Кен Робинсон - Школа будущего. Как вырастить талантливого ребенка
Как весьма убедительно продемонстрировали Марк Пренски, Джейн Макгонигал и другие эксперты, динамику и эстетику компьютерных игр можно с огромным успехом использовать для активизации и оживления обучения в рамках буквально всей учебной программы[68]. А мобильные технологии позволяют охватить образовательным процессом те слои населения, которые раньше не имели к нему никакого доступа, в том числе, например, удаленные сельские районы Африки, Австралии и Южной Америки. Позже я расскажу о том, как Сильвине Гвирц удалось заинтересовать учебой детей из бедных семей Буэнос-Айреса с помощью нетбуков.
Но изменения не могут ограничиваться исключительно технологиями. Недовольство отупляющим эффектом стандартизированного тестирования неуклонно растет, и школы и местные сообщества начинают открыто выражать протест против этой вредной методики. Родители, озабоченные негативными последствиями промышленного образования для детей, все чаще берут инициативу в свои руки. Уже сегодня мы наблюдаем пусть пока не слишком масштабное, но значимое движение в сторону домашнего обучения и анскулинга. Позже один из учеников по имени Логан Ла Планте расскажет вам о том, как изменилась его жизнь благодаря обучению на дому.
Выпускники колледжей, в свою очередь, все чаще сталкиваются с тем, что их дипломы ценятся меньше, чем они ожидали, и все чаще задаются вопросом, стоит ли вообще в таком случае поступать в высшие учебные заведения. И активно ищут другие варианты. Потенциальные студенты отказываются от учебы в колледжах и университетах, и вузы ощущают, что их былая притягательность неуклонно ослабевает. И развивают новые модели. Чуть ниже вы узнаете, как справляется с этой непростой задачей Университет Кларка из Массачусетса.
Это всего лишь несколько примеров того, как меняется образование, адаптируясь к постоянному взаимодействию технологий и культурных ценностей. А ведь таких примеров множество. И посему каждый из нас должен начать думать о том, как трансформировать образование в своем, конкретном округе. Если вы внедрите новую методику обучения для тех, с кем работаете, вы не только измените мир непосредственно для них, но и станете частью более широкого и сложного процесса реформирования системы образования в целом. Именно этот принцип вдохновил Кена Дэнфорда на создание центра North Star и применялся во всех других примерах, которые мы приводим в этой книге. Благодаря этому принципу добился успеха и проект Arts in Schools, которым я руководил в Великобритании. Позвольте мне кратко остановиться на этой теме, поскольку, как мне кажется, это поможет выявить предпосылки для изменений в вашей школе или в местной системе образования.
Рассказ о двух проектах
В ходе своей профессиональной деятельности мне довелось участвовать в двух проектах, имевших похожие цели, но совершенно разные результаты.
Свою первую нормальную – то есть оплачиваемую – работу в сфере образования я получил в середине 1970-х, став одним из трех членов основной группы масштабного общенационального исследовательского проекта. Мы изучали роль драмы в школах; проект назывался Drama 10–16. Поскольку я занимался этой темой в аспирантуре, это была работа моей мечты, за которую мне еще и платили деньги. Проект финансировался Schools Council, в те времена главным национальным агентством по разработке учебных программ в Великобритании.
В предыдущие двадцать лет наблюдался активный рост популярности изучаемого нами предмета, драмы. Многие школы открыли драматические отделения, пригласили преподавателей театрального искусства, основали студии и театры. В большинстве школьных округов на полный рабочий день наняли консультантов по драме. Специализированные колледжи и факультеты университетов предлагали полномасштабные программы по подготовке кадров для преподавания театрального искусства. Не прекращались острые дебаты по поводу реальной ценности драматического образования; активно обсуждался передовой опыт в этой сфере. Наша группа должна была всесторонне изучить деятельность учителей драмы в школах и выработать рекомендации для дальнейшего развития этой дисциплины.
