Леонид Волков - Облачная демократия
Соответственно, когда нам говорят, что прямое участие граждан в принятии решений невозможно, то мы отвечаем, что оно будет оставаться невозможным лишь до тех пор, пока мы будем делать вид, что ничего не изменилось в окружающем мире.
Сейчас возможно включить компьютер, подключить скайп и разговаривать с человеком из Рио-де-Жанейро. Принимает он участие в нашей беседе? Конечно. Несомненно, найдутся скептики, которые будут утверждать, что это не живой человек, а специальная компьютерная программа. Вот для таких скептиков и существует электронная подпись, которая удостоверяет любое волеизъявление, где бы ни находился человек – в Рио-де-Жанейро или в Екатеринбурге. С этого момента все отговорки, что мы не можем позволить себе прямую демократию, исчезают. Более того, уровень современных технологий позволяет нам говорить о значительно более удобных и развитых моделях электронной демократии, чем просто моделирование вече в прямой демократии в Интернете – об этом пойдет речь в третьей части нашей книги.
Сегодня как раз получается странная вещь: мнение каждого можно узнать напрямую, но этим пренебрегают, предлагая мне высказывать свое мнение посредством странной многочленной структуры доверия своего голоса кому-то там. Зачем человеку искажать свой голос через много ступеней в какой-то совершенно непонятный пиксель (все та же самая аппроксимация, о которой мы писали ранее), когда уже сегодня технологически возможно учесть и сохранить голос человека в неискаженном виде, с учетом всех полутонов и ноток тембра?
Часть 3. БУДУЩЕЕ
Глава 11. Облачная демократия: основные идеи
Мы посвятили уже достаточно много времени критике современной представительной демократии, с разных сторон демонстрируя, что она является лишь приближением к идеалу – оптимальным с точки зрения ограничений реального мира, но все же очень грубым и дорогостоящим приближением. Делая это, мы постоянно намекали на то, что новые технологические условия позволяют спроектировать иную модель демократии, преодолевающую все издержки представительной демократии, которая так ушла в развитие своих институтов, что перестала быть народовластием.
Но что считать идеалом? Идеалом же мы полагаем такую систему, при которой каждый гражданин имеет все возможности для прямого участия в решении вопросов. В каком-то смысле можно говорить о возвращении к прямой демократии, но мы считаем, что полностью отбрасывать все наработки представительной демократии не стоит, тем более что технология позволяет нам совместить все лучшее, что было в теории и практике прямой и представительной демократии, в принципиально новой форме организации народоправства.
Ниже мы постепенно изложим в общих чертах предлагаемую нами модель, но сначала, в последнем теоретическом отступлении, четко зафиксируем те проблемы, которые мы собираемся решить, и наметим механизмы их решения, которые мы намерены задействовать.
Проблема 1. Устойчивость системы. В математике есть важное понятие устойчивости, которое не равно покою. Устойчивая система – это та, которая возвращается к состоянию покоя после небольшого возмущения. Маленький шарик может покоиться как на вершине холма, так и в ложбинке, но лишь во втором случае его положение будет устойчивым, поскольку после отклонения от первоначального состояния он будет стремиться в него вернуться.
Мы уже писали о том, что XVIII-XIX века в американской демократии – это история о том, как честные люди с горящими глазами убеждали жителей выбрать именно их путь улучшения жизни. Большое американское счастье, что честных людей набралось достаточно. В течение первых ста лет развития представительной демократии в США не нашлось человека, который, став президентом, вывел бы все активы и сбежал, прихватив с собой всю казну, – а ведь в то время сделать это было технически гораздо проще, чем сейчас. Система была неустойчивой абсолютно, что показали, например, многочисленные попытки механического переноса американской модели демократии в другие страны (например, в государства Латинской Америки).
Обеспечение устойчивости к малым возмущениям с помощью системы сдержек, противовесов и взаимного контроля – самая дорогая и инфраструктурно сложная вещь в современной демократии. И тем не менее раз за разом, даже при очень продвинутом законодательстве, мы видим, как на почве абсолютно демократических конституций успешно вырастают все новые авторитарные режимы. Система выходит из равновесия и стремительно катится по наклонной.
