Владимир Соловьев - Русская рулетка. Заметки на полях новейшей истории
Вот поэтому у нас все и разваливается. И никто ничего не объяснил. Если вы не нашли серьезных обвинений, почему вы тогда не извинились публично? Кричали на всю страну, что он преступник, да? Если он преступник, зачем прекращать дело?
– Может, это Кремль звонит прокурорам, говорит: значит, так, нам не нравится этот губернатор, будем его убирать…
– У меня однажды с Владимиром Владимировичем был разговор, мы обсуждали проблемы Саратовской области. Он совершенно откровенно сказал: я не приветствую такие методы борьбы с губернаторами, как прокурорские проверки. Это определенное давление, кто-то кого-то хотел испугать.
– Но по-моему, у нас ничего не могут доказать…
– Разваливается, все в песок уходит.
– Поэтому народ и не верит делу Ходорковского.
– Не верит, не верит. Потому что ничего до конца не довели. Скажите, какое крупное дело довела прокуратура до конца?
– Я только помню, как Колесников грозил самарскому губернатору Титову. Помню, как грозил гражданину Березовскому. Правда, выглядели мы после этого идиотами, потому что Лондон отказал в выдаче Березовского, не нашел оснований. Но почему же тогда президент не употребит свою власть и не предпримет меры для того, чтобы перестроить прокуратуру?
– У нас на следующий год истекает срок полномочий генерального прокурора. Я думаю, что были сделаны определенные выводы. Вы знаете, я с прокурорскими работниками очень часто общаюсь. Есть профессионалы очень сильные. Но они все отжаты, там тоже профессионалов не любят, тех, кто умнее. Сразу на сокращение штатов.
– Вы в Думе сейчас рассматриваете или собираетесь рассматривать дело Пуманэ?
– Да, у нас есть поручение комитету по безопасности, я думаю, что до 13 декабря комитет расследует и представит нам данные по этому случаю.
– Но пока ощущения какие-то пугающие. У меня после этого дела возникло устоявшееся мнение, что не дай бог встретиться с любимой милицией.
– Да, у меня были случаи, когда я с ней встречалась. И много раз. Может быть, вы помните, в 2000 году во всех «желтых» газетах писали, что работниками милиции был избит мой муж.
– Да, конечно.
– Это дело длилось почти четыре года. И только в марте этого года был вынесен приговор виновным. Они получили три года условно, но, правда, без разрешения занимать должность в течение трех лет.
А как разговаривают работники милиции! Две недели назад перекрыт был проезд через Садовое кольцо к Павелецкому вокзалу. Стоит работник милиции в будочке, посматривает на нас и что-то там говорит по телефону. Я подошла, предъявила свое удостоверение, спросила: в чем дело? Что вы так долго держите, здесь же вокзал? Сколько людей опоздают на поезд…
А он мне говорит: "Прошу посторонних отойти". Я говорю: можно посмотреть ваше удостоверение личности? Он говорит: "Я же сказал, посторонних прошу отойти. Я посторонним документы не предъявляю".
– О как!
– Да. По-моему, комментарии излишни.
– Но вы что-то сделали?
– Да, конечно, я записала номер жетона, и к нему потом быстро приняли меры. Но это я, депутат и первый заместитель председателя Думы. Вот и представьте, как обращается милиция с рядовыми гражданами?!
– А случай с космонавтом, Героем России Толбоевым? Перед ним потом извинился начальник московской милиции Пронин, но не те сержанты, которые продолжают службу.
– Вы знаете, там же круговая порука. Когда случилась трагедия с моим мужем, тех четырех сотрудников милиции на второй день как бы уволили. Потом восстановили на работе и отправили в Чечню. Так это дело и заматывали. Причем заматывала прокуратура.
– А представляете, как эти ребята в Чеченской республике послужили?
– Представляю, я представляю, да. Если они набрасываются на гражданских и могут с ними поступить как хотят… Но опять хочу сказать: не все там подонки, есть там нормальные ребята.
– Может, пора менять систему?
– Пора.
– И я понял, что у нас просто есть ОАО МВД Российской Федерации, у нас есть ОАО ФСБ Российской Федерации. И если руководство МВД и ФСБ этого не знает, то тогда зачем такие руководители нужны?
– А давно ни с кого не спрашивали так, как следует спросить.
– Интересно, когда-нибудь в жизни спросят или нет?
– Я все-таки хочу заступиться за президента, сейчас все шишки валят на него, да? Он только пятый год президент в этой стране. А что делалось до него почти двадцать лет? И так быстро это не вылечить… Хроническое заболевание не лечится за такой короткий срок, нужна постоянная ремиссия. Он один не в состоянии.
