Леонид Млечин - Юрий Андропов. Последняя надежда режима.
— Не понимаю. Брежнев описывает молдавские годы, а про Щелокова ни слова. Отчего так случилось?
Черненко, не только читавший указанные произведения Брежнева, но и принимавший самое активное участие в их публикации, внимательно посмотрел на меня и ушел от прямого ответа:
— Есть кое-какие обстоятельства...»
Незадолго до июньского пленума 1983 года, который вывел Щелокова и Медунова из ЦК, Черненко показал своему помощнику заключение о Щелокове военной прокуратуры. Прибытков прочитал, что бывший министр «захапал в личное пользование несколько служебных «мерседесов», что не брезговал забирать к себе домой и на дачу, а также раздавать близким родственникам арестованные милицией вещественные доказательства и конфискованные произведения искусства и антиквариата...
Члены семьи Щелоковых были замечены в обмене в банках огромных сумм в потертых, захватанных, довольно ветхих рублях... Щелоков и его семья не гнушались деньгами, которые следователи ОБХСС вытряхивали из чулок и закопанных в землю бидонов своих «криминальных подопечных».
Деньги, изъятые в «теневой экономике» у созревших раньше перестройки «цеховиков» и «рыночных воротил», менялись на новые более крупные купюры, обращались в личный доход и без того не бедного министра...»
Николай Щелоков, еще оставаясь членом группы генеральных инспекторов Министерства обороны, как и Чурбанов, обращался за помощью к Черненко. Он надеялся, что Константин Устинович не бросит его в трудную минуту, ведь они оба были брежневскими людьми. Черненко его принял, но в помощи отказал.
«Щелоков, — вспоминает Прибытков, — появился в дверях черненковского кабинета в привычном мундире. Он был весь увешан наградами. Медали и ордена тонко потренькивали при каждом его, как мне казалось, несколько неуверенном шаге. Лицо Щелокова, покрытое багровыми пятнами, все равно оставалось общего землисто-серого цвета. Бывший министр, кажется, не замечал ничего и никого вокруг: он шел к двери по будто бы начерченной прямой линии. Руки его дрожали...»
Щелоков приносил Черненко справку о том, что он оплатил через банк стоимость двух «мерседесов», предназначенных для МВД, но оказавшихся в личной собственности семьи министра.
— Этим он хочет сказать, что не надо рассматривать его вопрос на пленуме. — Черненко говорил с одышкой — его душила не столько астма, сколько гнев. — Как он мог? — несколько раз повторял Черненко один и тот же вопрос, горько качая головой...
19 февраля 1983 года покончила с собой Светлана Владимировна Щелокова.
Юрий Чурбанов вспоминает:
«Мы с Федорчуком находились на службе, это, как помню, была суббота, когда Федорчуку позвонили и передали информацию, что в Серебряном Бору на даче застрелилась Светлана Владимировна, жена Щелокова.
Федорчук выяснил, как развивались события: Светлана Владимировна находилась в спальне, кто дал ей пистолет — сказать не берусь;, накануне вечером у них с Щелоковым состоялось бурное объяснение, когда Щелоков кричал ей, что она своим поведением и стяжательством сыграла не последнюю роль в освобождении его от должности.
Трудно сказать, имел ли этот скандал продолжение утром, когда раздался выстрел. Щелоков находился внизу, рядом с ним был еще один человек (то ли садовник, то ли дворник), и вот, когда они вбежали в спальню и увидели на полу труп, то Щелоков сам кинулся к этому пистолету И тоже хотел покончить с собой. Но человек, который был рядом, вышиб этот пистолет и спрятал его...»
Светлана Владимировна действительно застрелилась на даче после того, как они с мужем крупно поссорились. Говорят, что отношения у Щелокова с женой были очень плохими. Один из крупных в прошлом работников ЦК КПСС рассказывал мне, что Николай Анисимович был неравнодушен к слабому полу. Он встречался со своими подругами на конспиративных квартирах МВД, которые использовались ч личных целях. В его распоряжении было семь таких квартир. За порядком и чистотой на этих квартирах следили специально выделенные люди. Они же заботились о том, чтобы там постоянно была выпивка и закуска.
Судьба самого Щелокова решилась на пленуме ЦК, который открылся 14 июня 1983 года. Открыл пленум генеральный секретарь Андропов.
