Кен Робинсон - Школа будущего. Как вырастить талантливого ребенка
Профессор педагогики из Оклендского университета в Новой Зеландии Джон Хэтти сравнил исследования причин, влияющих на успеваемость учащихся, проведенные в самых разных странах мира, и составил список из 140 пунктов[91]. Возглавили его ожидания учеников в отношении самих себя. Одним из самых важных факторов также являются ожидания учителей[92].
Основная роль учителя – облегчить учащимся процесс изучения материала. Возможно, вам кажется, что я мог бы обойтись и без таких прописных истин, однако многое из того, что требуют от наших учителей, не имеет никакого отношения к преподаванию. Значительную часть их времени съедает проведение всевозможных тестов, канцелярская работа, посещение собраний, составление отчетов и принятие дисциплинарных мер. Вы можете сказать, что это все часть их профессии, и будете правы, но предназначение учителей иное – они должны помогать ученикам учиться. А когда другие дела постоянно отвлекают их от этой миссии, истинный смысл профессии педагога становится размытым.
Движение за высокие образовательные стандарты часто заставляет учителей играть роль сервисных работников, чья задача – «обеспечить соответствие» стандартам, как будто они трудятся в филиале FedEx. Я не знаю, когда именно эта «сервисная» концепция впервые закралась в сферу образования, но это унижает и учителей, и их профессию. К сожалению, не все чиновники от образования ведут себя как люди, считающие учителей истинными профессионалами, нуждающимися в поддержке. Некоторые ставят педагогов в чрезвычайно жесткие рамки, исходя из того, что работать с детьми может только тот, кто обеспечивает их высокую успеваемость, хотя всем ясно, что на успехи школьников влияет масса факторов, в том числе и то, какие тесты и экзамены они сдают. Майкл Гоув, бывший министр образования Великобритании, назвал деканов факультетов педагогики университетов и курсов повышения квалификации педагогических кадров «новыми врагами надежд»[93], имея в виду, что они регулярно поставляют в школы учителей, излишне увлеченных левыми теориями и практически не соответствующих своей должности[94].
Неудивительно, что британские педагоги восприняли это с большой обидой. В 2013 году на своей ежегодной конференции Национальный союз учителей (NUT – National Union of Teachers) единогласно выразил беспрецедентный вотум недоверия министру образования; участники скандировали требование «Гоув должен уйти!»[95]. Генеральный секретарь NUT Кристин Блоуер заявила, что Гоуву «следует признать, что статус профессии учителя снизился до опасного уровня». Спустя месяц свой вотум недоверия министру выразила и Национальная ассоциация руководителей школ, а ее президент отметил, что учителям и учащимся «никогда еще не приходилось так туго»[96].
А вот в наиболее эффективных образовательных системах мира, по крайней мере по критериям PISA, хорошо подготовленным, сильно мотивированным и достойно оплачиваемым педагогическим кадрам придается огромное значение. Сингапур, Южная Корея и Финляндия установили для своих учителей очень высокую планку. Чтобы стать частью этого профессионального сообщества, необходимо пройти чрезвычайно серьезную подготовку, предусматривающую интенсивное обучение не только конкретному предмету, который будет преподавать педагог, но и навыкам наставничества, работы с учащимися, управления классом, оценки способностей учеников и т. д.[97].
Однако если, как уже было сказано, дети – прирожденные ученики, то зачем им вообще учителя?
Мощь преподавания
Я уже отмечал, что образование представляет собой живой процесс, который лучше всего сравнивать с сельским хозяйством. Аграрии знают, что растения растут не благодаря им. Они не прикрепляют корни, не приклеивают листики, не красят в разные цвета лепестки цветов. Растения растут сами. А дело огородника – обеспечить наиболее благоприятные условия для роста. Хорошие огородники их создают, плохие нет. То же самое относится и к преподаванию. Хорошие учителя создают надлежащие условия для обучения, хотя при этом прекрасно знают, что не всегда могут их контролировать.
В сфере образования давно ведутся довольно жаркие споры между сторонниками традиционных и прогрессивных методик преподавания и обучения. Если коротко, то первый подход предполагает непосредственное изложение педагогом фактов и информации всему классу; второй базируется на обучении путем открытий, исследований, самовыражения и осуществления группами учащихся разных видов деятельности. Исходя из собственного опыта, могу сказать, что в большинстве школ четкую грань между прогрессивным и традиционным подходами к образованию можно провести весьма условно, поскольку учителя всех дисциплин, как правило, используют (и должны это делать) широкий спектр методик, как преподнося учебный материал напрямую всему классу, так и организуя исследовательские проекты для отдельных групп учеников. В достижении правильного баланса, в сущности, и состоит искусство преподавания.
