К барьеру! (запрещенная Дуэль) - К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №26 от 29.06.2010
Можно было бы просто не обращать внимание на какое-то там ток-шоу. Но практически тоже самое накануне в своём интервью на канале «Звезда» озвучил Министр обороны А. Сердюков. Оказывается, его тоже заботят вопросы гуманизации военной службы.
Таким образом, в результате реформ мы получили вместо «компактной, мобильной, хорошо вооруженной, боеготовой армии» - как это провозглашалось реформаторами – необученный, неукомплектованный личным составом, небоеготовый «пионерский лагерь», службу в котором необходимо гуманизировать, а средства управления в котором самое время перевести «на цифру».
Сегодня наша реформированная армия и флот не справятся даже с таким локальным конфликтом, как грузинский конфликт августа 2008 года.
О ПРЕСС-КОНФЕРЕНЦИИ В.И. ИЛЮХИНА
В Госдуме прошла пресс-конференция, посвящённая вскрывшимся фактам подделки архивных документов (см. «КБ», №24, 2010 г.). Выскажу свои замечания.
Во-первых, разумеется, всех интересовал тот, кто явился к Илюхину с повинной. Его, к всеобщему разочарованию, не было. Илюхин на пресс-конференции пояснил, что бережет его, поскольку признавшемуся фальсификатору угрожает реальная опасность. После конференции я, правда, на ходу, подробнее расспросил Виктора Ивановича, и, полагаю, могу сообщить следующее. Во-первых, этот фигурант реально боится за свое будущее, поэтому пока скрывается. Во-вторых, начисто исключен какой-то сумасшедший, выдающий себя за изготовителя фальшивок, – это действительно технический специалист-фальсификатор. Пока не могу рассказать, что это подтверждает, но когда вы это узнаете, то и у вас сомнений не будет. В-третьих, мотив его явки с повинной – «за державу обидно» - подкреплен и личным мотивом, который «по-человечески можно понять». Со временем, когда будет можно предъявить его народу, вы поймете, что я имел в виду.
Между прочим, у Илюхина вскользь проскочило, что на сегодня явившийся с повинной фальсификатор уже не единственный свидетель, но Виктор Иванович уезжал на другое мероприятие, и у меня не было времени уточнить, что он имел в виду.
Поскольку у Илюхина катынская тема всего лишь одна из многих, то, на мой взгляд, его ответы на вопросы не всегда были удачны, скажем, он не очень удачно отвечал даже не на вопрос, а на выступление польского журналиста. Тот заявил, что расстрел польских офицеров подтверждается эксгумацией тел на кладбищах под Харьковом и в селе Медном Калининской области. Виктор Иванович совершенно напрасно начал объяснять, что в СССР расстреливались поляки-преступники. На мой взгляд, надо было просто сообщить, что суду от эксгумации нужны не выводы следствия, тем более, заказного, а факты. А факты таковы.
На раскопанном кладбище под Харьковом хоронили расстрелянных до войны в харьковской тюрьме уголовников и членов «пятой колонны», а в ходе войны - и пленных немцев, умерших в инфекционном лагере неподалеку. В результате эксгумации, раскопав это кладбище экскаватором вдоль и поперек на глубину до 3-х метров, следствие нашло 169 черепов, причем, всего лишь на 62 черепах из них обнаружены следы огнестрельных ранений. (В Катыни, кстати, все 100% эксгумированных останков имели пулевые ранения черепа.) Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Харькове.
И на кладбище в селе Медном хоронили не только уголовников и членов «пятой колонны», расстрелянных в тюрьме Калинина. Всю войну в доме отдыха НКВД Калининской области был госпиталь, и на этом кладбище хоронили умерших от ран в госпитале наших солдат и офицеров. Перекопав и это кладбище экскаватором, всласть надругавшись над останками наших павших воинов, следователи и поляки нашли 226 черепов, из которых не более двух десятков имели пулевые отверстия. Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Медном.
Эксгумация - это следственное действие, и всё найденное в могилах являлось вещественными доказательствами по уголовному делу. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР (ст.ст. 84 и 85) эти вещдоки должны быть, во-первых, сфотографированы, затем (с принятием мер против их порчи) упакованы и опечатаны и в таком виде храниться при уголовном деле до суда, и раздаваться только после вступления в законную силу приговора. Никаких вещественных доказательств, указывавших на то, что в могилах есть и польские офицеры, найдено не было, более того, были найдены гильзы только от советского оружия, а в Катыни, напомню, только от немецкого. Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Харькове и Медном.