Начали с организационных вопросов. Черненко предложил рекомендовать Верховному Совету избрать Андропова председателем президиума. Сам Андропов предложил избрать члена политбюро Григория Романова (из Ленинграда) секретарем ЦК, кандидата в члены политбюро Михаила Соломеипева — председателем КПК при ЦК КПСС, а вместо него назначить председателем правительства РСФСР Виталия Воротникова и одновременно утвердить его кандидатом в члены политбюро.
Затем слово вновь взял Черненко.
Свежеиспеченный кандидат а члены политбюро Виталий Воротников записал его слова.
— Политбюро решило предложить пленуму вывести из состава ЦК КПСС Щелокова и Медунова, — говорил Константин Устинович, — за допущенные ошибки в работе. Политбюро исходит из того, что каждый член ЦК должен делом оправдывать оказанное ему высокое доверие. Тот, кто порочит честь и достоинство коммуниста, не должен быть в составе высшего органа партии. Щелоков в последние годы ослабил руководство МВД, встал на путь злоупотреблений в личном плане. Построил дачи для себя и своих родственников. Взял в личное пользование три легковых автомобиля, подаренные министерству иностранными фирмами. Вел себя неискренне, несамокритично. По случаю семидесятилетия поручил снять о себе фильм, на который затрачено более пятидесяти тысяч рублей. Его поведение отрицательно влияло на кадры МВД...
Решение вывести Щелокова и Медунова из состава ЦК принималось тайным голосованием. Егор Лигачев, тогда заведующий отделом организационно-партийной работы ЦК, рассказывал:
— Я был председателем счетной комиссии при голосовании. Андропов довел это дело до конца. Когда Юрий Владимирович возглавил страну, он получил десятки тысяч телеграмм от людей с требованием навести порядок в обществе, повысить ответственность руководителей. Это был крик народа. Он ответил на зов народа.
Члены ЦК проголосовали дисциплинированно — исключить обоих. Более хладнокровный Медунов присутствовал. Он встал и ушел из зала. Щелокова на пленуме не было — не захотел позориться.
Удары следовали один за другим. А главное было еще впереди. Щелоков понимал, что рано или поздно его вызовут к следователям, предъявят обвинение, покажут ордер на арест, отберут документы и деньги, снимут галстук и шнурки от ботинок и повезут в тюрьму. Такого позора он не хотел. А дело против него уже было возбуждено.
Сменивший Щелокова на посту министра внутренних дел Виталий Федорчук рассказывал потом профессору Владимиру Некрасову, автору книги «МВД в лицах»:
— Когда я стал разбираться с обстановкой в МВД, то у меня сложилось впечатление, что Щелоков последнее время по-настоящему делами не занимался. Я застал развал. Преступность росла, однако этот рост скрывали. В МВД развилось много взяточников, особенно в службе ГАИ. Все это мы начали активно разгребать, и тогда посыпалась куча заявлений о злоупотреблениях. Я доложил в ЦК в установленном порядке о сигналах, связанных со злоупотреблениями Щелокова. Тогда этот вопрос вынесли на рассмотрение политбюро. Вел заседание Андропов. Когда встал вопрос, возбуждать ли против Щелокова уголовное дело, то Тихонов и Устинов возражали, Громыко колебался, другие также были за то, чтобы спустить все на тормозах. Но Андропов настоял, чтобы дело возбудить и поручить расследование Главной военной прокуратуре...
В июне 1983 года Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело, основываясь на материалах ревизии хозяйственного управления МВД. Следствие пришло к выводу, что начальник ХОЗУ генерал-майор Виктор Калинин организовал «преступную группу расхитителей социалистической собственности и путем злоупотребления своим служебным положением систематически похищал государственное имущество, обращая его в свою собственность и собственность других лиц».
По материалам этого дела собирались посадить и Николая Щелокова.
6 ноября 1984 года указом президиума Верховного Совета СССР он был лишен воинского звания «генерал армии».
12 ноября в квартире Щелокова был обыск. Изъяли сто двадцать четыре картины — Саврасов, Бенуа, Куинджи...
7 декабря персональное дело бывшего министра рассматривалось на заседании Комитета партийного контроля. Щелоков отрицал предъявленные ему обвинения. Но члены КПК проголосовали единогласно: «За грубое нарушение партийной и государственной дисциплины, принципов подбора, расстановки руководящих кадров, злоупотребление служебным положением в корыстных целях и бытность министром внутренних дел СССР члена КПСС Щелокова Николая Анисимовича из партии исключить».
