Николай Зенькович - Новости из Кремля
5. Специального корреспондента газеты «На семи холмах» (орган Московской региональной организации партии Жириновского).
А выиграет все человечество
С началом горбачевской перестройки на сегодняшний день из республик, входивших в СССР, за границу выехало более 150 тысяч представителей интеллигенции, в том числе научно-технической.
Такую цифру назвал недавно вице-президент Российской академии наук академик Константин Фролов.
Происходит то, что случилось после Октябрьской революции и гражданской войны, когда на Запад эмигрировало множество замечательных русских ученых. Хотя минутку, разве эти масштабы сопоставимы? Тогда уехало примерно десять тысяч инженеров, а результаты ощущались еще долго. Сегодня — уже 150 тысяч...
— Никакой трагедии нет, — прокомментировал довольно крупный чиновник из аппарата российского правительства. — Нормальный процесс. В конце концов научные достижения идут на пользу всему человечеству — независимо от того, где они реализуются, в России или в Америке...
Оппозиционная печать называет массовый выезд ученых из России «настоящим подарком судьбы для Запада».
В аппарате Черномырдина, правда, уже другой чиновник, показал отчаянное письмо российских академиков, в котором говорится, что по насыщенности учеными отраслей машиностроения Россия уступает США в 2,5 раза, а по количеству специалистов, занятых предотвращением вредного воздействия создаваемой техники на природу и человека, — в 100 раз.
«Азиопа» — будущее России
Размышляет Григорий Явлинский:
— Какой сценарий наиболее реальный? Если все, как идет, сохранится, у нас сложится не федеративная Россия, не Евразия. Получится, образно говоря, «Азиопа» — худший «латиноамериканский» вариант государства: мафия во всех тканях общества, умноженная на «Карабахи». Вот наша перспектива.
— Насколько отдаленная?
— Россия — страна сложная. Боюсь неосторожных слов, но возможно уже сейчас.
Чтобы отодвинуть такое развитие, Явлинский предлагает идею «ядер кристаллизации», регионов-лидеров, которые станут локомотивами реформ. Для чего и экспериментирует в Нижнем Новгороде.
— А вот новый премьер Виктор Черномырдин отверг формулу «сильные регионы — сильная Россия». Поехав в Томск, он сказал, что нам не нужны сильные регионы, а нужно просто создавать условия, чтобы тем, кто хорошо работает, хорошо жилось.
— Кому не нужны? Кому «нам»? Исполнительной власти? А если я живу там, в провинции. Что, мне не нужны сильные банки, местные промышленные программы, социальная защита? А как мне тогда жить? Тогда, безусловно, наше будущее — «Азиопа»...
«Последушка»
Так в своем обиходе еще недавно советские журналисты называли сообщение о принятых мерах по критическому выступлению газеты. Это порядком уже подзабытое слово вспомнилось на заседании Верховного Совета Российской Федерации, обсуждавшем ситуацию, возникшую в связи с указом президента Ельцина касательно отстранения от исполнения обязанностей вице-президента Александра Руцкого.
— Уважаемые депутаты, — обратился к присутствующим в зале Руслан Имранович Хасбулатов, — почему же у вас такая короткая память? Мы же сами совсем недавно рекомендовали президенту сместить Владимира Шумейко. Вот, видите, президент прислушался (шум в зале.) Ну, ладно, ну, частично прислушался».
Журналисты смеются, оценивая юмор спикера. Действительно, почти как «По следам наших выступлений». В добрые старые времена.
«С нами не согласовывали...»
С первого октября в России отменяется институт прописки. Так решил парламент.
Однако в Москве не слышно ликования. Напротив, городское правительство с таким решением не согласно. «Пусть лучше накажут нас, но не мы накажем Москвичей», — заявил глава правового управления Сергей Донцов.
Закон об отмене прописки, оказывается, принят тайно, без согласования с Москвой. Это особенно уязвило городские власти. Хотя, конечно, в Москву хлынет такой поток гостей, что город может захлебнуться от их наплыва.
Заявление Юрия Щекочихина
Известный публицист Юрий Щекочихин выступил с заявлением, довольно странным для человека этой профессии.