Уже потом, через несколько лет после раскопок в Харькове и Медном, поляки начали говорить, что возле этих могил в отдельных ямках они нашли массу вещей, указывающих, что в могилах были польские офицеры и полицейские – от золотых монет до чудесным образом сохранившихся списков с именами польских полицейских. Но эти, с позволения сказать, «вещественные доказательства» в момент следственных действий не сфотографированы (поскольку присутствующие при раскопках фотографы и телеоператоры их не видели) и к материалам уголовного дела не приобщены. И сегодня (для особо умственно убогих) дается объяснение, что присутствующие при эксгумации поляки якобы быстренько рассовали найденные вещдоки по карманам, отвезли в Польшу и теперь там хранят. Ну пусть хранят и дальше.
И вот по результатам этих фактов (169 останков в Харькове и 226 в Медном, из которых менее сотни с пулевыми ранениями) следствие сделало вывод, что под Харьковом расстреляно 4 тысячи польских офицеров, а в Медном 6 тысяч польских полицейских. Какой суд осмелится построить приговор на таких выводах?
Следует отметить и выступление «мемориальца» Н. Петрова на пресс-конференции. Суть сводилась к тому, что к Илюхину пришёл якобы специалист, который зарабатывал на любительской фабрикации архивных документов, а к катынским документам он отношения не имеет, посему он лжёт, что подделал и их. Мысль о том, что не госструктуры типа КГБ и ФСБ, а любитель фабриковал архивные документы для продажи, свежая и интересная. Заодно показывает, что у «Мемориала», этой «пятой колонны» в России, уже ум за разум заходит.
Но давайте окажем услугу Петрову и оценим его версию мысленным следственным экспериментом – представим себя на месте этого фальсификатора, решившего заработать на торговле фальшивыми архивными документами. Итак.
Как говорил учитель экономики нынешних реформаторов России кот Матроскин: «для того, чтобы что-то продать, нужно сначала что-то купить», - в нашем случае - заплатить деньги за процесс фальсификации.
Оставим в стороне деньги, требуемые для получения в архиве подлинных документов, чтобы сделать фальшивые по их подобию. Оставим в стороне деньги за тайное изготовление ручным способом печатей ЦК ВКП(б) и ЦК КПСС, факсимиле Сталина, Берии, печатей вермахта и прочего. Это дураку кажется, что в те годы их легко можно было изготовить - техника для изготовления печатей появилась гораздо позже. Ведь печати потому и использовались, что их изготовить гораздо труднее, нежели подделать подпись или почерк.
Попробуем оценить, что нам будет стоить изготовление бланков этих документов. Начнем с того, что технология развивалась и бумага 40-х годов это далеко не бумага 80-х по своему составу и текстуре. Вы представляете, где старую бумагу можно достать? Я – нет. Но, положим, вы ее достали. Теперь на этой бумаге нужно высокой печатью и старым шрифтом нанести атрибутные надписи. Для этого нужно заказать пресс - формы для отливки из гарта шрифта старого образца. А атрибутные записи на бланках очень мелкие. Вы представляете, сколько нужно времени и сил при развитии техники того времени, чтобы выполнить в металле эти формы? И сколько это будет стоить хоть в рублях, хоть в долларах? Затем нужно в этих пресс - формах отлить из гарта шрифт и на ручной печатной машине отпечатать бланки. Придется и тут заплатить. В результате, чтобы только изготовить бланки придётся не только свою автомашину продать, но и квартиру.
Далее, нужно найти пишущую машинку образца 30-х годов. Мало этого, последняя страница «письма Берии» отпечатана на подлинной машинке секретариата Берии, то есть на той, на которой печатались письма Берии тех лет. Значит, вам нужно будет в архивах КГБ найти документы о поступлении пишущих машинок в НКВД в 30-х годах, определить номер той, что поступила в секретариат Берии, затем по антикварным магазинам найти именно ее. (А может, сразу начать искать клады, оставленные Наполеоном? Или золото инков?) Короче, изготовление фальшивых документов из архивов одному человеку не по силам – тут требуется труд многих специалистов самого разного профиля.
Но главное в другом. Положим, вы изготовите подложный документ, что некий Нахалков был когда-то предводителем дворянства в Мухосранске. Этот документ купит Нахалков, чтобы корчить рожи «потомственного идальго». А тут вы потратите уйму денег на изготовление фальшивок, скажем, фальшивого письма Генштаба РККА Сталину, но его же нужно теперь продать! Кому? Любой же дурак-историк будет понимать, что покупает краденное, но главное, а зачем ему нужен этот документ, даже если он и не фальшивый? Историкам нужен всего-навсего текст. Текст этого документа они могут бесплатно переписать в архиве. На хрена им покупать сам документ, да еще и совершать этим преступление?! И на хрена им покупать фальшивый архивный документ?
