Владлен Логинов - Союз можно было сохранить

Попов. Надо поговорить с руководителями Запада, чтобы они воздействовали…

Горбачев. Для меня главное – не душить народ.

Попов. Что-то активное против них сделать сейчас трудно… У России возникнут проблемы с ее автономиями.

Примаков. У Вас никаких силовых возможностей нет. На армию не опереться. Международные силы будут взаимодействовать с республиками.

Яковлев А.Н. Должен принять решение Верховный Совет СССР.

Горбачев. Они все сделают, чтобы это решение не могло состояться.

Яковлев А.Н. Поставить вопрос о Чрезвычайном съезде народных депутатов. Они откажутся. Но сам факт останется в истории. Дергаться сейчас бесполезно. Может быть, еще раз поговорить с Ельциным. Сказать ему: в 85-ом был начат новый курс. Ты, Борис Николаевич, всегда был за перестройку. Первую часть ноши я пронес. Ты готов пронести вторую?

Шеварднадзе. Отставку воспримут как уход от ответственности.

Горбачев. Скажут: сбежал.

Шеварднадзе. Все равно будут валить на нас – довели до ручки и т. д. Им нужен повод сказать: общими усилиями избавились от Центра, от Горбачева. Давайте пару лет поработаем… В дни путча я всерьез считал, что без санкции президента это не могло случиться – как тактический маневр, продиктованный обстановкой. Я говорил об этом с Ельциным. Спросил: если так, Вы можете занять место президента? Он сказал, что нет… Тогда нужен ли вообще этот пост?

Горбачев. Но тогда они могли решить эту проблему, и Бурбулис наверняка жалеет, что не сделали. В результате Беловежского соглашения более всего пострадает Россия. У них нет ясной программы. Их действия непредсказуемы. У меня нет антипатии, ненависти. Они взяли власть и все.

Чья-то реплика. Если Вы уйдете, с Вашим авторитетом в мире – все будет сделано, чтобы свалить вину за все на одного человека.

Горбачев. Мне звонили: нельзя идти на конфронтацию… Но нельзя не сказать правду, не предупредить о последствиях. Конституция существует, Верховный Совет тоже. Имели они право распустить его?! Госсовет – конституционный орган…

Кто-то из присутствующих. Назарбаев сделал сильное заявление в Вашу поддержку. Вы же не можете его подвести… Надо сказать, что все это грозит развалом России. Это – единственное связующее звено Европы и Азии. Как только Япония, Китай почувствуют слабину, начнут раздирать на части. Надо выступить в Верховном Совете, сделать заявление. Исчерпав конституционные возможности – уйти. Если Вы сразу уйдете, бросив все, будет плохо.

Яковлев Е.В. Подавать в отставку нельзя, но и быть объектом их деятельности тоже. Вы Главнокомандующий, у Вас большие связи на мировой арене. Надо объяснить, почему Вы не можете сложить с себя полномочия сегодня.

Шеварднадзе. Это чистой воды переворот. Завтра придут опечатывать кабинеты.

Горбачев. Я хочу теперь перевести дискуссию с горячей темы на другую – какое развитие пойдет после разрушения Центра?

Яковлев А.Н. События будут развиваться так: нет Центра, нет Горбачева. Скоро выяснится, что без координации Содружество жить не может. И Ельцин быстро начнет создавать центральные органы. Пойдет ли Ельцин на привлечение ведущих фигур? Скорее всего – нет. Он захочет остаться героем России. Во главе исполнительного органа будет поставлен какой-нибудь слабый человек, хорошо улыбающийся. Но за это время начнут раскручиваться серьезные конфликты.

Горбачев. Надо сделать все возможное на конституционной основе. Определиться после четверга. Подготовиться к заседанию Верховного Совета СССР”.

11 декабря Киргизия и Армения заявили о присоединении к СНГ.

11 декабря в программе новостей Эн-Би-Си передала интервью М.С.Горбачева :

“Наступил самый критический момент в жизни страны. Надеюсь, что дело не дойдет до чрезвычайных ситуаций, хотя какие-то формы авторитарной власти могут оказаться необходимыми в трудной ситуации, когда понадобится твердая исполнительная власть”.

Отвечая на вопрос о его отношении к Б.Н.Ельцину, М.С.Горбачев говорит: “Должен сказать, что мы с ним сотрудничали, и это имело большое значение, но внезапно президент России изменил позицию, изменил свой курс, и это меня весьма беспокоит”.

