Евгений Гильбо - ПОСТИНДУСТРИАЛЬНЫЙ ПЕРЕХОД и МИРОВАЯ ВОЙНА Лекции по введению в социологию и геополитику современности
Реальное число инженеров всегда было невелико. Инженеров как таковых в советское время было, максимум вдвое больше, чем в 13–м году в Российской Империи. Что же касается всех остальных господ с дипломами инженера, то это было примерно то же, что сейчас господа с дипломом юриста, дипломом экономиста и прочими справками онанистов.
Когда я говорю о важности инженерного образования, я говорю о на самом деле инженерном образовании. Об образовании, которое даёт способность формировать, разрабатывать и реализовывать технологические процессы. Любой успешный, высокоприбыльный бизнес в предстоящее десятилетие будет связан с реализацией технологического процесса. Тот, кто умеет проектировать и реализовывать технологический процесс и будет главным специалистом этого общества.
Чтобы налаживать бизнес–процессы в такой экономике, нужно очень хорошо понимать те технологические процессы, которые лежат под этими бизнес–процессами. Социальное проектирование в этом обществе окажется неразрывным с инженерным проектированием.
Последние 12 лет XX века мы жили в эпоху монетаризма. Чтобы проектировать социальные процессы, нужно было разбираться в сути финансовых процессов. Первые 12 лет XXI века мы жили в эпоху гуманитарных технологий. Чтобы проектировать социальные процессы, нужно было быть пиарщиком, нужно было разбираться в гуманитарных технологиях. В эпоху реиндустриализации и инжиниринга, чтобы проектировать социальные процессы, бизнес–процессы, какие угодно процессы, необходимо быть инженером. Необходимо понимать лежащие в основе современных производительных сил технологические процессы.
То, что я сейчас говорю, в самой большой степени важно и новому поколению, и тому, кто сейчас принимает решения за это новое поколение. Будущее — за инженерным образованием и только за инженерным образованием.
Особенности бизнеса в эпоху реиндустриализации
В чём особенности нового бизнеса? Как бизнес формируется? С одной стороны, он сохраняет то основное свойство, которое есть у бизнеса постиндустриального вообще — ориентацию на клиента. Я здесь опять отошлю к базовому курсу бизнеса в ШЭЛ и курсу постиндустриализма, где я говорил об основных понятиях. Тогда они были чуть–чуть теоретичны, а сейчас они абсолютно практичны — время прошло. И время на них поработало.
Очень важно сегодня научиться переводить интересы, потребности, пожелания клиента в технологические процессы и в технологическую терминологию. Важнейшая профессия — это профессия такого постановщика задач, который способен будет обслуживать конкретного клиента, переводя его пожелания в реальные задания для производственных систем. Это потребует технического образования. Из этого следует, что все высококвалифицированные, а, значит, и высокооплачиваемые места в сфере обслуживания будут требовать инженерного образования.
До сегодняшнего дня мы жили в мире господства гуманитарных технологий. Мы жили в мире, которым в течение последних 12 лет правили пиарщики. Это было и сутью бизнеса. Я всё время говорил на своих семинарах «Бизнес — это пиар». Это была главная формула десятилетия.
Без пиара бизнес, конечно, не обойдётся и в будущие эпохи. Но ядро бизнеса сегодня смещается. Сегодня ядро бизнеса — это инжиниринг. Это — основная тенденция для бизнеса, которую мы должны понять и осознать. Только осознав её, мы сможем правильно формулировать для себя какие–то перспективы, задачи строительства будущего, строительства своего бизнеса.
Какой бизнес сегодня имеет наилучшую перспективу? Это становится кристально ясно из сказанного в предыдущих лекциях.
В силу глобальной дестабилизации чем дальше, тем в большей степени идёт нарастание силовой составляющей, силовых операций. Значит, придется, так или иначе, использовать технику, которая осуществляет насилие.
Одна и та же техника может использоваться и для насилия, и для производства. С точки зрения технической, нет разницы между мотором для автомобиля и мотором для танка. Может быть, для танка нужна большая мощность, но это ещё смотря какой автомобиль и какой танк. С точки зрения техники, разницы между военной техникой и техникой гражданского применения нет. В Советском Союзе были понятия «техника двойного назначения», «производство двойного назначения», «технологии двойного назначения».
