Николай Губенко - Театр абсурда. Во что превратили Россию

Николай Николаевич Губенко

Театр абсурда. Во что превратили Россию

Вместо предисловия

ЛЕОНИД ФИЛАТОВ О НИКОЛАЕ ГУБЕНКО

Так сложилось, что с Николаем Губенко лично мы познакомились сравнительно недавно. Когда в 1969 году я пришел работать в Театр на Таганке, он уже ушел из него. Конечно, слышал я о нем много и в школьные годы, живя в глубокой провинции, и в Москве, в студенчестве. Некоторые говорили, что он профессиональный циркач. Тот факт, что он вырос в детдоме, тоже как-то сдабривал его биографию. Я видел фрагмент фильма «Золотые ворота», где Николай все сальто, все трюки делал сам, причем делал это настолько лихо, что это никак не вязалось с его обликом коренастого, основательного человека.

В фильме «Последний жулик» он демонстрировал чудеса акробатической техники. И, наконец, я увидел его в знаменитой картине Хуциева «Мне 20 лет». Облик Губенко был овеян флером 60-х годов. На его биографию падал отсвет биографий людей, с которыми он дружил, был близок – Шукшина, Окуджавы, Шпаликова.

В театре он был признанным лидером. Даже те немногие люди, которые относились к нему критически, всегда, если заходила о нем речь, непременно добавляли: но талантлив неимоверно. А это на театре практически услышать невозможно. Даже Высоцкий внутри театра не пользовался как артист всеобщим признанием.

Губенко был для меня человеком-легендой, но впервые «живьем» я увидел его сравнительно недавно – на похоронах Володи Высоцкого. А вскоре он вернулся в наш театр, потому что его поддержка была необходима театру.

Театральный коллектив в чем-то сродни музыкальной партитуре. У каждого – своя нота. Мужская, лидерская нота в спектаклях по праву принадлежала Высоцкому. Его не стало, и за поддержкой обратились к Губенко. Николаю Николаевичу – человеку очень занятому, известному артисту и кинорежиссеру, лауреату Госпремии, нелегко было пойти на этот шаг, но он пришел в театр. На его первую репетицию «Павших и живых» пришла масса народа. Следили из-за кулис, из зала. Я тоже пришел посмотреть, что же такое знаменитый Губенко. Он с такой мощью читал стихи Гудзенко, что спектакль сразу приобрел тот высочайший уровень, который был при Высоцком. Потом я видел его и в «Пугачеве», и в «Добром человеке из Сезуана», и в «Борисе Годунове», и в спектакле памяти Владимира Высоцкого. Я наблюдал за ним и понимал, почему вокруг него существует такая удивительная атмосфера уважения, не холуйства и рабства, а именно уважения.

На каждый спектакль он, не мальчик и не ученик, а знаменитый артист и режиссер, застрахованный, казалось бы, от провалов, приходил первым. За час, а то и за полтора часа до начала. Осваивал сцену, осматривал каждый гвоздь, разминался, проговаривал про себя крупные и ответственные монологи. А перед самым началом прибегала наша молодежь. Это не в упрек им. Такой же упрек я могу отнести и к себе.

Помимо основательности ходьбы, речи в нем есть крепость, надежность и основательность человеческая. И неслучайно коллектив с таким упорством добивался, чтобы именно он стал руководителем театра. Губенко замечательный товарищ – верный, прочный, на которого всегда можно положиться. И абсолютно точный человек. Если он назначил встречу – обязательно придет, если обещал что-то сделать – обязательно сделает.

Ему сейчас очень трудно. Он бесконечно много работает и, конечно, устает, но, тем не менее, находит возможность приехать из другого города, чтобы разобраться, вникнуть в театральные дела, посмотреть работу актеров, посоветовать что-то. С ним постоянно поддерживают связь. Во всех наших делах он принимает участие.

Недавно я разговорился с артистом, который снимается сейчас у Губенко. Он сказал: «Не дождусь, когда я поеду в Иваново. Так замечательно с ним работать. Николай производил впечатление такого сурового и неприступного человека, а он, оказывается, такой «нежный». Подмечено точно. Не будучи с ним знакомым и лишь вычисляя его по театральным и киношным работам, многие считают его суровым, волевым, жестким человеком. Все это действительно так, но он человек не подавляющий, а очень нежный. И люди, с ним работающие, это знают.

Я ВЕРЮ, ЧТО МЫ СПОСОБНЫ ВЛИЯТЬ НА СОБЫТИЯ

(Выступление Н.Н. Губенко на Конгрессе интеллигенции России)

Я бы мог говорить здесь о своих профессиональных проблемах, о кинематографе, в котором я проработал много лет и который сейчас лежит на лопатках, практически не существует. Я бы мог говорить здесь о театре, в котором прослужил 20 с лишним лет и который последние четыре года не финансируется ни одной государственной структурой, где прозябают в нищете и голоде 160 моих коллег. Я бы мог говорить о тех законодательных инициативах, которые мы, члены Комитета по культуре в Государственной думе, пытаемся реализовать. Я бы мог говорить, в частности, о законе «О перемещенных культурных ценностях», который в очередной раз, после трехлетней битвы с президентскими и правительственными структурами, привычно – неконституционно отклонен президентом Российской Федерации, после того как Государственная дума и Совет Федерации преодолели, в соответствии с Конституцией, президентское вето.

Но я не буду говорить об этом потому, что каждая из этих проблем требует очень точечного, индивидуального опыта профессионалов, сидящих в этом зале. Я хочу говорить о том, что нас, работников музеев, библиотек, театров, кино, просто просветителей, ученых, творческую и техническую интеллигенцию, объединяет.

Я спрашиваю каждого из сидящих в этом зале – тех, кто активно участвовал в перестройке, или тех, кто просто был свидетелем перестройки и тех процессов, которые происходили последние десять лет в нашей стране: предвидел ли кто-нибудь из нас тогда, вначале, развал Союза, приближение НАТО к границам России? Предвидел ли агрессивную позицию Германии по пересмотру итогов и результатов Второй мировой войны? Предвидел ли кто-нибудь из вас, сидящих в зале, ту кровавую грязь, в которую Россия вместе с недавними народами-братьями въехала всеми четырьмя колесами?

Сколько ошибок, сколько непоправимых, нелепых ошибок! Верим ли мы сейчас в миф об общеевропейском доме? В те обязательства, которые нам давали страны Западной Европы в отношении объединения Германии? Я лично очень глубоко переживаю и с трудом понимаю свой идеализм и преступную наивность того времени, каким я был 6–10 лет назад.

Была прекрасная страна, по мнению большинства, и ужасная страна, по мнению ничтожного меньшинства. Мы слушали завораживающие слова: «перестройка», «реформы», «совершенствование». Следствием оказалась Беловежская Пуща и насильственный, вопреки референдуму, развод братских республик. Результат – распад Советского Союза, или Российской империи (называйте как хотите), войны на нашей территории, падение производства, остановка десятков тысяч предприятий, безработица. И, наконец, братья Чубайсы и Евгений Киселев предлагают нам реставрировать монархию…

Что это, как не признаки контрреволюции? Но самое страшное – ненависть, навязанная средствами массовой информации: богатых к бедным, правительства к законодательной власти, центра к регионам, одной национальности к другой, молодых к старикам, «белых» к «красным».

Как может чувствовать себя нормальный, порядочный, честный человек в этих условиях?

Бывают и будут еще в истории возвращения вспять, подобные нынешним, когда все, что сегодня защищают честные люди, патриоты, в том числе сидящие в этом зале, покажется уничтоженным: совесть, правда, достоинство нации, великая культура, давшая миру Пушкина, Достоевского, Толстого, Чехова, Маяковского, Есенина, Шолохова, великую музыку Чайковского, Рахманинова, Свиридова, Шостаковича, Хачатуряна. И давшая миру великую науку с именами Курчатова, Харитона, Капицы, Флерова, Алферова, науку, сделавшую нас сверхдержавой.

Но это только покажется.

Сегодня против страны совершается агрессия чуждого духа. И власть, которая это делает, уверена в своей правоте, своей исключительности. Однако нет ничего пагубнее, чем пренебрежение интересами своего народа. Нет ничего пагубнее стремления помешать другим думать по-своему. Невежество, глупость, истребление соотечественников, национальный фанатизм, распри недавних народов-братьев, обнищание масс, СПИД, растление малолетних – вот что с собой несут насильно насаждаемые так называемые западные ценности.

Хотим мы походить на такую так называемую цивилизацию или мы хотим идти своим собственным путем, созидать, просвещать, строить университеты, музеи, библиотеки, строить систему бесплатного всеобщего образования, бесплатного здравоохранения, иметь гарантированное право на труд, на отдых, на бесплатное жилье, на пенсионное обеспечение? Надо ясно осознать, что власть отвернулась от народа, надо ясно понять, что она ведет дело к уничтожению нации как таковой.