Максим Калашников - Глобальный Смутокризис
Они искренне рады всевозможным катастрофам. Они готовы использовать их, а если надо – и вызывать. Потому что именно катастрофы расчищают им «строительные площадки» для воплощения рыночных антиутопий. По сути дела, можно говорить о настоящем «капитализме катастроф» – как это делает умная американка Наоми Кляйн, выпустившая книгу-расследование «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф» (2007).
Скажем более того: именно катастрофы, шок и потрясения станут не только поводами, но и рабочими инструментами для создания вершины античеловеческого, корпоратократического общества – нового глобофашистского рабовладения. Для демонтажа капитализма и строительства вместо него кастовой олигархической системы. Хотя эти люди называют себя и либералами, и консерваторами (неоконсерваторами), на самом деле они – радикально-капиталистические революционеры. И мы увидим их деятельность во всей красе во время разгорающегося ныне Мегакризиса. Они еще отметятся и «мировыми пожарами», и миллионными жертвоприношениями. О, читатель! Мы еще увидим аналоги и 1917 года, и мировых войн ХХ столетия. Век-то новый еще только в самом начале. Кто же в 1909-м мог сказать, какие жертвы последуют дальше?
Сегодняшнее человечество как-то забыло о том, что впервые в мире «радикальные рыночные реформы» по лекалам ультралиберальных экономистов (чикагской школы Фридмана) были опробованы на практике отнюдь не в Великобритании при Тэтчер и не в США времен Рейгана. Они шли лишь вторыми. А сначала «шоковая терапия» пошла в ход в Чили после свержения правительства Сальвадора Альенде в 1973 году. Именно там, при диктатуре генерала Аугусто Пиночета, и был поставлен радикально-капиталистический эксперимент, позже в той или иной степени повторенный и в США, и в Европе, и на развалинах СССР, и в Китае.
Так вот: для осуществления шоково-капиталистической терапии (всеобщая приватизация, сокращение государственных и социальных расходов, полная свобода цен и полное развязывание рук для корпораций) в десятимиллионной Чили пришлось методами тайной полиции уничтожить физически 30 тысяч оппозиционеров – интеллектуалов, активистов народных партий, профсоюзных деятелей, журналистов. Любой протест жестоко подавлялся. Люди просто исчезали: их тайно хватали, пытали – а потом сбрасывали с вертолетов в океан.
Тридцать тысяч явно убитых на 10 миллионов населения! Если перенести тот же процент на реалии 140-миллионнной РФ, то это как если бы ее МВД и ФСБ (ФСК) тайно расстреляли бы 420 тысяч человек. (Впрочем, радикально-рыночные реформы и так сократили население РФ в 1992–2008 годах на 12 млн., а на Украине – на 7 млн. человек.) А ведь мы еще не считаем тех, кого в Чили не убили, а просто бросили за решетку, кого шоковая терапия свела в могилы косвенно – нищетой и безнадегой. Мы еще не учитываем тех, кто умер, скажем, из-за невозможности оплатить лечение. Или тех, кто сгорел от болезни нищеты – туберкулеза. Тут, говорят, тоже счет идет на десятки тысяч. Если же посчитать, то получится, что строительство ультракапитализма обойдется любой стране в уничтожение 5–10 % населения. А уж торжество «посткапиталистического» кастового строя – и того больше. Тут «лишними» окажутся уже до 80 % населения.
И вы еще Сталина поносите, козлы? Да ваши шоково-рыночные «реформы» скрытно косят людей в намного больших масштабах и куда эффективнее! «Врассыпную», в миллионах квартирок, незримо для мира, погибает людей больше, чем в ГУЛАГе.
Нынешние демонтировщики капитализма уже имеют опыт установления кровавых тоталитарных режимов, друзья. Они успели обкатать их модели в Латинской Америке. Так что если разразятся и чудовищные мегатеракты и «многоцелевая» мировая война – серия конфликтов в Евразии с ядерными «грибками», то диктатуры даже на Западе ждать себя не заставят. Новый – и вполне капиталистический! – тоталитаризм призван сохранить власть нвынешней денежной «элиты».
На очереди – потрясающие по размаху катастрофы всех видов. Катастрофы, что так милы сердцу античеловеков...
«Реформирование» через катастрофы
Наверное, первым доведенным до конца опытом использования катастрофы для строительства «прекрасного нового мира» стала Вторая мировая. Десятки миллионов убитых, ковровые бомбардировки, этнические чистки – и вот благодаря этому возник мир со свободой торговлей, транснациональными корпорациями, долларовой системой. Впрочем, разрушение СССР еще с миллионами жертв также расчистило площадку для создания глобализованного «постиндустриализма».
И радикально-капиталистические революционеры шибко полюбили катастрофы. В самом деле, они уничтожают старую промышленность и старые общественные отношения, они повергают огромные массы населения в шок и психологический ступор. А что еще нужно для «свободы творчества»? На расчищенной взрывами поверхности можно создавать все что угодно. С 1973 года, как пишет Наоми Кляйн в своей книге, начались три с лишним десятилетия опустошения и перекройки мира.
