Сергей Кара-Мурза - Коммунизм и фашизм: братья или враги
Термином «пилсудчина» можно обозначить следующие политические структуры, объединяемые концептуальной общностью идеологии и доктрины, а также личностью лидера: «новая ППС» 1893–1906 гг.; ППС-революционная фракция 1906-09 гг.; ППС и вооруженные формирования польских легионов 1909-14 гг.; «Бельведерский лагерь» 1918-22 гг.; ППС и структуры Союза легионеров, ПОВ и примыкавших к ним организаций 1922—26 гг.; аппарат «санации», «Беспартийный блок сотрудничества с правительством», ППС-прежняя революционная фракция, «Лагерь национального объединения» 1926—39 гг.
Ю.Пилсудский родился 5 декабря 1867 г. в семье средне-поместного землевладельца. Для среды, в которой он воспитывался, были характерны национальный патриотизм, яростная враждебность к царизму, доходящая до безоглядной русофобии, преклонение перед традициями польской национально-освободительной борьбы, противопоставление царскому самодержавию республиканской идеи Речи Посполитой — своеобразной шляхетской демократии. С ранней юности Пилсудский органично воспринял эту систему взглядов и ценностей.
В политическую борьбу он включился во второй половине 1880-х гг., участвуя в молодежной антиправительственной фронде. В 1887 г. Юзеф оказался замешан в заговоре народовольцев, готовивших покушение на императора Александра III. Его старший брат Бронислав, один из главных обвиняемых на процессе Александра Ульянова, был приговорен к 15-летней каторге. Юзеф, роль которого в заговоре была малозначительна (выполняя «на подхвате» третьестепенные поручения он даже не имел представления о конечной цели) был сослан в Сибирь на пять лет.
В сибирской ссылке, украсившей последующую «агиографию» Пилсудского, завершилось его идейно-мировоззренческое становление. Дружба со старыми польскими революционерами, среди которых были ветераны разгромленного царскими властями «Великого Пролетариата», добавили к юношескому национал-романтизму социалистический мотив. Образ будущей независимой Польши обрел более четкие социальные очертания; его идеалом стало национальное единение на основе социальной справедливости, солидарный труд свободных людей во имя «Общего дела» — Речи Посполитой. Шляхетская демократия средневековой Польши с самого начала занимала важное место в его системе ценностей — но как общенациональное, а не узкосословное достояние. Принял Пилсудский и идею пролетариата как доминирующей силы освободительной революции.
Поскольку среди социалистических учений того времени доминировал марксизм, Пилсудский обратился к работам Карла Маркса, но с самого начала чувствовал подсознательное отторжение. Сам он объяснял это сложностью политэкономических построений, которые порой казались ему на грани абсурда. Однако в действительности причины этого стихийного антимарксизма были гораздо глубже. Жестко позитивистский принцип господства «мира вещей» над миром людей отвергался ментальностью национал-активиста, уповавшего на энергию сознательного действия, на преобразование, на силовую конструкцию. Характерно, что гораздо ближе оказались Пилсудскому французские раннесоциалистические мыслители- «утописты».
Отбыв ссылку, в 1892 г. Пилсудский вернулся в Польшу. Почти сразу он включился в подпольную работу созданной в это же время Польской социалистической партии (ППС), занявшись политической публицистикой, а затем изданием партийной газеты. Здесь он в полной мере проявил сильный организаторский талант при «раскрутке» подпольного издания, налаживании производственного процесса, частых перебазированиях, добывании бумаги и распространении. В этом качестве на него обратил внимание и выделил «патриарх» ППС С.Мендельсон, посетивший Польшу. К середине 1890-х гг. Пилсудский прочно вошел в руководящий состав партии. Как один из ведущих лидеров в 1900 г. он был арестован царскими властями. Симуляция невменяемости привела его в петербургскую психиатрическую больницу, откуда благодаря поддержке одного из врачей он совершил побег.
Логика непримиримой борьбы с Российской империей определила позицию польских социалистов в русско-японской войне. В 1904 г. делегация ППС во главе с Пилсудским посетила Токио, предложив японскому командованию организацию диверсий и терактов в обмен на помощь в формировании польской национальной армии. Японская сторона предоставила некоторые субсидии, однако, прислушавшись к советам политических противников ППС во главе с личным врагом Пилсудского Р.Дмовским, отказались от активного разыгрывания «польской карты».
