Виталий Петрусенко - Эхо выстрелов в Далласе
Это не могло быть проявлением личного любопытства агентов ФБР, как не могли остаться лишь при них их подозрения. О всех подозрениях — даже малейших — в ситуации, когда прошли считанные часы с момента убийства президента, не доложить они не могли. Значит, об этом немедленно должны были сообщить директору ФБР Гуверу или его заместителям. В свою очередь, Гувер докладывал обо всем, включая сплетни личного интимного характера, хозяину Белого дома. С новым же хозяином — Джонсоном он жил по соседству в Вашингтоне и вообще был на короткой ноге. Даже если Джонсону ничего не было известно о загадочном «опустении» бронзового гроба, то новый президент сразу же узнал бы от Гувера все то, что донесли последнему.
Насколько известно, Джонсон не предпринял каких-либо официальных шагов для выяснения подозрительных событий вокруг доставки тела его покойного предшественника в Бетесду. Новый президент постарался поскорее передать все расследование далласского преступления созданной им комиссии Уоррена! В нее вошли известные деятели: сенатор-демократ Ричард Рассел, сенатор-республиканец Джон Шерман Купер, конгрессмен-республиканец Джеральд Р. Форд (будущий президент США), бывший директор ЦРУ Аллен У. Даллес и доверенное лицо всех американских послевоенных правительств, разведчик, дипломат, юрист, богач Джон Дж. Мак-Клой. Одна из задач комиссии состояла в том, чтобы похоронить все неприятные для правительства слухи и возможные подозрения, в том числе и те, что просочились бы из-за кулис военно-морского госпиталя.
В докладе комиссии Уоррена и в 26 томах приложений не нашлось места для наблюдений и сомнений Сайберта и О'Нейла. В документы не попала и их докладная записка от 26 ноября с довольно подробным описанием событий, происходивших в секционном зале Бетесды позже 20 часов 22 ноября. Почему же?
Сайберт и О'Нейл писали, что в теле президента (не считая головы) нет сквозной раны, что таково было мнение врачей, обследовавших и вскрывавших труп. Лишь на основе этого донесения (по телефону из госпиталя в штаб-квартиру ФБР) могла родиться телеграмма, отправленная в ночь с 22 на 23 ноября из штаб-квартиры ФБР в Вашингтоне в отделение ФБР в Далласе. В ней, в частности, сообщалось: «Общее вскрытие и общая рентгенография обнаружили одно пулевое отверстие чуть ниже плеча вправо от позвоночника… Отверстие неглубокое, без выхода. Пули в теле не обнаружено… Патологоанатом в национальном медицинском центре ВМС высказывает мнение, что пуля сама выбралась из спины во время закрытого массажа сердца в Далласе до перевозки тела в Вашингтон». Сходная констатация содержится, как говорилось выше, в основных и дополнительном томах отчета ФБР о далласском преступлении.
Но позднее патологоанатомы «переосмыслили» раны, в частности, определили сквозной характер раны в верхней части спины. Поэтому упомянутые документы, вышедшие из недр ФБР, как теперь очевидно по межведомственной неувязке (в первую очередь, между ФБР и ВМС, а также и секретной службой), и неподогнанные к последующей официальной версии убийства Кеннеди, ни в один из 26 томов не включили.
Но независимый расследователь убийства Кеннеди физик Пол Хоч осенью 1966 года обнаружил, что два агента ФБР, присутствовавшие на вскрытии, составили докладную. По-видимому, в Вашингтоне решили, что, поскольку доклад комиссии Уоррена выдержал двухлетнее испытание, можно постепенно выпускать из архивов материалы, как-то связанные с расследованием. Кто мог предвидеть, что докладная Сайберта и О'Нейла является буквально кладом для искателей истины в преступлении века? По просьбе Хоча, респектабельного ученого, архивариусы нашли и выдали ему фотокопию этой докладной, которая хранилась не в центральном, а далласском архиве ФБР.
У серьезных независимых расследователей сложилась к тому времени традиция: как только им в руки попадал важный документ, относящийся к убийству Кеннеди, они тут же его размножали и рассылали «собратьям по оружию». Один экземпляр пришел по почте и к Дэвиду Лйфтону — студенту-выпускнику инженерного факультета Калифорнийского университета. Пришел в довольно неприятный для него час. Ему угрожало исключение из университета за «хвосты». Действительно, предыдущие два года он был настолько захвачен исследованием «темных пятен» Далласа, что запустил учебу. «Вы окончательно свихнулись на почве убийства Кеннеди», — сказал ему декан факультета на прощанье.
