Юрий Мухин - Средства массовой брехни
Вот Пауль Карель в своей книге «Восточный фронт» необдуманно дал соотношение потерь во множестве немецких соединений и частей, которым посчастливилось геройски бить русских на Восточном фронте. У Кареля можно, к примеру, прочитать такие сведения.
«…Вечером 16 февраля во 2-м батальоне 113-го мотопехотного полка оставалось 60 человек. Шестьдесят из 600. Немногим лучше обстояли дела у 1-го мотопехотного полка, или «Лейбштандарта». На перекличках в ротах доходили до десяти, самое большее до двенадцати. Командиры рот и взводов погибли или были ранены. Та же картина в инженерно-саперных подразделениях и танковом полку — боеспособны 12 «пантер» и несколько T-IV…
…394-й мотопехотный полк 3-й танковой дивизии сократился до двух стрелковых рот. Многие офицеры всех частей погибли в бою. В разведывательном батальоне капитана Дайхена осталось всего восемьдесят человек, а в 331-м гренадерском полку 167-й пехотной дивизии — двести. Сходным образом обстояли дела и в других частях 11-го корпуса. В 6-й танковой дивизии осталось пятнадцать машин, в 503-м батальоне «Тигров» — девять, в трех дивизионах штурмовых орудий вместе — двадцать четыре…
…Когда обер-ефрейтор Фитшен прибыл с группой отставших в 6-ю роту, то из 12 человек нашел лишь двух солдат и одного унтер-офицера. Рота сократилась до 75 боеспособных людей. До семидесяти пяти! Десять дней назад во Франции в поезд погрузилось 240 человек…
…В середине дня 27 октября 73-я пехотная дивизия доложила, что у них осталось 170 человек — одна сотая ее прежнего состава. И это в дивизии, которую передали в 6-ю армию только 4 октября. 111-я пехотная дивизия сократилась до 200 человек. Тяжелое вооружение дивизий и корпусов было потеряно на 60 %. Вся армия располагала только 25 боеспособными танками и штурмовыми орудиями…»
Из таких докладов становится понятным, почему плотность немецких войск на Западе была в 2,5 раза выше, чем на Востоке. Откуда на Востоке ей было взяться, если перебросишь туда дивизию из Франции, а от нее через 5 дней остается треть, а через три недели 1 %. Но, между прочим, по методике Соколова получается, что на Восточном фронте погибло 90 % призванного немцами контингента в 21,1 млн. человек. Да добавить сюда братьев профессора Соколова по уму, совести и чести: итальянцев, румын, венгров, словаков, хорватов, голландцев, датчан, французов, испанцев, финнов и местную сволочь из СССР, перешедшую на службу к американцам, прошу прощения — к немцам, которая тоже была убита, но засчитана в потери СССР. Это сколько же тогда получится?? А, профессор?
Дочитал я статью Соколова до подписи с указанием его ученой должности, и вспомнился мне анекдот. Утром грузин выходит на крыльцо кормить кур, в это время петух гонится за курицей. Грузин бросает горсть зерна, петух бросает курицу и бежит клевать.
— Вах, вах, вах, — ужасается грузин, — упаси Господь так оголодать.
Вот я и думаю, это же как надо было Российскому государственному социальному университету оголодать на преподавательские кадры, чтобы принять в штат Б. Соколова?
ТанкиТеперь вопрос — а был ли Гитлер заинтересован в сообщении о том, что немцы добивались побед не немецким оружием, а иностранным? Ответ на это можно получить, внимательно просмотрев труд помянутого генерала Мюллера-Гиллебранда.
На первый взгляд в написанном им справочнике «Сухопутная армия Германии» полный ажур: таблички, приложения, примечания, дополнения, все цифирки даны с точностью до единицы — классика! Но я вот уже второй десяток лет не могу найти ответ на вопрос, который, казалось бы, обязательно должен был быть дан в этой «классике». Но сначала немного предыстории.
Немцы с необычайным размахом использовали в войне всю трофейную технику и оружие. Возьмем, к примеру, артиллерию. Немцы использовали в войну десятки тысяч трофейных орудий и минометов, у них только зарегистрированных было 190 трофейных артсистем. И не только 44 советских и около 60 французских, не гнушались и польскими (5), и норвежскими (6), и югославскими (19), и голландскими (6). В трофеях было 10 английских артсистем и даже 6 американских. Трофеи использовались «как есть» или с переделками, скажем, немцы переделывали и французские 75-мм пушки, и наши Ф-22.
