Михаил Антонов - Капитализму в России не бывать!
Для Путина было полной (и крайне неприятной) неожиданностью назначение его директором Федеральной службы безопасности. Указ об этом назначении привёз премьер Сергей Кириенко, вернувшийся из Карелии, где в это время отдыхал Ельцин.
Направив Путина на эту службу, Ельцин предложил ему генеральский чин (Путин закончил службу в КГБ подполковником, при отставке получил звание полковника запаса). Но Путин отказался. Он пришёл в ФСБ как первый гражданский руководитель органов безопасности.
Все, кто работал с Путиным, отмечали, что он не бросает своих людей, когда они оказываются в беде. Путин доказал это, когда сгустились тучи над Собчаком, на которого было заведено уголовное дело по обвинению в приобретении квартиры за счёт города. Собчак, сколько помнится, находившийся под подпиской о невыезде, благополучно отбыл за границу.
Но в должности директора ФСБ Путин оставался недолго. Ельцин увидел, что премьер Сергей Степашин — не тот человек, которого он мог бы назвать стране в качестве своего преемника. И он сказал Путину, что назначит его премьер-министром РФ «с перспективой». И лишь подписав соответствующий указ, сказал по телевидению, что хотел бы видеть следующим президентом России Путина. При этом он заявил, что Путин — настоящий, мужественный и высокопрофессиональный наш военный.
Чем же всё-таки и поразил, и привлёк к себе Ельцина Путин?
Нужный человек на нужном месте в нужное время?
Именно так объясняет фантастический взлёт Путина историк Рой Медведев в своей книге «Владимир Путин — действующий президент».
И стиль поведения, и язык Путина созвучны настроениям большинства. Он не играл словами, искренно и твёрдо реагировал на события так, как большинство населения.
И Ельцин признаёт: осенью 1999 года, когда было отражено нападение на Дагестан из Чечни, не президент, а премьер стал для большей части граждан гарантом их безопасности, чего не смогли бы обеспечить ни Черномырдин, ни Степашин. Путин избавил Россию от страха, и благодарная Россия ответила ему поддержкой. Путин будто родился в Кремле сыном Генерального секретаря ЦК. После долгих лет Россия увидела своего руководителя во главе настоящего большого и героического дела. Россия обрела характер. А противники Путина были уверены, что он потерпит поражение, и это приведёт к похоронам России.
Незаметный и незаменимый, с чувством юмора, Путин стал центром кристаллизации здоровых сил общества.
Сам Путин объясняет свой высокий рейтинг так:
«Я ощущаю себя не мессией, а простым русским человеком, который испытывает такие же чувства, как и любой российский гражданин. По-видимому, люди это чувствуют и поддерживают меня».
Находясь в Сочи, Путин подписал указ о проведении 20 августа в Москве торжественного приёма и трапезы в честь 2000-летия христианства.
Много разговоров было о якобы неадекватном поведении Путина во время трагедии в Баренцевом море — гибели подводной лодки «Курск». Но позднее участники встречи Путина с родственниками погибших моряков он говорил с ними как родной. Все тогда услышали его слова: «Я буду с армией и буду с флотом, и буду с народом. И вместе мы восстановим и армию, и флот, и страну». А те, кто пытался нажить политический капитал на горе народа, показали себя мародёрами от политики.
Тогда же Путин впервые высказал своё отношение к тем, кто грабил страну в ельцинскую эпоху. Ведь его критиковали за развал флота те, кто разворовывал средства, предназначавшиеся для армии и флота, а сами строили особняки на берегах Средиземного моря и он показал, что знает об этом.
Бывает, что ради высокой цели жертвуют жизнями миллионов. Ради проведения коллективизации и индустриализации в СССР пожертвовали жизнями миллионов крестьян.
Сам Путин так говорит о желательном для него будущем нашей страны:
«Мне бы очень хотелось, чтобы через 10–15 лет потребление в России было на уровне промышленно развитых стран Запада… чтобы в экспорте нашей продукции преобладали не энергоносители и не энергоресурсы, а главным образом продукты высокой переработки, наукоёмкое производство. Чтобы в стране устойчиво сложилась социально-политическая стабильность, основанная на развитых институтах демократии».
Взвесим ещё раз всё сказанное. Думается, если Путин патриот, у него есть шанс преуспеть на пути служения России. Воспользуется ли он им — вот в чём вопрос. А чтобы использовать этот шанс, ему надо отказаться от либеральных догм, которые он так часто повторяет вслед за своими министрами-«реформаторами», и от намерения включить Россию в «Европу от Рейкьявика до Владивостока», ибо это стало бы уничтожением нашей страны. Впрочем, Путин, видимо, и сам уже почувствовал это, потому что предпринимает шаги к укреплению евроазиатской интеграции.
Но если Путин не воспользуется открывшейся перед ним исторической возможностью, он окажется лишь промежуточной фигурой, на смену которой придёт настоящий патриот и государственник, понимающий всемирно-историческое значение советского опыта. Отменить законы Истории не дано никому. Но излишняя потеря времени может обернуться громадными ненужными жертвами и материальными потерями.
Режим Ельцина был антинародным, но целостным, основанным на антисоветизме. Вернув России музыку «Гимна партии большевиков», Путин выбил один из устоев ельцинизма. И сразу вся конструкция ельцинского режима стала распадаться. Ведь если признано, что отказ от советского гимна был ошибкой, то и все другие проявления антисоветизма надо считать преступлениями. Идеологические принципы всё-таки первичны, а политическая и экономическая системы вторичны. «Вначале было Слово». И это слово сказано. Нынешний режим не смогут спасти никто и ничто. Сегодня мы уже живём в другой стране. Курсу на советизацию всех сторон нашей жизни альтернативы нет.
А мечты Ципко и других недалёких «патриотов» о возврате к дореволюционной капиталистической России так и останутся мечтами. И прежде всего потому, что та Россия вовсе не была капиталистической. Об этом мы поговорим в следующей главе.
Глава 12
Предреволюционная Россия: капиталисты без капитализма
В деле разрушения СССР и переориентации развития современной России на путь капитализма либералам, прикрывавшимся именем «демократов», большую помощь оказали те участники «патриотического» движения (в основном «монархистствующие»), которые видели идеал в предреволюционной России. Например, фильм С.Говорухина «Россия, которую мы потеряли» оказал, видимо, не меньшее разрушительное действие, чем в своё время «Архипелаг «ГУЛаг» А. Солженицына. Картины достижений предреволюционной России, да ещё на фоне очернения всего происходившего в СССР, создавали нужное либералам состояние общественного мнения.
Говорю об этом не для того, чтобы обличить тех, кто отличился на этом поприще в то время («кто старое помянет…»). Просто оказалось, что идеализация царской России конца XIX — начала XX века продолжается и по сей день. И это сегодня, может быть, главное препятствие в деле отрезвления нашего сбитого с толка народа и выработки реальных путей преодоления постигшей Россию катастрофы. Вот один из примеров такой идеализации безвозвратно ушедшего прошлого.
Предреволюционная Россия в представлении Михаила Назарова
В своей статье «Россия накануне революции и февраль 1917 года» («Наш современник». 2004. № 2) современный монархист Михаил Назаров нарисовал лучезарную картину процветания нашей страны в начале XX века. Введённая в 1897 году золотая валюта оставалась устойчивой, бумажные деньги без ограничений разменивались на золото. Золотой запас покрывал бумажные деньги более чем на 100 процентов, чего не могли добиться страны Запада. Государство кредитовало ключевые отрасли экономики, предоставляли кредиты также Крестьянский и Дворянский банки.
После введения протекционистских таможенных тарифов вместо притока импортных товаров в Россию пошёл иностранный капитал для организации производства на месте. Среднегодовые темпы роста экономики в России на протяжении 25 лет были самыми высокими среди развитых стран. Развивались не только сырьевые отрасли, но и передовые: химия, электротехника, машиностроение, авиастроение.
Благодаря столыпинской реформе быстро росли производство и экспорт продукции сельского хозяйства. Правда, возрастал государственный долг, в том числе и внешний, однако платежи по нему составляли относительно небольшой процент от расходов государственного бюджета… И остальное — в том же духе.
В общем-то М.Назаров ничего не добавил к тому, что писали Ольденбург и другие апологеты царствования Николая II, если не считать ссылок на Большую Советскую Энциклопедию (став, так сказать, «энциклопедистом»).