Мы отобрали шесть школьных округов с наиболее развитыми учебными программами по театральному искусству и работали в тесном сотрудничестве с тремя школами и консультантами по драме в каждом из этих округов. В первый год мы регулярно посещали эти школы и детально исследовали, как учителя взаимодействуют с учениками. Мы организовывали региональные и общенациональные конференции по вопросам драматического образования и провели для консультантов и преподавателей, участвовавших в проекте, ряд локальных семинаров, где делились передовым опытом и обсуждали перспективы этого предмета.
Весь следующий год мы посвятили работе над книгой, которую назвали Learning Through Drama («Обучение через драму»). В ней мы описали концептуальную схему преподавания театрального искусства в школах и дали ряд практических рекомендаций. А затем Schools Council выделило нам средства еще на один год, чтобы мы распространили свои выводы посредством масштабной общенациональной программы, включавшей семинары, учебные курсы и конференции. После этого финансирование прекратилось, члены нашей группы занялись другими делами, и деятельность по проекту постепенно была свернута.
Данный проект реализовывался по классической схеме: исследования, обработка материала, популяризация результатов и выводов. Мы отправились в школы, узнали, что там происходит на самом деле, выработали предложения и рекомендации и обнародовали их. Следует отметить, что наша деятельность в рамках проекта оказала существенное влияние на школы всей Великобритании, и этот эффект продолжал распространяться и после его закрытия. В результате было основано несколько профессиональных ассоциаций в поддержку преподавателей драматического искусства в средней школе, однако никакого специального органа, который бы продолжал реализовывать проект, создано не было. Это была ограниченная программа, и она, вполне предсказуемо, дала ограниченный эффект.
А вот с проектом Arts in Schools все происходило иначе.
В конце 1980-х годов консервативное правительство Маргарет Тэтчер приняло закон о введении общенациональной учебной программы для британских школ. Закон о реформе образования 1988 года (ERA – Education Reform Act) произвел в британских педагогических кругах эффект разорвавшейся бомбы. До его принятия школы сами выбирали, чему обучать детей. На практике они часто использовали похожие учебные программы, но теоретически были абсолютно независимы, как говорится, сами себе голова. ERA положил этому конец. Надо сказать, общенациональная учебная программа была введена в Великобритании не в одночасье; ее обсуждало еще предыдущее лейбористское правительство. Так продолжалось до 1984 года, то есть до тех пор, пока ударные волны от нефтяного кризиса на Ближнем Востоке не достигли стран Запада. Данное обстоятельство в сочетании с высоким уровнем безработицы заставило тогдашнего премьер-министра Джеймса Каллагана (лейбориста) уведомить школы, что они больше не могут обучать детей по своему усмотрению. Премьер-министр настаивал на выработке соглашения по общенациональным приоритетам в образовательной сфере.
В преддверии 1988 года многие опасались, что новая общенациональная учебная программа будет слишком узкой и утилитарной. Некоторых, в частности, сильно беспокоило то, что творческое развитие детей будет отодвинуто на задний план. Чтобы этого не допустить, в качестве упреждающего удара независимым Фондом Калуста Гюльбенкяна была создана общенациональная комиссия по рассмотрению места искусства в образовании. Я входил в команду, которая проводила эти исследования и писала доклад; он назывался «Искусство в школах: принципы, практика и обеспечение».
Составляя этот доклад, мы преследовали четыре цели. Первая – сделать вопрос искусства и творческого развития учащихся фундаментальной частью дискуссии о будущем образования, которая бушевала тогда в Великобритании. Прежде при обсуждении общенациональной учебной программы о творческих дисциплинах практически не говорилось. Вторая – предъявить максимально четкие и понятные аргументы в защиту творческого образования в школах директивным органам всех уровней. Третья – выявить проблемы, как практические, так и любые другие, с которыми сталкивались люди, продвигающие искусство в школах. И четвертая – предложить реальный план действий для школ и тех, кто определяет их политику.
В результате публикации нашего доклада был инициирован целый ряд проектов: конференции, экспериментальные программы, курсы повышения квалификации для учителей и другие. Более того, он способствовал выработке принципиально нового взгляда на важность искусства как части социальной политики вне стен средних школ, особенно среди молодежи. Наш доклад произвел впечатление, и меня попросили подготовить общенациональный проект, который помог бы школам выполнить наши рекомендации, а потом и возглавить его.