В силу того что я всегда активно пропагандировал творчество в школах, некоторые критики решили, будто я абсолютный сторонник прогрессивного лагеря и выступаю против любых форм и методик традиционного преподавания – якобы я считаю, что учащиеся вообще не должны заучивать факты. Это, конечно же, не так. Я всегда с готовностью отстаиваю свои взгляды и убеждения, но меня довольно сильно раздражает, когда кто-то приписывает мне то, о чем я на самом деле не думаю, а потом еще и критикует меня за это. Я всегда, всю свою профессиональную жизнь, утверждал, что творчество в любой сфере деятельности требует усиления контроля над знаниями, концепциями и практическими методами, сформировавшими эту отрасль, и более глубокого понимания традиций и достижений, на которых она базируется.
Так, например, в 1977 году нами был опубликован труд Learning Through Drama («Обучение через драму»), один из результатов упомянутого ранее проекта Drama 10–16. В нем мы подробно говорили о том, что самостоятельную исследовательско-импровизационную работу детей при занятиях театральным искусством необходимо углубить все возрастающим пониманием традиций и знанием методик и литературы мирового театра.
А в отчетах по проекту Arts in Schools мы писали о двух взаимодополняющих способах заинтересовать школьников искусством: делать (то есть самим создавать произведения искусства) и оценивать (понимать и выносить суждения о творческой работе других людей). Оба подхода критически важны для динамичного и сбалансированного творческого образования детей. Делая, ребенок обеспечивает поступательное развитие своего творческого голоса и технических навыков, посредством которых он самовыражается. Оценивая, он расширяет и углубляет свои контекстные знания о работе других людей (о том, как, когда и почему они это сделали), и, тем или иным образом реагируя на результаты их труда, укрепляет навыки критической оценки как с художественной, так и с эстетической точки зрения.
Эти четыре аспекта творческого, технического, контекстного и критического развития в равной степени применимы ко всем предметам школьной учебной программы, в том числе к естественным и гуманитарным дисциплинам и физическому воспитанию. Именно на этом мы делали упор в докладе «Все наше будущее: креативность, культура и образование», опубликованном в 1999 году; в нем мы провели анализ сбалансированности и динамики школьной программы. Непреодолимая проблема, которой чревато четкое деление подхода к преподаванию на традиционный либо прогрессивный, заключается в том, что это дает неправильное представление о степени важности всех четырех элементов развития.
Для достижения баланса между ними опытный учитель играет четыре основные роли: заинтересовывает, приспосабливается, возлагает ожидания на учеников и мотивирует их к учебе.
Заинтересовывать
Великие учителя прекрасно понимают, что досконально знать предмет, который преподаешь, недостаточно. Их работа – учить детей. Они должны увлекать, вдохновлять и внушать школьникам энтузиазм путем создания условий, побуждающих их учиться и стремиться к знаниям. Если учителю это удается, учащиеся почти наверняка превышают и собственные ожидания, и ожидания окружающих. Великие учителя достигают результатов благодаря выявлению всего лучшего, что есть в их учениках. И делают они это самыми разными методами, ради чего нередко выходят за рамки своих прямых должностных обязанностей, как, например, Рейф Эскит в своем Шекспировском театре Хобартской школы. Или преподаватель журналистики Томас Фридман.
Фридман рос в пригороде Миннеаполиса и ходил в среднюю школу в Сент-Луис-Парке. Там он записался на уроки журналистики, которые вела Хэтти Штейнберг в классе номер 313. По словам самого Томаса, это были единственные занятия, на которых он – ныне всемирно известный обозреватель New York Times и автор ряда бестселлеров – изучал журналистику. Этого оказалось достаточно. В статье в Times Томас назвал Хэтти Штейнберг любимой учительницей и отметил, какую огромную пользу принесли ему ее бесконечные уговоры, приверженность фундаментальным принципам преподавания и неизменная любовь к детям (при этом Томас признавал, что Хэтти была самой строгой из всех его учителей). Фридман так описывает мощнейшее влияние, которое учительница оказала на него и других ребят, участвовавших в выпуске школьной газеты:
