Оливер Сакс - Музыкофилия
18
Результаты некоторых исследований позволяют предположить, что больные шизофренией имеют склонность к музыкальным галлюцинациям в дополнение к своим психотическим галлюцинациям и что эти феномены связаны друг с другом (см. Хермеш, Конас и др., 2004). Мой двадцатипятилетний опыт работы в психиатрической больнице, где я всегда спрашивал пациентов о вокальных и музыкальных галлюцинациях, противоречит наличию такой связи.
Сотни пациентов рассказывали, что слышат голоса, но лишь единицы слышали музыку. Был только один больной, Энджел К., который слышал и голоса, и музыку, но очень четко разделял эти галлюцинации. Он слышал обращенные к себе обвиняющие, угрожающие, лгущие или требовательные «голоса» с момента первого психотического расстройства, которое случилось в восемнадцатилетнем возрасте. «Музыку» же больной начал слышать, когда ему было за тридцать и у него начал снижаться слух. Музыка не пугала больного, но «озадачивала», в то время как «приказывающие» голоса вселяли в него страх и ужас. Музыкальные галлюцинации начинались как невнятное бормотание, похожее на ропот толпы, которое потом превращалось в музыку, нравившуюся пациенту. «Раньше я любил слушать записи испанской музыки, – говорил больной, – а теперь я ее снова слушаю, но уже без проигрывателя». С музыкой часто смешивались другие шумы – бормотание, характерное для начала галлюцинации, звуки, похожие на рев пролетающего над головой реактивного самолета, и фабричные шумы, напоминающие стук швейных машин.
Юкио Идзуми и др., обследовавшие больного с вербальными и музыкальными галлюцинациями, обнаружили два типа изменений регионарного мозгового кровотока, что, «вероятно, отражает различные причины двух типов галлюцинаций».
19
Шум в ушах иногда предшествует музыкальным галлюцинациям или сопровождает их, но часто представляет собой индивидуальный феномен. Иногда шум имеет определенную тональность – например, в случае Гордона Б. это была нота фа. Иногда шум может быть шипящим или звенящим. Звон, свист или шипение, как и при музыкальных галлюцинациях, кажутся приходящими извне. Когда у меня впервые возник шум в ушах, мне показалось, что из радиатора парового отопления вырывается пар, и только когда шипение продолжилось и после моего выхода на улицу, я осознал, что шипение порождается моим собственным мозгом. Шум в ушах, как и музыкальные галлюцинации, может иногда быть таким громким, что мешает слышать голоса людей.
20
У Гордона, как и у Шерил К., механический шум сменился музыкой. Является ли это результатом упорядочения со стороны мозга или, наоборот, результатом потери контроля? Иногда нечто подобное происходило с Майклом Шоро, когда на несколько часов его тугоухость сменялась полной глухотой и на фоне этого изменения немедленно начинались музыкальные галлюцинации. В своей книге «Перестройка» он пишет, как каждый его день начинался с шума и заканчивался музыкой:
«Как ни гротескно это звучит, но я живу отнюдь не в тишине, как можно было ожидать. Это ощущение было бы мне, по крайней мере, знакомо, так как я всегда мог снять слуховой аппарат и очутиться в почти полной тишине. Теперь же я слышу то громоподобный шум бурного потока, то рев реактивного самолета, то гомон тысячи посетителей большого ресторана. Звук бесконечен, он меня подавляет и захлестывает.
…Но есть и утешительные моменты. Вечером рокот и звон утихают. Они становятся величественными, звучными и глубокими. Я слышу, как могучий орган играет медленную заупокойную мессу. Эта музыка величественна, как заря… она подходит моему случаю – мой слух умирает и превосходно играет на собственных похоронах».
21
Одна из моих пациенток в доме инвалидов, Маргарет Х., страдала расстройством слуха – полной глухотой на правое ухо и умеренной тугоухостью на левое. Потеря слуха продолжала прогрессировать. Но жаловалась пациентка в основном не на потерю слуха, а на «усиление» – на преувеличенную и аномальную чувствительность к звукам. Больная жаловалась на «неприятное усиление звука, делавшее невыносимыми голоса определенных людей». Год спустя она говорила: «Я иду в церковь, но звук органа и пение нарастают и так заполняют мою голову, что становятся попросту невыносимыми». С того времени она начала пользоваться ушными заглушками и отказалась от ношения слухового аппарата, полагая, что он может усилить ее и без того аномальную чувствительность к звукам.
Но у Маргарет Х. никаких музыкальных галлюцинаций не было еще пять лет, до тех пор, пока она, проснувшись однажды утром, не услышала хор, снова и снова поющий «Мою дорогую Клементину». «Музыка началась как тихая, услаждающая слух мелодия, но потом приобрела черты громкого джаза и продолжала становиться все громче и громче. Из музыки исчезла всякая нежность, она превратилась в неумолчный грохот. Сначала мне понравилось, но потом музыка стала грубой, потеряв всю свою мелодичность». В течение двух дней она была убеждена, что отец О’Брайен, пациент из соседней палаты, каждый день слушает одну и ту же запись Синатры.
Галлюцинации миссис Х. носили такой же характер нарастания и усиления, как и ее прежние нарушения слухового восприятия. В этом отношении миссис Х. не похожа на Гордона Б. и других больных, у которых музыкальные галлюцинации отличаются верностью мелодии (хотя реальную музыку они могут воспринимать с искажениями).
22
Три года спустя мать Майкла прислала мне следующее добавление:
«Майкл, которому исполнилось двенадцать лет, учится в седьмом классе и по-прежнему безостановочно слышит музыку. Он научился неплохо с ней справляться, особенно если нет большой учебной нагрузки. Когда музыка становится слишком громкой и начинает путаться, как бывает, когда наугад переключают радиостанции, у Майкла возникают теперь приступы мигрени. К счастью, в этом году такие приступы стали намного реже. Интересно, что когда Майкл слушает музыку, она навсегда записывается в его мозгу и он может вспомнить или сыграть услышанную мелодию год или два спустя так, как будто услышал ее только что. Майкл любит сочинять музыку, у него абсолютный слух».
23
В 1983 году Дональд Хенеган опубликовал в «Нью-Йорк таймс» статью, в которой писал о ранении Шостаковича в голову. Хотя этим утверждениям нет никаких документальных подтверждений, Хенеган, основываясь на слухах, утверждал, что во время блокады Ленинграда композитор был ранен в голову осколком немецкой шрапнели, а несколько лет спустя, во время рентгеновского исследования, в области слуховой коры его мозга был обнаружен металлический осколок.
В связи с этим Хенеган пишет:
«Шостакович, однако, отказался удалять осколок, и в этом нет ничего удивительного. С момента ранения Шостакович начинал слышать музыку всякий раз, когда наклонял голову к плечу. При этом в голове начинали звучать самые разнообразные мелодии, которые он использовал при сочинении музыки. Это прекращалось, как только композитор выпрямлял голову».
24
Мой коллега, невролог Джон Карлсон, рассказал мне о своей пациентке П.К., переживавшей яркие музыкальные галлюцинации после инсульта в височной доле. Миссис К., которой теперь уже больше девяноста лет, поэтически одаренная и очень музыкальная женщина, написавшая более шестисот стихотворений, вела дневник, посвященный этому странному состоянию. Почти две недели она была убеждена, что соседка в любое время суток включает на полную громкость свой магнитофон. Потом больная поняла, что это не так:
«17 марта: Кевин стоял рядом со мной в коридоре, когда я сказала: «Зачем Тереза все время прокручивает одну и ту же песню? Меня это страшно раздражает. Да что там, это просто сводит меня с ума». «Я ничего не слышу», – сказал Кевин. Мне тогда подумалось: «Неужели он оглох?»
19 марта: Я наконец не выдержала и позвонила Терезе. Она не включает магнитофон. Теперь я решительно не понимаю, откуда берется эта музыка.
23 марта: Эта музыка, которую я все время слышу, лишит меня рассудка… Я часами не могу уснуть… теперь мне все время слышатся «Тихая ночь», «Там в яслях», «Красная церквушка» и «Солнце души моей». Рождество в марте?
Каждая песня в идеальном исполнении звучит полностью – от начала до конца. Они звучат в моих ушах? Или в голове?!»
В апреле миссис К. прошла неврологическое обследование у доктора Карлсона, который среди прочего назначил ей МРТ и ЭЭГ. На МРТ было выявлено два очага инсульта в обеих височных долях, очаг в правой височной доле был более свежим. Музыкальные галлюцинации немного стихли через два-три месяца, но даже спустя два года они продолжали время от времени возникать.
25
В вышедшем в 1957 году автобиографическом романе «Испытание Гилберта Пинфолда» Ивлин Во описывает токсический делирий или психоз, индуцированный большими дозами хлоралгидрата, смешанного с алкоголем и опиатными наркотиками. Во время путешествия, где Пинфолд пытался успокоить нервы, его преследовали самые разнообразные слуховые галлюцинации – шумы, голоса и особенно музыка.
