Юрий Болдырев - Похищение Евразии

Стоит ли разъяснять, что ничего подобного нам ожидать не приходится? И что будет с деньгами пенсионеров, если случится очередной дефолт? Все заранее известно: деньги номинально сохранятся, но существенно потеряют в своей покупательной способности. Кто за это будет отвечать? Разумеется, никто.

Сторонники экономоцентристского подхода к государству и экономике от такого прогноза вовсе не расстроятся:

«Что ж, — скажут они, — надо признать, что пенсионеров, конечно, слегка одурачат; естественно, и коррупция в системе привлечения/размещения пенсионных средств разовьется до невиданных масштабов (а то сейчас она в государственном пенсионном фонде как будто бы чем-то сдерживается!), но, тем не менее, для экономики это будет благо: пусть принудительно, но норма сбережений повысится; на финансовом рынке появятся действительно сравнительно дешевые деньги, которые вполне могут быть направлены на инвестиции в развитие; кроме того, это может вынудить и Центробанк пойти на существенное понижение ставки рефинансирования, что в свою очередь приведет к снижению и банковской кредитной ставки, росту деловой активности и т.п.»

Что ж, все это верно, но лишь отчасти. Дело в том, что появление на нашем рынке дешевых денег само по себе автоматически еще вовсе не приведет к их направлению в реальный сектор экономики. По той простой причине, что прибыльность в реальном секторе сравнительно невелика, а риски — те же, что и в бизнесах, существенно более рентабельных, а то и выше — вследствие длительного периода окупаемости проектов, слишком опасного в условиях нестабильности прав собственности и прочих наших реалиях. В то же время возможность взяв деньги под какой-либо проект в реальном секторе экономики затем путем несложных «проводок», а точнее, финансовых махинаций перевести их в сектор торгово-финансовый, финансово-спекулятивный или вообще за рубеж — большой проблемы в наших условиях не составляет. Даже если контроль за деятельностью фондов в этой части и будет обеспечен, то направление денег за рубеж, во-первых, признают все-таки не самым страшным преступлением перед пенсионерами (если даже наш Центробанк держит значительную часть золотовалютных резервов страны за рубежом, так как это надежнее, то пенсионным фондам это делать — сам Бог велел...); и, во-вторых, скорее всего, этот контроль у нас, как всегда, окажется не подкреплен соответствующими санкциями за нарушения и механизмами их применения...

Что же касается воздействия появления дешевых денег на рынке на всю финансово-кредитную систему, в том числе на ставку рефинансирования Центробанка, то не исключен и эффект обратный. Да, дешевые деньги появятся, но, в отличие от ситуации массового прихода на наш рынок зарубежных банков, деньги частных пенсионных фондов появятся на свободном рынке в весьма ограниченном количестве. Если бы политика Центробанка и Правительства была направлена на предоставление реальному сектору экономики возможностей для развития, то и в целом условия для ведения бизнеса были бы другими, и ставка рефинансирования Центробанка уже сейчас была бы иной. Если же стоит задача умерщвления всего, что дышит слишком самостоятельно, а также дальнейшего передела собственности в пользу близких к власти, то чем хуже условия для честного ведения бизнеса, тем лучше — тем дешевле можно скупить лакомые куски и проще обанкротить особо несговорчивых... Соответственно, «стерилизовать» излишние инвестиционные средства на рынке для Центробанка и Правительства большого труда не составит.

Таким образом, в условиях, когда рыба ищет где глубже, а деньги — где лучше (а у нас — явно не лучше), и к тому же нет порядка, минимально необходимого для того, чтобы государство могло направить деньги куда-либо целенаправленно, остается единственный способ стимулирования инвестиций — через создание спроса на продукцию, которую по тем или иным объективным или субъективным причинам можно произвести только на нашей территории.

В принципе в мире уже давно признается, что поощрение инвестиций через прямое обеспечение или стимулирование спроса на соответствующие продукцию и услуги является весьма эффективным. Один из наиболее ярких и известных примеров — масштабные государственные оборонные и иные заказы, связанные с крупными государственными программами, в странах Запада, в частности в США. Если есть долгосрочный заказ, а значит, и гарантированный платежеспособный спрос, то это, естественно, обеспечивает мощный приток частных инвестиций в самые передовые отрасли экономики.