«Я, редактор отдела расследований «Литературной газеты», отказываюсь принимать для публикации банковские счета, стенограммы подслушанных телефонных разговоров, заявления для печати, порочащие своих политических противников (включая и обвинения друг друга в каннибализме) из рук Александра Руцкого, Андрея Макарова, Валентина Степанкова, Владимира Шумейко, Дмитрия Якубовского (хотя он и не из политиков, а откуда-то из Николая Васильевича Гоголя) и прочее... Я отказываюсь брать из их рук даже самые сенсационные материалы, которыми они, как голодных птенцов, кормят сегодня журналистов... Уже сейчас мир смотрит на нас как на тихопомешанных. Дальнейшее тиражирование всего этого бреда, в котором уже запутались не только те, кто все это читает, но и те, кто об этом пишет, может привести уже к буйному помешательству...»
«Достали», — сочувствует коллеге газетная Москва. Разве не ясно высшим государственным деятелям страны, которую они все наперебой величают великой, куда надо обращаться с компроматом друг на друга? Во всяком случае, не на страницы близких по духу газет и не под прицелы наиболее доброжелательных к ним телекамер.
Это уже и журналисты начали понимать. При всей своей приверженности к шумным скандалам.
Предупреждение
Верховный Совет России сформировал парламентскую комиссию, которой поручено тщательно проанализировать деятельность электронных средств массовой информации. Известный депутат и политик Михаил Астафьев, включенный в состав комиссии, не замедлил выступить с любезным предупреждением.
— С сегодняшнего дня, — заявил он, — ссылки на неведение, принуждение и заблуждение теряют смысл, и если иностранные инструкторы еще могут рассчитывать на статус военнопленного, то таких «бойцов идеологического фронта» будут судить как военных преступников...
Бывшие коммунистические журналисты, перешедшие на сторону победивших демократов и верно служащие им, пришли в страшное негодование и потребовали исключить строптивого журналиста из числа комиссии.
Просьбу удовлетворили.
Кто главнее
На заседании кабинета министров России девятого сентября, которое вел Олег Сосковец в связи с отсутствием Виктора Черномырдина, состоялся обмен «любезностями» между председателем Госкомимущества Анатолием Чубайсом и министром экономики Олегом Лобовым. Оба, как известно, вице-премьеры.
Чубайс заявил:
— Сегодня имеет место традиционное воспроизведение Министерством экономики структур прежнего Госплана СССР.
Оценивая проект положения о Минэкономики (именно этот вопрос обсуждался на Совмине), Чубайс подчеркнул:
— Ключевым должно быть Министерство финансов, а не Министерство экономики, как предлагает это Олег Лобов, поскольку все рычаги управления сегодня находятся у Минфина, а не у Минэкономики, которое пользуется старыми директивными методами.
Олег Лобов не смолчал. В свою очередь он заявил, что идет «оголтелое неприятие проекта».
— Некоторые руководители, — сказал он, — пытаются навязать мнение, что то, что делает Госкомимущество по приватизации, это хорошо.
Лобов обвинил Госкомимущество «в полной неграмотности проводимой им политики». В своем выступлении он пожаловался, что его сотрудники имеют самую низкую зарплату по сравнению с другими министерствами.
Власть как высшая форма собственности
Прошло чуть больше полгода с тех пор, как Егор Гайдар покинул после своей отставки Кремль. Телевизионные кадры о последних минутах пребывания за Кремлевской стеной обошли весь мир. Опущенная голова, поникшие плечи.
— Мы будем заниматься наукой.
Еще две недели его имя не сходило с первых полос газет, а облик — с экранов телевизоров. Ему сочувствовали: аппаратчики задушили романтику реформ. Им восхищались: этот человек умел говорить по-английски. И по-русски у него неплохо получалось, вспомните, как он произносил слово «отнюдь», умилялись поклонницы Егора Тимуровича.
Недолго Гайдар занимался наукой. В сентябре он провел пресс-конференцию, на которой дал понять, что готов вступить в предвыборную борьбу. Речь идет о депутатском месте в российском парламенте. Но это только начало. Егор Тимурович и бывший министр его кабинета Андрей Нечаев, тоже участвовавший в пресс-конференции, отвечали на вопросы так, что всем было ясно: экс-премьер и его министр экономики к власти вернуться готовы. И что немаловажно, хотят этого.