Прошло много дней, много дискуссий с товарищами вокруг докладной двух агентов ФБР, и наконец Лифтон замечает поразительный смысл слов, на которые он раньше не обращал внимания и которые не вызвали подозрений у большинства независимых расследователей, в том числе у Хоча.
«Тело президента было вынуто из гроба, в котором оно было доставлено, — сообщала докладная агентов ФБР Сайберта и О'Нейла, — и положено на стол для анатомического вскрытия. В тот момент тело было полностью завернуто в простыню, а на голове была к тому же дополнительная повязка, пропитавшаяся кровью. Вслед за удалением этих покрытий было установлено, что на президенте не было никакой одежды и белья. Стало также очевидно, что ранее была: произведена как трахеотомия, так и хирургическая операция в районе головы, а именно в верхней части черепа».
Обращают на себя внимание в докладной слова: «из гроба, в котором оно было доставлено». Спрашивается: из какого другого гроба мог быть извлечен мертвый президент? Специалисты легко обнаружили, что строка с этими словами в оригинале докладной подчищалась и исправлялась. Сайберт и О'Нейл, возможно, узнав о «жестянке», решили лишний раз перестраховаться, указав, что ведут речь лишь об официально известном им — далласском бронзовом гробе. Лифтон высказывает предположение, что агенты ФБР видели «жестянку» в морге.
Нейрохирурги в США и других странах говорят теперь по поводу последней части докладной двух агентов ФБР, что, хотя сделанное ими описание выглядит весьма непрофессионально, в общем оно понятно было предпринято какое-то вмешательство после черепно-мозгового ранения.
Ни в Далласе, ни на пути из Далласа, ни в Бетесде, согласно докладу комиссии Уоррена и всем другим показаниям, никаких «хирургических операций» на голове никто не производил. О чем же тогда писали Сайберт и О'Нейл? Каким образом могла родиться подобная констатация? Что за ней скрывается?
Эти вопросы всецело поглотили Лифтона. Да, его декан как в воду глядел, отказывая ему еще в одной отсрочке на сдачу четырех экзаменов. Он ушел с головой в доказательство сложившейся у него в конце октября 1966 года следующей гипотезы. В Далласе с травянистого бугра, к которому приближался лимузин Кеннеди, в президента был произведен выстрел; пуля спереди вошла в его голову, тайно была извлечена, пулевой канал нарушен, чтобы скрыть истинное направление полета пули и вместо него «проложить» новый, доказывающий, будто стрелял один человек сзади. В изданной в конце 1980 года книге «Лучшее свидетельство. Сокрытие фактов и обман в деле об убийстве Джона Ф. Кеннеди» [6] Лифтон описывает ощущения, охватившие его в тот момент, когда у него сложилась эта гипотеза.
«Я колебался, верить ли в то, что я обнаружил. Это была модель заговора вампиров… До этого момента мое исследование убийства Кеннеди напоминало туристское путешествие по дому, в котором якобы завелись призраки. Туристам ведомо, что дом, конечно же, свободен от призраков. Некоторые из них могут поволноваться и даже вскрикнуть, а то и возопить, но они больше прикидываются. Все эти возникшие в доме опасности и страхи — кажущиеся. Но в тот вечер, когда я натолкнулся на докладную ФБР, я будто попал в такой коридор дома, который до этого никто никогда не обследовал, и, увидев кровь, струящуюся из-под двери, открыл дверь и нашел труп. Я бы вздохнул с облегчением в тот вечер, если бы мне сказали, что это открытие, каким бы ужасным оно ни было, известно властям и что-то было сделано, пусть даже и за кулисами… Но я был уверен, что я гляжу на что-то новое и ранее неизвестное, на механизм, с помощью которого заговор на высоком уровне замаскировал свои собственные следы… Я обнаружил нечто фундаментальное — я увидел краешком глаза возможность государственной измены!»
На слова двух агентов ФБР о хирургической операции на голове президента обратили внимание и калифорнийские журналисты Перри Эдамс и Фред Нью-коум. Они тоже начали большую исследовательскую работу по сравнению описания ран далласскими врачами, пытавшимися спасти Кеннеди, и военными патологоанатомами. Разница двух описаний была существенной. Не зная о гипотезе Лифтона, калифорнийские журналисты в начале 70-х годов пришли к сходному с ним выводу, выразив его так: «Должен был существовать сговор с преступной целью: изменить единственный в своем роде самый важный элемент свидетельства — тело президента и таким образом замаскировать и происхождение его ран».
