Теория социальной экономики - Владимир Сергеевич Соловьев

связи с этим никакого прибавочного времени просто не может быть в принципе. Что же в этом случае может представлять собой этот загадочный, фантастический «прибавочный продукт» токаря, сапожника, врача, кассира, учителя? В результате индивидуального труда рабочего-токаря, а не любого работника (по К. Марксу), не только не создается прибавочный продукт, но даже и вообще готовый продукт, пригодный для употребления, так как в условиях совместной кооперативной и разделенной на симплифицированные операции деятельности каждый работник выполняет всего лишь только одну или несколько операций, а любой готовый продукт представляет собой совокупный результат десятков, сотен и тысяч участников и даже не одного поколения людей. Никакого прибавочного времени, прибавочного продукта и самовозрастания стоимости станка и возникновения «капитала» при этом не происходит, поэтому «теория» прибавочного труда и прибавочной стоимости К. Маркса абсолютно несостоятельна. Однако коммунистических идеологов привлекает марксизм именно тем, что там утверждается идея эксплуатации и грабежа рабочего класса капиталистами, когда капиталист необоснованно присваивает себе часть зарплаты рабочих в форме прибавочного продукта. В действительности это глубокое заблуждение: нельзя отнять что-то, размер которого невозможно определить и более того, отнять то, чего нет в принципе. Более того, если учесть что необоснованная прибыль устанавливается капиталистами в размере 100 % и более ко всем совокупным затратам, каков же в этом случае должен быть размер прибавочного времени и прибавочного продукта? Кстати, большинство экономистов высокие «доходы» капиталистов оправдывают не грабежом рабочих, а такими неопределенными факторами, как воздержание, риск, напряженный труд, или как процент на капитал, страховая премия и заработная плата за управление предприятием. Например, А. Смит, Н. У. Сениор и Дж. С. Милль определяли процент на вложенный капитал как «вознаграждение за воздержание» предпринимателя от расходования собственного капитала на текущее потребление, а предпринимательский доход – как плату за управление предприятием и несение определенного делового риска (страховая премия)[103]. Ж.-Б. Сэй, вводя понятие термина «предприниматель», отмечает, что «часть прибылей поступает как бы в вознаграждение за его промышленные способности (?), за его таланты (?), деятельность, дух порядка и руководительство»[104]. Однако все это красивые слова, лишенные всякого смысла, так как никаких логичных доводов и алгоритмов расчетов, обосновывающих результат деятельности, источники и размер выплат за владение капиталом, вознаграждение за воздержание[105] и ответственность (риски) за продажу товара или услуги по заранее непредсказуемой цене, не приводится. Более того, «заработная плата за управление капиталом» никакого отношения к производственной деятельности организаций не имеет в связи с тем, что «управление капиталом» осуществляется в форме спекулятивных операций на фондовых биржах и, соответственно, вознаграждение выражается спекулятивным доходом, ничего общего не имеющим с заработной платой.

Морально-этические нормы поведения капиталистов достаточно точно определены еще в XIX в. (!!). Так, английский публицист XIX в. Т. Дж. Даннинг писал: «…капитал избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это еще не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживленным, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами»[106].

Таким образом, высокие «доходы» капиталистов и высшего управленческого персонала обеспечиваются не за счет несуществующей прибавочной стоимости и якобы грабежа эксплуатируемого рабочего класса, а за счет прибыли, устанавливаемой без всякого обоснования, исходя из частнособственнических интересов владельцев капитала[107]. Подлинной причиной этого является то, что в капиталистической системе хозяйствования и монетаристской экономике отсутствуют даже основы научной экономической теории, вследствие отсутствия элементарного понятийно-категориального аппарата. До настоящего времени нет понятий человек, общество, государство, экономика, собственность, частная собственность, стоимость, капитал, труд, деятельность, управление, власть, свобода, демократия и т. д. и т. п. Никто до сих пор не знает, как описать, определить (рассчитать) и оценить результат индивидуального труда в системе объективно кооперативной деятельности, как определить денежную стоимость совместного труда и продукции, как формировать стратегию развития общества с позиций социальной эффективности и т. д. Более того, многие прежние термины вместо уточнения смыслового содержания упрощены и искажены до такой степени, что существенно изменили свой смысл, а порой и утратили его полностью (например, «участие в прибылях», «инфляция», «рента», «деньги»). Появившиеся новые термины, такие как «бизнес», «предпринимательство», «домашнее хозяйство», «финансовый капитал», «оценка бизнеса», «курс акций», «курс валют», «прибыль», «нематериальные активы», «интеллектуальная собственность» и т. д., к сожалению, также крайне примитивны, научно не обоснованы и бессмысленны.

И, тем не менее, грабеж рабочего класса все-таки осуществляется, но только более изощренными способами. Прежде всего, в связи с отсутствием каких-либо оснований для определения количества и качества индивидуального труда и оценки психофизиологических трудовых усилий работников «заработная плата» устанавливается, исходя из минимального обеспечения физиологического существования работника, необходимого для выполнения работы, т. е. оплата труда, соответствующая нормальным условиям жизни работника и его семьи, просто не устанавливается. Более того, затем каждый работник, приобретая продукты потребления, часть своей заработной платы сам, добровольно, отдает в форме прибыли продавцу. И хотя прибыль, оплаченная в составе цены продукции, формируется за счет средств покупателей и имеет соответственно социальную основу, однако совершенно необоснованно, помимо налога на прибыль, она присваивается капиталистом и используется в своих частных интересах.

В современный век развития индустриализации и автоматизации производства, высокой степени операционального разделения, специализации и кооперации труда, когда создание продукции представляет собой множество технологически и организационно связанных специализированных производственных процессов и операций, в которых участвуют десятки и сотни исполнителей, не только основных и вспомогательных рабочих, но и других специалистов и управленческих работников, понятия труда, затрат личного труда (индивидуального трудового вклада), результата и оценки труда, готовой продукции, стоимости продукции и многие другие существенно изменились. Более того, в готовой продукции отражается не только труд живущего в настоящее время поколения, но также труд предшествующих поколений (в виде различного рода знаний, открытий, теорий и опыта). Таким образом, в этих условиях любой результат труда объективно приобрел такой уровень социальности (обобществленности) по трудовым вложениям, участвующим в его создании, что прежние представления и, соответственно, понятийно-категориальный аппарат для описания экономических отношений стали непригодными для формирования экономических теорий организации жизнедеятельности общества.

Парадоксальность ситуации, связанная с понятием «капитализм», заключается в том, что до настоящего времени не выделена даже антигуманная и антисоциальная сущность современной капиталистической системы хозяйствования, которая утратила все основные признаки капитализма