Тайный Орден и власть доллара. Кто правит миром - Энтони Саттон
В то же время этот Меморандум представил довод в пользу массированного усиления оборонной мощи США под предлогом будущей советской угрозы.
Пропуск в меморандуме был вполне элементарным. Он заключался в том, что Советы не могли прогрессировать без западной технологии. Меморандум разрешил продолжить передачу технологии. Иными словами, разрешая западным фирмам укреплять Советский Союз, составители меморандума попутно выдвинули аргументы в пользу радикального роста бюджета США. Связь между Меморандумом № 68 и Орденом очевидна.
К несчастью для Ордена, хотя и вполне закономерно, если учитывать ограниченное ощущение мира, присущее его членам, диалектический план, основанный на Меморандуме № 68, не достиг желаемого результата. Главными средствами, которые использовались для контроля за диалектическим процессом в последние два десятилетия, были: а) информация, б) долг и в) технология. Со временем они потеряли силу. Сегодня они не действуют так безотказно, как в 1950-е годы.
В целом контроль за информацией был успешным. Интеллектуальный мир все еще вовлечен в нереальную словесную борьбу между «левыми» и «правыми», в то время как настоящей борьбой является битва между личной свободой и посягающей на нее силой абсолютного государства. Советский Союз с его жесткой цензурой представляет собой строго марксистскую (т. е. «левую») ориентацию по отношению к своим гражданам. Врагом всегда являются «фашистские» США. Запад выглядит немного посложнее, но не так значителен. Аргумент Квингли, приведенный в книге «Трагедия и надежда», повествует о том, что Дж. П. Морган использовал финансовую власть для контроля за политикой, этот аргумент был перенесен на контроль Ордена за информацией. На Западе выбор ограничен в основном между контролируемой информацией «левой» ориентации и контролируемой информацией «правой» ориентации. Конфликт между двумя контролируемыми группами поддерживает очевидный информационный конфликт. Нежелательные факты, которые не подходят ни к одному лагерю, с удобством для «концепции» забываются. Книги, которые не подходят ни одному лагерю, могут быть эффективно нейтрализованы, так как они вызовут ярость как «правых», так и «левых».
Короче, любая публикация, которая выявляет ошибочность разделения на два противоположных класса «левых» и «правых», игнорируется, а граждане все продолжают тянуться к избирательным урнам, полагая, что у них есть «выбор».
Вторым контрольным механизмом является долг. Если марксистским странам приходится ввозить технологии, им надо зарабатывать или занимать валюту западных стран для ее оплаты. За предоставленные займы нужно расплачиваться. Так должники до некоторой степени находятся под контролем кредиторов, если они не платежеспособны.
Третьим контрольным механизмом является технология. Если требуется ввозить технологию для достижения более эффективного уровня производства, то тогда получатель всегда остается в стороне от «тонкостей операций». Слабостью Ордена является то, что военной технологии не требуется рыночная система.
План не достиг цели по нескольким причинам. Во-первых, информационная блокада оказалась не столь успешной, как ожидал Орден. Далее мы опишем, как контроль над журналами «Тайм» и «Ньюсуик» обеспечил Ордену влияние на еженедельную сводку новостей. Телевизионные станции до некоторой степени могли управлять реакцией зрителей. Например, три шикарных фильма на Эй-Би-Си в 1983 году «На следующий день», «Торнбердз» и «Ветры войны» были пропитаны пропагандой того рода, о котором мы говорим. Но Орден не смог оградить отдельных личностей и сравнительно небольшие академические группы, которые часто по ошибке именуются «левыми» или «правыми», находятся вне этих общепринятых понятий.
Во-вторых, долг это устаревшее оружие. Коммунистические страны сейчас погрязли в долгах у западных банкиров.
В-третьих, хотя технология все еще является эффективным оружием, для независимых аналитиков очевиден рост реальной опасности, исходящей от укрепления противников. И их голос игнорировать становится все труднее.
Следовательно, в сегодняшнем мире мы можем обозначить два момента в построении новой диалектики. Во-первых, осторожное укрепление марксистского рычага (тезис, представленный в меморандуме три), т. е. марксистской Анголы, которой дают «зеленый свет», а вот на марксистской Гренаде дали «красный».
Во-вторых, создание совершенно нового рычага коммунистического Китая, тоже марксистского, но с возможным конфликтом для Советского Союза. Орденом предпринимаются большие усилия (о чем пресса писала фрагментарно) по созданию новой супердержавы конфликтного характера по отношению к Советскому Союзу.
* * *
Ангола, бывшая провинция Португалии на юго-западном побережье Африки, является современным примером продолжающегося, хотя и более осторожного, создания марксистского рычага диалектического процесса.
Взгляд официального истеблишмента на Анголу заключается в том, что Ангола была португальской колонией и правление португальских угнетателей привело к независимому движению, в котором марксисты победили «демократические» силы.
Это ложная точка зрения. Если португальцы были колонизаторами в Анголе, то бостонские брамины в Массачусетсе тоже колонизаторы. Луанда, главный город Анголы, была основана португальцами в 1575 году, за полвека до высадки английских пуритан в Массачусетсе. Туземное население Анголы в 1575 году было меньше индейского населения Массачусетса. В течение трех столетий португальцы относились к Анголе скорее как к провинции, нежели как к колонии, в противоположность колониальному правлению Англии, Франции и Бельгии в Африке. Таким образом, если Ангола принадлежала несуществующему коренному населению туземцев, то, по логике вещей, Массачусетс принадлежит американским индейцам.
В начале 1960-х годов США активно помогали делу марксизма в Анголе. Это ясно из слов бывшего госсекретаря Дина Ачесона. Нижеследующие отрывки взяты из меморандума с записью беседы между Дином Ачесоном (компания «Скролл энд кей»), Макджорджем Банди (член Ордена с 1940 года) и президентом Кеннеди от 2 апреля 1962 года:
«Затем он (Кеннеди) перешел к переговорам с Португалией о базе на Азорах. Он сказал, что, по-видимому, ничего важного не происходит и что он был бы благодарен мне, если бы я занялся этим делом и посмотрел, можно ли что-нибудь сделать. Я попросил у него разрешения поговорить несколько минут об этой ситуации и сказал о следующем: „Португальцы глубоко оскорблены тем, что, по их мнению, США бросили их, если, более того, не заключили настоящий союз с их врагами. Проблема, как мне кажется, не столько в переговорах с португальцами, сколько в направлении политики США. Битва будет скорее в Вашингтоне, нежели в Лиссабоне“».
Затем Дин Ачесон комментирует тему, очевидно, уже известную президенту Кеннеди о поддержке Соединенными Штатами революционных движений в Анголе:
«Президент тогда спросил меня, почему я так уверен в том, что при существующих условиях нет шансов для переговоров. Я сказал, что как ему, возможно, известно, мы фактически субсидируем врагов Португалии; и что португальцы сильно подозревают нас в этом, хотя и не могут этого доказать. Кеннеди сказал, что целью таких действий является стремление не допустить того, чтобы движение ангольских националистов попало в руки коммунистов Ганы и т. д. и удержать его по возможности в