Он полетел ночью в Беслан, и мы опять же никого рядом с ним не увидели, с ним рядом был только Шойгу. Никого, кто хоть как-то ответственен за то, что произошло, кто хоть как-то бы прокомментировал и взял вину на себя. Вышел бы один из министров, сказал…
– Виноват…
– Друзья, ну так случилось, ну, я беру всю вину на себя. Если вы мне доверяете.
Вот я обязуюсь до такого-то срока вот то-то, то-то сделать. Никто не вышел.
Я вот жду, когда к нам в Думу придут силовики, что они нам скажут. А вопросов, я думаю, будет очень много. И в Думе говорят, что если те расследования, которые проводит сейчас парламентская комиссия, будут действительно очень серьезными, то Дума, наверное, и Совет Федерации будут требовать у президента отставки тех, кто за это действительно должен понести ответственность. И не только отставки…
Глеб ПАВЛОВСКИЙ: "Контрреволюцией надо заниматься системно, загодя"
‹28 ноября 2004 г.›С известным политологом Глебом Павловским мы обсуждаем события "оранжевой революции" в Украине.
– Кто они такие, Янукович, Ющенко? Что они за персонажи?
– Ющенко меня удивил в последнее время. Он действительно, видимо, сильно болен.
Он искренне верит, что его отравили. Он искренне верит, что герпес – это порча, которую наслал на него его конкурент. У него очень тяжелая форма герпеса. В принципе это серьезное поражение на фоне его хронических болезней, это очень опасно.
– Но это трагедия для человека.
– Это его трагедия. И он искренне не понимает, откуда это взялось. Он искренне верит, что его отравили. Ни одна экспертиза, в том числе американская, не нашла никаких признаков яда, а нашли букет болезней. Мы имеем очередной сюжет с паранойей. Мы видим человека, который сам себе принес присягу и сам себя провозгласил президентом.
– Наполеон тоже себя сам…
– Есть более близкие примеры – 1933 год. Я ведь наблюдал последнюю неделю, как изменилась его лексика. Там уже нет ни одного слова из либерального словаря. Он говорит: моя нация. Он говорит: Бог велел мне то-то и то-то. Когда он заканчивает речь, он говорит: "Мир вам. Идите".
– Еще один богоизбранный?
– Он действительно в это верит. Это очень опасно.
– По крайней мере, у него есть своя Жанна д'Арк.
– Жанна д'Арк под розыском Интерпола – это нормально для современного мира. И ей некуда отступать.
– А что ее разыскивать? Вон она – всюду ездит.
– Это очень талантливая женщина, и я восхищаюсь ее наглостью. Ющенко без нее не был бы опасен по-настоящему, потому что она договаривает за него. Она говорит: "Ребята, идите брать вокзалы, аэропорты, администрацию" и так далее.
– А почему тогда не она лидер?
– Это она, кстати, его подтолкнула… в Раде. Я наблюдал. Она и олигарх Порошенко – они толкнули Ющенко присягать самому себе. Он колебался.
– А почему тогда не она первое лицо, а он?
– А если у них все получится, он на другой день ляжет в больницу надолго, а они будут править.
– Кто эти люди? Какое их прошлое? Они демократы, они борцы за свободу, они диссиденты? столичных перераспределителей. Я напомню, что Украина – это очень простая экономическая схема. Вся прибавочная стоимость производится на востоке…
– На русскоговорящем востоке.
– Да, на русскоговорящем востоке и юге и перегоняется через Киев на запад, который, во-первых, ничего не производит. А Киев хочет стать чем-то вроде Москвы. Проблема Киева в том, что он чувствует себя недооцененным. Он хочет, чтобы большая часть собственности оставалась в нем.
– Как-то вам Янукович очень нравится. А я смотрю, если половина населения страны не любит его…
– Речь не идет о Януковиче. Люди устали от режима Кучмы…
– Почему все говорят, что Янукович монополизировал денежные потоки? Резкий, грубый, неприятный в общении человек, задавивший…
– Есть реальная проблема режима Кучмы, и Янукович предложил новой власти освободиться от наследия Кучмы. И почему-то буквально на другой день после того, как он это сказал, начались беспорядки. Я не конспиролог, я не люблю искать подоплеки, но я вижу, что буквально на другой день у него начались трудности.
– Правильно ли я понимаю, что вы намекаете на следующий сценарий: Кучма, поиграв с двумя половинами своей же администрации, заявляет чрезвычайное положение и сам де-факто остается действующим президентом Украины. "Мальчики, спасибо, папа останется еще надолго".