Мы покажем, что в предлагаемой модели облачной демократии эти моменты могут быть обойдены. Она может быть устойчива по отношению к людям плохим и нечестным за счет целого ряда механизмов.
Устойчивость системы (как в математике, так и в политике!) может быть резко повышена за счет увеличения частоты замеров ее состояния, а облачная демократия позволит вообще перейти от дискретных измерений к постоянному наблюдению и контролю за системой в целом и за каждым из ее компонентов в режиме онлайн. Заметим, что в данном случае речь идет не о «Большом брате», внешнем наблюдателе, а о том, что контроль за ней на каждом уровне будет осуществляться изнутри, всеми задействованными в ней людьми.
Другая гарантия устойчивости системы – вовлеченность в нее максимального количества участников. До тех пор пока между властью и обществом существует очевидный разрыв, речь всегда будет идти об отношениях между правящим меньшинством и управляемым большинством. Единственный способ сделать власть авторитетной и гражданской – это создать условия для реального участия большинства граждан во власти. В предлагаемой нами системе каждый гражданин оказывается носителем неотчуждаемой власти, которую он в любой момент может прямо и непосредственно использовать, причем лично, а не через представителей.
Проблема 2. Компетентность избирателей. Один из самых табуированных вопросов в современной демократии – всеобщее избирательное право.
Мы уверены, что в облачной демократии его не будет, потому что всеобщее избирательное право, как мы уже обсуждали ранее, – это тоже грубая аппроксимация, технологическое несовершенство, которое возникло от невозможности решить, кому можно голосовать. Кто должен голосовать? Все. Почему все? Потому что так проще всего, потому что если мы, допустим, дадим право голоса только представителям белой расы, это будет расизм. И так при любом ограничении, поэтому проще сказать, что голосовать могут все и это – хорошо и прогрессивно. Но на самом деле это не так.
Голосовать могут и должны все, кому это, во-первых, нужно, и, во-вторых, те, кто может. Первое достигается за счет существующей сегодня возможности выбора: хочешь – приходи на участок, хочешь – не приходи. А второе на сегодняшний день считается совершенно недостижимым, потому что кажется слишком сложным в реализации. На самом деле, если вдуматься, ситуация абсурдная: значительная часть людей, которые голосуют на выборах президента, не знают основы конституционного строя РФ, хотя бы в части полномочий президента. Тем более большинство людей, которые голосуют на выборах в Госдуму, не знакомы с основами конституционного строя РФ в части полномочий Госдумы. Думается, что не меньше половины избирателей не знает, чем занимается нижняя палата двухпалатного Парламента.
Облачная демократия дает простое решение этой проблемы, используя аналог механизма CAPTCHA, который знаком каждому интернет-пользователю{8}. Смысл в том, что перед началом электронного голосования гражданин должен будет ответить на ряд простейших вопросов. Примеры этого уже существует в нашей жизни, мы к ним привыкли: «Да, я подтверждаю, что мне больше 18 лет». Примерно такой же механизм действует при заполнении визовых анкет, когда нужно дать ответы на простые вопросы: были ли вы судимы, ввозите ли вы наркотики, являетесь ли вы членом экстремистских организаций и так далее. Обычный человек отвечает «нет», практически не задумываясь. Но тем не менее он эти вопросы прочитывает и отвечает на них, понимая, что если он соврет, то ему потом откажут в получении визы.
Мы считаем, что заставлять людей голосовать не следует: если человек не хочет, зачем же его туда тащить? Если человека ставят в тупик элементарные вопросы, зачем ему голосовать? Если человек не понимает суть принимаемых в ходе выборов решений, то нужен ли его голос для их принятия?
Мы не ставим цели установить избирательный ценз в виде экзамена по конституционному праву. Мы предлагаем создать лишь символический фильтр, который к тому же возьмет на себя дополнительную роль повышения престижности выборов. Он позволяет очень быстро репозиционировать выборы от раздражающей и непонятной общественной нагрузки в почетное и красивое общественное право: я пришел, я сдал экзамен. И пусть этот фильтр пройдут 95%, а не пройдут только 5% избирателей, которые находятся в состоянии полной неадекватности к окружающей политической реальности. Тем не менее выборы становятся чем-то почетным и значимым, а их результат – гораздо более осмысленным.