Это прослеживается даже в таких «мелочах», как использование стихийных бедствий. Удар цунами в декабре 2004 года по побережью Цейлона-Шри Ланки привел к радикальным преобразованиям. Бедные рыбацкие поселки по побережью исчезли, а вместо них поднялись курортные комплексы. При этом бывшие рыбаки оказались выброшенными без средств к существованию в городские трущобы. А затопление Нового Орлеана в 2005-м? Оно стало поводом для создания на месте разрушенного старого города города нового – более компактного и образцово-капиталистического. Больше не будет кварталов муниципально-социального жилья, населенного бедными. Радикально сократилась система государственных школ (уменьшение со 123 до 4): теперь в городе множатся частные школы (увеличение их числа с 7 до 31), где бедные вынуждены учиться, получая от государства ваучеры, что гарантируют хозяевам частных школ поступление казенных денег за обучение детей. Правда, государство платит намного меньше, чем стоимость годового обучения в приватной школе. Но зачем бедным образование? Да и численность учителей уменьшилась: большинство (4700 душ) просто уволили, а часть взяли на работу в частные школы, но с уменьшенной по сравнению с «допотопными» временами зарплатами. Ух ты! Какая реформа образования. Захлебываясь соплями от восторга, деятели Американского института предпринимательства (AEI, «мозговой трест» ультралибералов-неоконсерваторов) в 2006 году заявил, что «ураган «Катрина» за один день совершил то... чего долгие годы не могли сделать реформаторы школьной системы в Луизиане» (Н. Кляйн. Доктрина шока. – М.: «Добрая книга», 2009, с. 18).
Джозеф Канизаро, назначенный девелопером-застройщиком Нового Орлеана, со счастливой улыбкой изрек: «Думаю, перед нами – чистая страница, чтобы все начать заново. И этот чистый лист несет нам великие возможности...»
О, а какие возможности откроются с климатическими катастрофами, с новыми войнами и наступлением эры дефицита ресурсов! Просто дух захватывает.
Сам основоположник современного ультракапиталистического «реформаторства», что открыло дорогу корпоратократии, Мильтон Фридман в своей книге «Капитализм и свобода» (1962) писал о том, что лишь кризисы – подлинные или воображаемые – ведут к реальным переменам. Как отмечает Наоми Кляйн, теперешние крупные корпорации используют катастрофы и наносимые ими коллективные психотравмы для применения радикальной социальной и экономической инженерии. Никакого восстановления того, что было! Нет – надо полностью стереть с лица земли прошлое и быстро воздвигнуть, как пишет Кляйн, «корпоративный Новый Иерусалим – пока жертвы войны или природной катастрофы еще неспособны объединиться и предъявить свои права на то, что им принадлежало». Страх и беспорядок, таким образом, несут реальные перспективы для крупных капиталистически структур.
Катастрофы и массовые убийства ради создания «прекрасного нового мира» – знамение эпохи. Чтобы расширить Евросоюз, пришлось устроить кровавое убийство Югославии – с межнациональной резней, бомбежками НАТО и этническими чистками. Чтобы провести преобразования в интересах капиталистической верхушки США и подпитать ее щедрыми военно-восстановительными госзаказами, использовали шок 11 сентября 2001 года. Чтобы Ельцин смог дешево распродать национальную промышленность в 90-е годы и породить класс олигархов, используя при этом самые гнусные приемы, устроили московскую бойню октября 1993 года. Чтобы привести к власти коррупционную группировку в РФ, понадобились взрывы жилых домов в 1999 году.
«Золотой век» перонизма
Действительно, 1950-е годы стали для стран так называемого Южного конуса Латинской Америки (прежде всего – для Аргентины, Чили и Бразилии) настоящим «золотым веком». Здесь государство активно вмешивалось в экономику, сглаживая разницу между богатыми и бедными. Контролировалось соотношение «зарплаты/цены». Большой друг и почитатель Гитлера, президент-диктатор Аргентины Хуан Перон, пришедший к власти в 1946-м, обильно инвестировал деньги государства в строительство национальной инфраструктуры и автотрасс, в сооружение металлургических заводов, в субсидии для национальных производителей автомобилей и стиральных машин – за счет высоких импортных пошлин. Перону и в голову не приходило, что можно просто открыть рынок для импортных авто и «стиралок» «в интересах потребителя», чтобы лишить аргентинцев множества рабочих мест. Идеология экономического национализма была такова: хочешь хорошие товары – развивай промышленность и конкуренцию внутри собственной страны. Несмотря на то что Перон довел Аргентину до дефолта в 1956-м, большинство народа его любило. Ибо он, создав Хустиалистическую партию, ввел для рабочих и тринадцатую зарплату, и оплаченные отпуска, и медицинское обслуживание за счет работодателя. Принятая в 1949 году новая аргентинская Конституция провозгласила право людей на труд и на – цитируем дословно – «справедливое распределение благ», на охрану здоровья, социальное обеспечение, защиту своих профессиональных интересов. Природные богатства страны объявлялись неотчуждаемой государственной собственностью. Огромное внимание уделялось развитию системы образования и национальной культуре. В общем, по нынешним меркам Перон был чем-то вроде помеси батьки Лукашенко с Уго Чавесом. А вообще его вдохновляли экономические успехи Третьего рейха в 1930-е годы.