Технология двойного назначения — это некое производство, на котором сегодня ты штампуешь гражданскую продукцию, а завтра, после небольшой перенастройки, штампуешь оружие. Я приведу сейчас, в качестве примера, очень маленький бизнес, который сделал мой питерский родственник, студент, молодой мальчик. Его мало интересуют какие–то геополитические моменты. Он ими никогда не интересовался, он интересовался возможностью подзаработать, как все ребята, выросшие в обществе, основанном на религии денег. Тем более, действительно у него есть объективная нехватка денег, свойственная для этого возраста при любой цивилизации.
Придумал он неплохой бизнес — аэрофотосъёмку. Они с другом собрали маленький БПЛА, на него приделали камеру, и по заказам разного рода клиентов стали осуществлять аэрофотосъёмку. Когда он у меня спросил «Где можно получить инвестиции на этот бизнес?», я ему сказал, что достаточно в Интернете просто опубликовать, что ты хочешь сделать такой бизнес — и инвестор появится. В действительности всё оказалось ещё проще — ему понадобилось лишь чуть–чуть потрепаться об этом бизнесе в институте, в котором он учится. Тут же кто–то из преподавателей, об этом услышавший, подогнал ему инвестора. Не понадобилось даже в Интернете рекламировать — и так пацанчика нашли.
Почему инвестиции появились как только об этом бизнесе заикнулись? Откуда они появились? Здесь не было ни правильной фандрайзинговой деятельности, ни нормального поиска инвестора — деньги пришли сами. Может, повезло? Но почему же я изначально сказал, что «деньги придут раньше, чем ты думаешь» (а заодно предупредил, чтобы он был очень осторожен с этими инвесторами). Из каких я исходил соображений?
Технология аэрофотосъёмки — это технология двойного назначения. А всё, что связано с двойным назначением, в окружающем нас мире давно уже отслеживается какими–то заинтересованными силами. Подробнее о том, какими, мы поговорим дальше. Всякого, кто немножечко связан с техникой, из нынешней молодёжи, кто пытается делать бизнес в технической сфере, сегодня отслеживают, начиная чуть не с детского сада. Если пацанчик авиамоделизмом займётся в детском саду, значит, и там уже за ним будут присматривать, и содействовать каким–то образом его движению в этом направлении.
Это – реальность наступающей эпохи реиндустриализации и инжинирингового бизнеса. Если вы ступите на сферу деятельности связанную с новой техникой — и не просто с новой техникой, а с новой технической парадигмой — вы немедленно окажетесь в потоке, вы немедленно получите ветер в паруса. 10–12 лет назад 100–процентный ветер в паруса мгновенно получали все проекты, связанные с разного рода гуманитарными технологиями, пиар–технологиями. Фандрайзинг, который приносил в эти гуманитарные проекты 5–7 лет назад умопомрачительные финансовые потоки, сегодня приносит крохи. Потоки иссякают, превращаются в ручеёк. Инвесторы стали крайне разборчивы в отношении PR–проектов. Они уже мало кого интересуют. Пиарщики уже спустились из первого ранга во второй слой, а на их место приходят в новом поколении те, у кого в руках техническое образование.
Мы должны это осознать для того, чтобы принимать сколь–нибудь внятные решения в бизнесе сегодня. Это — мейнстрим, магистрал, базовый процесс в экономике. Хороший бизнес — это тот бизнес, который будет связан с этим потоком, с этим мейнстримом, который в него впишется.
Организация реиндустриализации в СНГ
Всё это хорошо, но мы живём не в безвоздушном пространстве. И даже не в Америке живём. Как же в конкретных не слишком радостных условиях реализовывать бизнес, основанный на реинжиниринге? С чем мы столкнёмся?
Когда я говорил о противодействии, которое оказывает традиционная индустрия, я не имел в виду, что есть какие–то зондеркоманды, которые направляются на каждый новый реинжиниринговый бизнес и пытаются его пустить под откос. Это не так. У капитанов промышленности мозги так устроены, что они этих процессов не видят — они свои проблемы решают. Но решая свои проблемы, они вышибают себе бюджетные дотации и этим осложняют условия конкуренции для всех остальных. Они лоббируют тот налоговый и прочий режим, который выгоден умирающей промышленности и не выгоден промышленности, которая основана на безлюдных технологиях.
Как в этой ситуации действовать? С точки зрения политической, стратегической, нужно брать на себя процесс лоббирования. Как раньше монетаристы лоббировали свободные экономические зоны, так сейчас надо лоббировать зоны высокотехнологических производств. Но это — не уровень бизнеса. Это политический уровень. Этим может заниматься партия, если она в ближайшее время накачает достаточную мощь для такой лоббистской деятельности.