Использовали они практически в обязательном порядке и танки, переделывая их под свою тактику, к примеру, наши KB или чешские LTvz.38. И у меня вопрос: а как и где они использовали французские и английские трофейные танки? Мюллер-Гиллебранд сообщает, что да, были в сухопутных силах Германии к началу войны против СССР 6 танковых батальонов резерва главного командования, два из которых были укомплектованы французскими танками, но на Восточном фронте эти максимум 200 танков не использовались. Другой немецкий источник уверяет, что на 31.05.1943 года на вооружении вермахта еще оставалось 696 французских и английских танков на западных, невоюющих фронтах. Прекрасно! А на каком фронте сгорели остальные французские и английские танки, которые немцы взяли трофеями в 1940 году?
Поясню о чем речь: начальник генерального штаба сухопутных войск Германии Ф. Гальдер в своем дневнике от 23 декабря 1940 года записал: «Трофейные танки: 4930 шт.». Ну хорошо, около 700 штук еще осталось на 1943 год, несколько сот переделали в самоходные орудия, но где сгорели остальные?!
Вот генерал B.C. Петров, в те годы лейтенант, встретивший немцев в 1941 году на Буте, пишет, что 22 июня 1941 года в десятом часу вечера их батарею 152-мм гаубиц атаковали немецкие танки. Их пришлось подпустить на 700 м (на батарее оставалось всего 10 снарядов), и после открытия огня два танка разлетелись на куски от наших 48-кг снарядов, остальные отошли. К остаткам танков была послана разведка: «Сержант сложил трофеи на шинель: горсть коротких пистолетных патронов с выточкой на фланце, небольшую деталь цилиндрической формы с обрывком шланга, по всей вероятности, датчик со щитка приборов. На панели фосфоресцирующие надписи на французском языке… По обрывкам документов, изъятых у членов погибшего экипажа, установлено, что танк принадлежал разведывательному батальону 14-й танковой дивизии».
А вот боевое донесение командира 45-й немецкой дивизии генерал-лейтенанта Шлипера о боях по штурму крепости Брест-Литовск от 25 июня 1941 года: «Ввод в действие приданного по приказу армии 28-го танкового взвода в составе трех французских танков «Сомуа» мог быть осуществлен лишь с утра 26.6».
А вот воспоминания немецкого солдата Готлиба Бидермана, воевавшего на Керченском полуострове в середине марта 1942 года:
«Позднее нам стало известно, что русские прорвались в секторе, который защищала румынская дивизия, и этот прорыв не смогли остановить ослабевшие германские части на румынских флангах. При таком положении стало необходимо ввести в бой новую танковую дивизию. Эта дивизия была сформирована и оснащена во Франции и в значительной степени была вооружена захваченными французскими танками. Использовать новую дивизию было намечено в весеннем наступлении, но сейчас она была вынуждена месить глубокую грязь, чтобы встретиться с русскими».
А нас честнейший Мюллер-Гиллебранд уверяет, что в немецких войсках, напавших 22 июня 1941 года на СССР, было всего 3582 танка и самоходных артиллерийских Орудия, из которых 772 танка были чешского производства, а остальные машины — немецкого. И все — больше танков у немцев якобы не было. В 14-й немецкой танковой дивизии, уверяет Мюллер-Гиллербранд, 36-й танковый полк был вооружен исключительно немецкими танками, а 40-й разведбат в этой дивизии, как и все разведывательные батальоны, из всей бронетехники имел одну роту и один взвод бронеавтомобилей. И никаких танков. Так куда же, черт возьми, подевались более 4 тысяч французских и английских танков?
Ну, и как же без критики воспринимать то, что написано о войне этими Мюнхгаузенами?
Глава 4
БРЕХНЯ ФЕЛЬДМАРШАЛОВ
«Лучший оперативный ум»Эрих фон Манштейн, даже по свидетельству ревнивых к чужой славе гитлеровских генералов, являлся наиболее выдающимся военным профессионалом фашистской Германии. Но если Г. Гудериан считается гением тактики — искусства выиграть бой, то Манштейн считается гением в оперативных делах — в искусстве маневра силами при проведении операций.
Фельдмаршал В. Кейтель, который с 1938 по 1945 г. занимал самую высшую военную должность в Германии — начальника ОКВ, был в Нюрнберге приговорен к повешению. До казни успел написать мемуары, в которых сказал: «Я очень хорошо отдавал себе отчет в том, что у меня для роли… начальника генерального штаба всех вооруженных сил рейха не хватает не только способностей, но и соответствующего образования. Им был призван стать самый лучший профессионал из сухопутных войск, и таковой в случае необходимости всегда имелся под рукой… Я сам трижды советовал Гитлеру заменить меня фон Манштейном: первый раз — осенью 1939 г., перед Французской кампанией; второй — в декабре 1941 г., когда ушел Браухич, и третий — в сентябре 1942 г., когда у фюрера возник конфликт с Йодлем и со мной. Несмотря на частое признание выдающихся способностей Манштейна, Гитлер явно боялся такого шага и его кандидатуру постоянно отклонял».