На рубеже XIX–XX вв. в политической жизни Королевства Польского (часть Польши, отошедшая к России после разделов страны между тремя монархиями) доминировала консервативная «национальная демократия» — эндеция, занимавшая процаристские позиции. Представляя социальные интересы крупных землевладельцев и буржуазии, ориентированной на российский рынок, лидеры эндеков — З.Балицкий, Я.Поплавский, Р.Дмовский — сознательно ограничивали польские национальные требования расширением автономии в составе империи, стремились максимально интегрироваться в российскую политическую систему. В Познани и Силезии — «землях прусского захвата» — эндеция активно пропагандировала антигерманские настроения, особенно в рабочей среде. Добиваясь объединения всех польских земель под властью романовской династии, эндеция считала царскую монархию мощным противовесам «антиславянских» устремлений Германии и надежным гарантом аристократической социальной иерархии.
Разумеется, эндеки враждебно относились к революционно-социалистическому движению и активно участвовали в подавлении революции 1905—07 гг., сотрудничая с царской администрацией. Важную роль сыграл в этом приблизительный польский аналог «черной сотни» — Национальный рабочий союз (НЗР), осуществлявший теракты против революционеров и еврейские погромы.
Противоположный лагерь — Польская социалистическая партия (ППС) — развивался по двум направлениям. «Старая ППС» была создана весной 1893 г. на основе марксистских организаций «Второго Пролетариата» и Союза польских рабочих — в целом продолжавших традицию «Великого Пролетариата» 1880-х гг., марксистского и интернационалистического по идеологии, склонного к терроризму в тактике. Спустя короткое время «старая ППС» преобразовалась в Социал-демократию Королевства Польского и Литвы — партию раннебольшевистского типа (впоследствии СДКПиЛ стала базовой структурой формирования польской компартии). Практически одновременное создание «новой ППС» было стимулировано деятельностью Заграничного союза польских социалистов, возглавляемого С. Мендельсоном. Приверженность марксистскому социализму, социальная ориентация на рабочий класс сочетались в «новой ППС» с идеологией «гминного» — общинного — социализма в духе Я.Домбровского и французских прудонистов, идеалом солидарного общества и самоуправляемой республики (снова Речь Посполита), первоочередным выдвижением задач национально-освободительной борьбы. Наряду с С.Мендельсоном, С.Грабским, С.Войцеховским, к лидерам партии относился Ю.Пилсудский. В начале XX в. ППС развернула подготовку к вооруженной борьбе. Интенсивно формировались боевые дружины, преимущественно из рабочих.
Во время первой русской революции Пилсудский возглавил военизированную структуру ППС. Боевые дружины социалистов совершили ряд терактов и экспроприации (крупнейшей из них — «безданской операцией» — Пилсудский руководил лично). На основе боевой организации Пилсудского в польском социалистическом движении оформилось крыло, сделавшее упор на вооруженную борьбу и самоизоляцию польского освободительного движения от общероссийского.
В 1906 г. произошел раскол ППС. Верх взяла группа «молодых», сближавшаяся с русским революционным движением. Сформировав партию ППС-левица, «молодые» сблокировались с СДКПиЛ. Сторонники Пилсудского, приняв название ППС-революционная фракция, утвердили вооруженную национально-освободительную борьбу в качестве главного приоритета. После фактического слияния «левицы» с СДКПиЛ революционная фракция вновь приняла название ППС. В 1909 г. «фраки» Пилсудского объединились в единую ППС с Польской социал-демократической партией И.Дашиньского, действовавшей в австро-венгерской Галиции. В партийной программе декларировалось уничтожение эксплуатации, социализация средств производства — но без установления классовой диктатуры.
После поражения революции в Королевстве Польском установился жесткий полицейский режим. Сколько-нибудь активная революционная деятельность стала невозможна. Встал вопрос о перебазировании структур вооружений оппозиции. И если в Познаньском и Силезском регионах постоянно проводилась политика насильственной германизации, то польские земли Австро-Венгрии оставались очагом национально-культурных и политических свобод (что вообще было в духе этой весьма либеральной монархии).