Практикуются различные варианты поощрения спроса на те или иные товары или услуги. В частности, доплачивая за клиентов небольшой процент, государство может стимулировать предоставление банками низко процентных долгосрочных кредитов на высшее образование, что в конечном счете является поощрением инвестиций в образование, но не напрямую, а через расширение платежеспособного спроса на образовательные услуги. Аналогично, компенсируя банкам разницу между рыночным банковским процентом на кредит и пониженной ставкой ипотечного кредитования, государства поддерживают спрос на строительство нового жилья, а значит, и на все, что связано с обустройством жилья и созданием комфортабельных жизненных условий. Возможен здесь и иной вариант: не доплата государством разницы между льготным и рыночным процентом за кредит, а специальная пониженная ставка рефинансирования Центробанка на ипотечные, образовательные и иные кредиты, льготность которых государство определяет как один из приоритетов своей экономической политики и целевое использование которых при желании достаточно легко контролировать.

Но у нас до сих пор ничто подобное не делается. В качестве примера приведу условия предоставления кредитов на образование нашим Сбербанком: под двадцать процентов годовых при наличии поручительства. Для сравнения: в США кредиты на образование выделяются под единицы процентов годовых. Есть разница?

Про нашу ипотеку тоже все более или менее известно каждому, кто пытался ею воспользоваться: ипотечный процент за кредит практически равен нашему обычному рыночному, как мы уже говорили выше — весьма и весьма завышенному...

В ряде регионов власти предпринимают попытки субсидирования ипотеки и тем самым снижения процента по ипотечному кредиту. Что ж, безусловный прогресс. Но достаточно массовым явлением это не стало, в том числе, видимо, в силу бедственного положения бюджетов большинства регионов. И главное: той возможности стимулирования массовой ипотеки, которая есть у федерального центра — через увеличение объема обслуживающей экономику денежной массы и направление в ипотеку ее «излишков» — у регионов, разумеется, нет.

Глава 3. НЕФТЬ — ДЛЯ РАЗВИТИЯ ИЛИ ДЛЯ ДЕГРАДАЦИИ?

(как поднять российское машиностроение)

Но есть еще один механизм привлечения крупных инвестиций в нашу экономику, в частности в машиностроение, который у нас недоиспользуется — связывание возможности доступа к какому-либо природному ресурсу необходимостью производить соответствующее оборудование на территории страны, обладающей этим ресурсом. И в этом смысле объективные условия и возможности у России — чрезвычайно благоприятные.

По запасам природных ресурсов, так же как и по территории, наша страна занимает первое место в мире: одних лишь уже разведанных запасов — на многие триллионы долларов. Значительная часть этих запасов — трудноизвлекаемые, требующие сложных технологий и дорогого оборудования, суммарная стоимость которого может составлять половину и даже более от стоимости извлекаемого сырья. То есть и оборудования для добычи этого сырья потребуется в перспективе тоже на триллионы долларов. Соответственно, и это необходимо трезво понимать, никакого иного возможного источника инвестиций в наше машиностроение, сравнимого по объемам с осуществляемыми и предстоящими затратами на оборудование для добычи, переработки и транспортировки наших полезных ископаемых, в обозримом будущем не ожидается. И полномасштабное задействование этого источника средств в развитие экономики должно быть одной из важнейших задач всей промышленной политики государства.

Подробнее о том, как это можно и нужно делать и что с этим происходит у нас сейчас, мы поговорим ниже. Но важно подчеркнуть, что мы здесь далеко не единственные и не первопроходцы. В частности, хорошо известен опыт таких стран, как Норвегия и Китай, сумевших связать доступ к своим природным ресурсам условиями, вынуждающими недропользователей развивать соответствующие отрасли машиностроения в этих государствах.

По своей сути механизмы просты. Хочешь добывать наши природные ресурсы — добывай, но используй при этом оборудование, производимое на нашей территории и руками наших рабочих. Не нравится то, что у нас производится сейчас — модернизируй наше производство или создавай на нашей территории свое. Но главное одно: сырье должно идти на развитие не промышленности США, Великобритании, Германии и Франции, а, прежде всего, на развитие нашего машиностроения.