было ясно, что это – запрос, а реально они пойдут на уступки. И, возможно, если бы всё решалось лишь между европейской Антантой, где царская Россия уже почти склонилась к сепаратному миру, и Германией, то война могла бы закончиться к лету 1917 года и не позднее осени 1917 года на условиях примерного восстановления довоенного статус-кво при, возможно, придании Эльзас-Лотарингии статуса «буфера» и т. д.
Однако такой вариант абсолютно не устраивал Америку. Америка готовилась войну развернуть ещё больше, со своим прямым участием в ней – во имя экономического закабаления Европы и России и неизбежно следующего за этим политического подчинения. 3 февраля 1917 года США разорвали дипломатические отношения с Германией, мотивируя разрыв действиями германского подводного флота.
Сопоставим две даты…
6 апреля 1917 года Соединённые Штаты Америки объявили войну Германии. И в тот же день – 6 апреля 1917 года – Фриц Платтен сообщает Ленину о согласии германского правительства на проезд русских эмигрантов через Германию. Совпадение поразительное, но совпадение ли это? Нет ли прямой связи между вступлением Америки в войну и решением Берлина о пропуске Ленина?
Америка на стороне Антанты – это начало конца Германии при любых её временных успехах. Не понимать этого в Берлине не могли, и понимали. Тевтонская жадность – жадностью, но требовалось смотреть реальности в глаза. И могли ли немцы в апреле 1917 года отказать в возвращении на родину тем, кто обличал мировую бойню, если ещё в декабре 1916 года Германия была готова немедленно приступить к мирным переговорам?
Тем более Германия должна была склоняться к миру после вступления в войну Америки, так что активный противник войны Ленин был немцам в России объективно выгоден. Но прекращение войны было выгодно и народам России – вот ведь в чём заключалось главное!
Германские имперские министры не настолько хорошо разбирались во взглядах лидера большевиков, чтобы понимать, что они-то, представители истощаемой войной буржуазной Германии, хотели мира во имя спасения германского империализма, а Ленин призывал к миру во имя уничтожения любого империализма, в том числе и германского.
Внешне цели совпали, но это никак не объясняется тем, что Ленин каким-либо образом был связан с германским правительством. Никто ведь на Западе не называет Черчилля «агентом Сталина» на том основании, что Черчилль сотрудничал со Сталиным. Просто с 22 июня 1941 года по 9 мая 1945 года основной целью обоих было победить Гитлера.
Весной 1917 года тоже было налицо тактическое совпадение целей, даже без совместных договорённостей. Это хорошо видно из опубликованной немецким исследователем Вернером фон Хальвегом в 1957 году в Лейдене секретной германской дипломатической переписки, относящейся к проезду Ленина. В 1990 году эти документы были впервые опубликованы и в СССР в русском переводе. Их анализ лишний раз подтверждает, что ни о каком финансировании Ленина немцами и «двойном дне» переезда Ленина говорить не приходится.
Тем не менее по сей день имеет широкое хождение версия эмигрантского историка С.П. Мельгунова, запущенная им в оборот в 1940 году в книге «Золотой немецкий ключ большевиков». Мельгунов с документами, изданными В. Хельвегом, знаком, естественно, не был и опирался на антиленинские слухи. Впрочем, и сегодня антиленинцы опираются на них же. Так, Б.И. Греков в 1998 году, описывая деятельность прогерманской Лиги нерусских народов России (Лиги инородцев России), «многозначительно» намекал:
