Евгений Примаков - Россия. Надежды и тревоги
После двухлетней проволочки правительства депутаты всех фракций внесли от своего имени и одобрили в качестве закона одну из недоработанных версий правительственного законодательства о контрольных иностранных компаниях (КИК). При этом были отвергнуты поправки правительства ко второму чтению. В законе определена доля владения офшоров для признания российского собственника контролирующим лицом – с 2016 года эта доля будет составлять 25 %.
Россия продолжает нести потери не только от недополучения налоговых и экспортных средств по операциям в офшорах, но и в результате нелегального вывоза капитала за рубеж с целью его «сохранения» на счетах иностранных банков. По данным расследования, проведенного Банком России, нелегальный вывоз средств только через схему фиктивной покупки ценных бумаг у нерезидентов составлял более 100 млрд рублей ежеквартально. В результате совместных действий ЦБ с МВД сейчас этот объем равен 10 млрд рублей в квартал – тоже немалая сумма.
Можно ли вернуть вывезенный из России капитал? Одним из способов решения такой задачи, как показывает международный опыт, является «амнистия» – освобождение собственников возвращающихся капиталов от уплаты налогов, обозначив при этом определенный, значительно меньший, чем налог, процент платежей и штрафы за нарушения. Характерен пример Италии, которая в 2001–2002 годах провела такую весьма успешную операцию, назначив отчисления в казну 2,5 % от общей суммы возвращающихся капиталов и штраф от 5 до 20 % от суммы скрытых средств, а также конфискацию имущества на такую же сумму[44].
В своем Послании Федеральному Собранию в 2014 году президент поручил провести полную амнистию капиталов, возвращающихся в Россию. Это радикальный путь, предполагающий, что человек, легализующий свои средства в России, получит твердые правовые гарантии, что к нему не будет никаких вопросов со стороны налоговых служб и правоохранительных органов. Думаю, что так Путин ответил на бюрократическую задержку правительством решения этой проблемы.
Значительные средства не попадают ни производителям, ни государству, так как их присваивают посредники между производителями и потребителями. Посредничество само по себе естественно, если снимает с предприятия заботу о реализации произведенной продукции. Однако в специфических российских условиях роль посредников, как правило, приводит к резкому удорожанию продукции для ее потребителей, включая государство. Появление далеко не всегда оправданного посреднического звена между производителем и потребителем в России оборачивается и другими негативными последствиями.
В России процветает производство контрафактной продукции, которая тоже приводит к серьезному недобору в доходной части консолидированного бюджета. В 2013 году, например, розничные продажи виски превысили на 10 млн литров объемы импорта. По самым скромным оценкам, приводимым «РБК daily», от реализации суррогатного виски в карман теневым оптовикам и розничным торговцам поступает до 8 млрд рублей в год. Это только за счет подпольного производства виски, не говоря уже о более крупных доходах от контрафактных водки, рома, текилы и так далее[45].
Бюджеты, особенно региональные, страдают из-за выплаты значительным числом работодателей заработной платы работникам в конвертах, что приводит не только к неуплате страховых взносов, о чем уже говорилось, но и к неуплате налога на доходы физических лиц.
Уже говорилось в предыдущей главе, что президент Путин внес в Госдуму 11 октября 2013 года поправки в Уголовно-процессуальный кодекс, подлежащие вернуть следователям право возбуждать дела по налоговым преступлениям. Эта поправка встретила серьезное сопротивление российских организаций, представляющих бизнес. Но здравые проявления по защите бизнеса, очевидно, не следует связывать с позицией неолибералов, попытавшихся, не имея на это никаких оснований, «демократизировать» процесс взимания налогов, что не только не уменьшило число тех, кто обманывает государство в налоговой сфере, но и позволило им обойти штрафы.
Сжатие бюджета – выход из трудностей?
Жесткое сокращение расходов бюджета – таково одно из основных правил, навязываемых неолибералами. Конечно, экономия средств, сосредоточение их на остро необходимых расходах, особенно в социальной области, действенный контроль за исполнением бюджетных расходов – все это крайне необходимо. Но в неолиберальных схемах такая экономия выражается в том, чтобы любым путем сжать расходы бюджета.
Жесткая экономия на бюджетных расходах уже обернулась негативной стороной для тех западных экспертов, которые считали ее панацеей от всех экономических бед. Не обошлось и без провалов в расчетах. С интересом прочел статью на сайте www.fnmarket.ru. Согласно этой публикации, те страны Европы, которые довели себя до рецессии мерами экономии, основывали свою политику на расчетах экономистов Кеннета Рогоффа и Кармен Рейнхард из Гарварда, которые входят в рейтинг самых влиятельных экономистов мира. По информации агентства «Финмаркет», и США, и Европа, вооружившись данными Рогоффа и Рейнхард, ведут борьбу за бюджетную экономию и соответственно за снижение уровня госдолга. Однако «выяснилось, что при работе они допустили математические просчеты, необоснованные исключения и банальные неточности», в чем их уличили трое американских ученых из Массачусетского технологического института. Рогофф и Рейнхард ошибки признали, «…а их коллеги принялись подсчитывать, сколько же безработицы породила эта ошибка, насколько она затормозила рост мировой экономики, и спорить, как теперь с этим справиться».
Подвел итоги нобелевский лауреат Пол Кругман, который написал: «…политики выбрали, что они хотят услышать, нашли авторитетного человека, который именно это говорит, а потом притворились, что других голосов не существует». К «другим голосам» относится и такой известный политический деятель, оценкам и прогнозам которого верят многие во всем мире, Генри Киссинджер. В интервью немецкой газете Handelsblatt он, касаясь положения дел в Европейском союзе, сказал следующее: «Вот что меня беспокоит: я не уверен, что понимаю, как за счет жесточайшей экономии можно добиться экономического роста. И даже пусть в теории все правильно, но я боюсь, что если требования новых урезаний расходов возобладают, то политическая система может рухнуть еще до того, как весь процесс завершится»[46].
К сжатию расходов гос ударственного бюджета приводит и противопоставление неолибералами модернизации экономики процессу ее реиндустриализации. Понимая под модернизацией создание ряда продвинутых отраслей, базирующихся на новейших технологиях, неолибералы игнорируют необходимость восстановить в России разрушенные в 90‑е годы отрасли, в первую очередь машиностроение. Как правило, при этом утверждается, что задачей России является вхождение в постиндустриальную стадию. Но переход в постиндустриальную экономику отнюдь не предполагает отход от традиционных отраслей, которые в основном и решают проблему занятости. Естественно, речь идет об оснащении их современной техникой. Именно на такой основе и должна решаться проблема занятости.
При решении задач реиндустриализации, несомненно, необходимо учитывать, что доходность операций в обрабатывающей промышленности почти в три раза меньше, чем в добывающей, а в машиностроении в пять раз меньше. В предшествующем изложении уже было показано, что исправлять это положение нельзя за счет радикального ущемления доходов тех компаний, которые добывают и экспортируют сырье. Хорошим примером может служить богатая нефтью Норвегия, которая заняла одно из первых мест в индексе человеческого развития ООН. Дело, следовательно, упирается в правильность и эффективность использования и управления доходами от продажи сырья для решения социально-экономических задач. А эти задачи решаются далеко не последовательно.
Мы часто говорим о низкой безработице как о некоем достижении. Действительно, в развитых странах более высокая, чем у нас, безработица, но она порождается главным образом инновационным развитием, внедрением технико-технологических достижений, сокращающих число занятых на производстве. Поэтому для России важно, чтобы низкая безработица оставалась в условиях реиндустриализации страны. С этой целью необходимо практически решать ряд задач. Одна из них – переподготовка тех, кто сокращается в связи с модернизацией производства. Минобрнауки могло бы сосредоточиться на переподготовке сокращающихся работников, а также на восстановлении профтехобразования в России.
Сдерживание роста безработицы в России во многом зависит и от стимулирования внутреннего спроса на продукцию отечественных производителей. Тем более что загрузка наших предприятий неполная – это показывает отсутствие дефицита производственных мощностей. У нас постоянно растет доля торговли в ВВП. Это отражает рост потребления, которое в весьма значительной степени покрывается импортом, а не отечественной продукцией.
