Кризис - Генри Киссинджер
Р: Я прочитал запись о том, что сказал тогда Никсон, и вполне очевидно, что США будут выполнять своего рода наблюдательскую функцию.
К: Это верно, и это все, что он говорил в частном порядке.
Р: Форд когда-либо делал что-нибудь с этими президентскими письмами Тхиеу?
К: Нет.
Р: То, что он [Джексон] делает, так выносит обвинение в предательстве.
К: Это один из этих двойных стандартов. Он говорит, что [мы] предаем южных вьетнамцев и предаем страну, в то время как он против того, чтобы делать что-либо публично. Никсон ничего не сказал в частном порядке, что он позже не повторил бы публично. Общие заявления о выполнении функции надзирателя были позже высказаны конгрессу, и конгресс запретил эту роль в июле 1973 года. С июля 1973 года было очевидно, что нам юридически запрещено что-либо делать. В июле 1973 года президент никогда не ссылался на это юридически.
Р: Какие меры предпринял конгресс?
К: В июле 1973 года они запретили военные действия в, над и вокруг Индокитая.
Р: Военные действия с нашей стороны?
К: С нашей. Ни разу в ходе тех дебатов мы не ссылались на какое-либо соглашение, а затем, когда появился Закон о полномочиях в условиях военного времени, возникли некоторые [разногласия]. В результате понимание относительно Индокитая состоит в том, что мы можем привести некий правдоподобный довод на этот счет.
Р: [Цитата из Никсона: ] «Мы будем настаивать на том, чтобы Северный Вьетнам соблюдал соглашение».
К: Верно. В докладе о внешней политике в мае 1973 года он [Никсон] сказал, что мы в частном порядке и публично заявили Ханою, что мы не потерпим нарушения соглашения и агрессивных действий Северного Вьетнама. Это все, что мы об этом сказали.
Р: Вы знаете, что он [Джексон] имеет достаточно большой опыт работы, чтобы знать, что слова «секретное соглашение» имеют особое значение, восходящее к Вильсону.
К: Соглашение – это договорное обязательство; это, по крайней мере, было обязательством, и Вы знаете, через какие мучения мы прошли, чтобы выбраться из той войны. Все хотели, чтобы мы ушли; общественное мнение должно было заставить нас уйти, к чертовой матери, оттуда. Люди думают, что у нас была очевидная возможность достичь идеального соглашения.
Р: Он [Джексон] все время повторяет, что не отвечал на мой звонок и звонил Вам. [Дороти] Фосдик [административный помощник сенатора Генри Джексона] сказала, что он несколько дней пытался связаться с Вами, прежде чем опубликовать это.
К: Это полная ложь. Он [Джексон] не пытался связаться со мной. Такого типа звонок дошел бы до меня.
Р: Именно то, что нам нужно.
К: Верно. Он [Джексон] действительно делает так, что с ним трудно связаться.
Р: Если бы он был прав, он был бы неспособным воспринимать чужие чувства. А если он неправ, то это не было бы благоразумно.
К: Даже если бы он был прав, мы не брали бы никаких обязательств. Я публично заявил, что у нас есть только моральное обязательство, а не юридическое, так что же это дает?
Р: Ничего, кроме споров и некоторой огласки. С его точки зрения, это даже не хорошая политика. Какой смысл говорить, что мы столкнулись с юридическим обязательством?
К: Этого я не знаю.
Р: Хорошо, в другой раз, спасибо, Генри.
ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР
8 апреля 1975 года, вторник
18:45
К: Мы уже пустили «утку» по этому поводу?
С: Нет, еще не запускал. [Пресс-секретарь президента Рон] Нессен хотел подождать, пока он [Никсон] доберется до президента.
К: Меня заваливают телефонными звонками. Никакого секретного соглашения не было. И я говорю, что нет ничего, что выходило бы за рамки того, что было публично зафиксировано.
С: Я думаю, что это совершенно правильно. Заявления в годовых отчетах, по крайней мере, такие же твердые. Нет никаких вопросов. Мы не потерпим нарушений, это то, о чем там говорится.
К: И это все, что там говорится. Можешь ли ты попросить кого-нибудь просмотреть з/б [записи бесед], чтобы узнать, обещали ли мы что-нибудь [конкретное].
С: Да.
К: Вейанд рассказал начальникам штабов [о письмах].
С: Да.
К: Мы должны поправить его в этом.
С: Я жду, когда он мне перезвонит.
К: И, пожалуйста, спроси его, как он может передавать президентские письма начальникам штабов.
С: Да. Нессен сказал, что он постарается как можно скорее добраться до президента.
К. И наша речь уже у президента.
С: Да.
К: Спасибо.
РИЧАРД ВАЛЕРИАНИ, ЭН-БИ-СИ НЬЮЗ, – КИССИНДЖЕР
8 апреля 1975 года, вторник
19:00
В: У нас есть проблемы с обвинениями Джексона. Скажите, как к ним относиться.
К: Как…
В: Какое-то заявление Госдепартамента.
К: Я думал, что мы уже отреагировали.
В: О секретном соглашении?
К: Ну, Вы знаете, не было никакого секретного соглашения. Я не собираюсь снова участвовать в споре с Макговерном. У меня достаточно опыта общения с ним. Соглашения не было. Было несколько, ряд неофициальных президентских писем, в точности совпадающих с тем, что он публично говорил на различных пресс-конференциях и в годовых докладах.
В: От президента Никсона?
К: Да.
В: На пресс-конференции?
К: Да, и в частном порядке, и публично он говорил, что не потерпит нарушения соглашения Северным Вьетнамом.
В: Об этом говорилось в письмах президента к обеим сторонам?
К: В основном Южному Вьетнаму.
В: Вы не хотите высказать это публично, чтобы избежать споров с конгрессом?
К: Я не хочу спорить с ним [Макговерном]. Это просто для Вашей ориентировки. Должно быть какое-то публичное заявление.
В: Повторение новостных заявлений в Калифорнии?
К: Нет. Моя точка зрения – мы не заключали соглашений. Было несколько президентских писем. Вы можете сказать, что, как Вы понимаете, по сути, это ничем не отличается от различных пресс-конференций, которые он давал.
В: А письма были нужны…
К: Чтобы заставить его [Tхиеу] подписать соглашение.
В: Ничего не было сказано, что выходит за рамки публичной информации?
К: Ничего из того, что мне удалось найти.
ГЕНЕРАЛ СКОУКРОФТ – КИССИНДЖЕР
8 апреля 1975 года, вторник
19:55
К: Ты знал, что Нессен сделает сегодня вечером заявление о том, что этот [вопрос о природе обязательств в президентских письмах] изучается?
С: Нет, я этого не знал.
К: Я попросил Боба [Макклоски] позвонить по этому поводу нескольким людям.
С: Я