11 декабря М.С.Горбачев дал интервью главному редактору “Независимой газеты” Виталию Третьякову.

“– Не кажется ли Вам сегодня, – спросил Третьяков, – что Ваша политика, нацеленная на подписание Союзного договора, и включенный в нее ново-огаревский процесс оказались ошибочными?

– Нет, я убежден, что Союзный договор как база для реформирования унитарного многонационального государства просто необходим…

Я хочу, чтобы никто не подозревал у меня каких-то коварных замыслов. Уже, видимо, пришло время сказать, что я не собираюсь претендовать на лидерство в каких-то новых структурах, выдвигать свою кандидатуру – для меня это вопрос неактуальный. А пресса запускает этот вопрос: вот, мол, гонит Горбачев под себя эти структуры. Это самое примитивное толкование. Нет, меня интересует именно реальность, мир, каким он предстает вокруг, его переплетенность – человеческая, экономическая, стратегическая… Это затрагивает всех, все республики и даже Прибалтику. И там придется еще договариваться, ибо если разрушается часть структуры, то разрушается она вся. Это все реальности. Эрозия будет происходить большая, и мы схлопочем очень плохую ситуацию. Поэтому я бьюсь за то, что нам нужно союзное государство, “мягкий Союз”. “Мягкий” в том смысле, что суверенные государства сами договариваются и сами формируют тот Центр, который им нужен. Но обязательно Союз. Поэтому я считаю, что правильным был тот договорный процесс, который, собственно, был уже завершен к августу: и мы должны были подписать Союзный договор.

Я убежден, что нам нужен Союз. Сейчас получили соглашение, которое подписано тремя славянскими республиками. И уже, можно сказать, раскололи страну, заложили много бомб, запутали весь процесс.

– Вы за единое экономическое, политическое, правовое пространство – собственно, в этом суть Союза? – спросил Третьяков.

– Да, чтобы обеспечивалось более эффективное взаимодействие. Но они соединились на соглашении, которое имеет в виду, что произойдет процесс разъединения и будет Содружество… Процесс согласования, взаимодействия будет очень осложнен. Именно поэтому я и возражаю. Эта моя позиция появилась не с ходу и не вчера. Я ее уже полтора года отстаиваю, когда я пришел к выводу, что мы не можем в этой стране разделиться. Так тут все перемешалось и связалось. Говорят, что Горбачев подстрекает людей своими рассуждениями. Нет, я лишь обращаю внимание на факты и последствия, чтобы все это было осмыслено при принятии окончательного решения. Вот моя мысль, и пусть люди решают. Им надо дать возможность принять решение. Я независимость не рассматриваю как вызов Союзу, а тем более выход из Союза. Только как реализацию своего суверенитета”.

12 декабря М.С.Горбачев встретился с группой журналистов. Он, в частности, сказал: “Не убежден, что подписанные в Белоруссии соглашения обладают механизмами их реализации”.

“Вопрос. … Не считаете ли Вы, что сейчас возрос риск того, что к власти могут в ближайшее время прийти люди, программа которых основана на идеях национал-патриотизма?

Горбачев. Этот риск есть.

Вопрос. Он возрос сейчас?

Горбачев. Думаю, что этого не произойдет. Что-то, а у русского человека, да и у остальных, а у русских в особенности, не отнимешь умения жить с другими народами, ладить и делить все. Нет, это для русской нации неприемлемо. Однако эту карту кто-то разыгрывает и пользуется любым случаем, чтобы так или иначе ее использовать.

…Национальным интересам отвечает, чтобы союзное государство было реформировано, но сохранилось.

А вообще, какое мы имеем право резать Отечество как пирог? Мы пришли в сей мир на 60–70 лет, создавалось же наше государство десять веков, после нас будут жить поколения, а мы начали Отечество как пирог резать. Так что, разрежем пирог, выпьем и закусим? Нет! От меня этого не ждите! Это не позволяют мне ни мои убеждения, ни моя мораль, ни пост, который я занимаю”.

Отвечая на вопрос, – а если снизу все-таки пойдет образование нового сообщества? – Горбачев сказал: “Дай Бог, если я ошибаюсь. Хочу, чтобы я ошибся. …Я уйду в отставку в одном случае, если поставят крест на Союзном договоре. Я сделал все, что мог. Я проявлял гибкость, когда меня мяли и ВПК, и партия, но главные идеи избавления от тоталитаризма протащил, с ошибками, со всем, но главное – состоялось. В моей жизни… уже состоялось. А так измениться, отказаться от Союза… я не могу”.