Бернд Бруннер - Искусство лежать. Руководство по горизонтальному образу жизни
Лежа легче обнажать свое подсознание – пракушетка Зигмунда Фрейда
С любезного разрешения частного Фонда Зигмунда Фрейда в Вене.
Пациент, лежащий на фрейдовской сверхкушетке, находится в неравном положении с сидящим психоаналитиком. И если предположить симпатию или даже, возможно, эротическое влечение между врачом и пациентом, то требуется не так уж много фантазии, чтобы представить себе сексуально напряженную ситуацию. Говорят, вначале Фрейд сидел рядом с кушеткой и пациентом, так было легче установить визуальный контакт. Но после того как одна пациентка попыталась сблизиться с ним, он отказался от этой практики и садился уже за кушеткой. У этого был и свой плюс: пациент чувствовал меньший контроль и ему было легче предаться свободному потоку мыслительных ассоциаций.
Популярность психоанализа придала кушетке дополнительное значение – в нескольких языках это слово ассоциируется только с психоанализом. Нью-йоркскому дизайнеру Тоду Брахеру пришла в голову прекрасная идея назвать элегантную, роскошную кушетку, сделанную по заказу одной итальянской дизайнерской фирмы, просто «Фрейд».
Не обошлось и без того, чтобы кушетка психоаналитика использовалась также для других интимностей, кроме вербальной откровенности. Венгерский ученик Фрейда Шандор Ференци из-за этого мучился угрызениями совести, он даже выражал в письме к Фрейду страх, что какой-нибудь пациент с особенно чувствительным обонянием может почувствовать запах или даже заметит следы спермы на кушетке. Историк науки Андреас Майер описывает, как кушетку психоаналитика догоняет ее порнографическое прошлое. И действительно, было немало различных вольных сочинений, в названии которых упоминались кушетки, диваны и т. п., например роман «Канапе цвета страсти» (1741), сочиненный предположительно Луи Шарлем Фужере де Монброном, описывающий сексуальные бесчинства высокопоставленных духовных лиц в парижском борделе (заметим, на диване) и сочетающий критические и вуайеристские мотивы. Этот текст, пишет Майер, «с одной стороны, обвиняет ложную святость клириков и религиозное воспитание, а с другой – восхваляет тайные мазохистские ритуалы как секретные рецепты для стареющих женатых мужчин».
Мебель для лежания XIX века, снабженная механизмами и так замечательно приспосабливающаяся к биомеханике человеческого тела, не только расширила возможности движения, но и направила сексуальные фантазии в дотоле не изведанные области. Резкие движения, при помощи которых стало возможно прямо-таки опрокинуть пациента в горизонтальное положение, безусловно, сказались на движениях и изменении поз при сексуальном контакте. В романе Джеймса Кэмпбелла Редди «Любовные похождения хирурга» (1881) молодой протагонист под предлогом обследования пользуется любой возможностью, чтобы получить удовольствие за счет своих обреченных на пассивность пациенток. Изготовленная по специальному заказу кушетка становится настоящим «полем боя Венеры»: «…эта кушетка была очень широкой, без спинки и с регулируемым изголовьем на одном конце, а ножной конец имел форму полумесяца…» Кроме того, у этой специально сконструированной кушетки были винты еще в нескольких местах, что позволяло любовным парам принимать самые причудливые позы, невозможные на обычном диване или постели.
Неожиданно повсюду появилась разнообразная складная мебель для лежания – в операционных, парикмахерских, родильных домах, в кабинетах для более или менее серьезных обследований. Поэтому неудивительно, что на эту мебель обратили внимание и художники. На рубеже XIX и XX веков лежание ассоциировалось, с одной стороны, с богемным наслаждением, а с другой – с глубинами подсознания. Как изменились горизонтальные миры грез после того, как техника ворвалась в мир людей и стала угрожать полным контролем над ним?
Сюрреалисты, искавшие эстетику, противоположную реализму, особенно знамениты тем, что придали сну, грезам и опьянению эстетическое и политическое измерения. Макс Эрнст любил перерабатывать явления мира потребления в сюрреалистичные, сбивающие с толку коллажи. Для своей работы «Изготовление клея из костей», созданной в 1921 году, он использовал рекламу теплового лечения из медицинского журнала и дополнил ее несколькими механическими элементами. В результате мы видим лежащую женщину, которая, кажется, утратила контроль над окружающим ее миром, возможно, потому, что находится во власти какой-то невидимой силы. По тонким трубочкам из ее тела не то стекает жидкость, не то наоборот – поступает в него. Кошмарное зрелище, кадр из фильма ужасов. Это уложенное в горизонтальное положение существо еще в сознании или мнимую жизнь поддерживает в нем только аппаратура? Странная картина, которая была задумана для журнала «Дада». Эрнст знал, что жизнь и лежание человека не поддаются рациональной механической организации, что связь человека и технических приспособлений неизбежно превратится в кошмарный сон. В своем произведении он демонстрирует дальновидность, которой так не хватает некоторым сегодняшним восторженным фанатам техники.
Музей лежащих людей
Предпримем небольшую экскурсию по воображаемому музею лежащих людей, в котором собраны все изображения людей в горизонтальном положении, сделанные когда-либо. К наиболее известным изображениям лежащей женщины, в данном случае прикрытой покрывалом и погруженной в сон, относится картина Витторе Карпаччо «Сон святой Урсулы». Разумеется, художники писали не только изможденных лежащих женщин, подобных этой монахине. Достаточно вспомнить «Маху обнаженную» Франсиско Гойи. А Анри Матисс, работавший, кстати, лежа в постели, при помощи палок с прикрепленными к ним кистями, демонстрирует нам на картине, изображающей обнаженную женщину, ее зад, который, по точному замечанию французского эссеиста Жан-Люка Эннига, «за годы бездеятельного ожидания… втрое увеличил свои размеры. Так как модель перенесла всю тяжесть своего тела на правый бок, – продолжает автор, – ягодицы лежат, подобно этажам дома, одна на другой, и впечатление возникает совершенно неповторимое… Эта женщина – само воплощение тяжести. Нагруженная таким количеством плоти, она, вероятно, живет только лежа, потому что почти невозможно представить, чтобы она могла сопротивляться неумолимым законам гравитации». Да, лежащие люди порой кажутся неприличными, неуклюжими, глупыми, но они бывают и изящны. То, что лежание может быть прямо-таки возвышенной формой существования, нам доказывают многочисленные портреты, если они приоткрывают интимный мир лежащего человека. Но это в меньшей степени касается изображений дремлющих людей, они как раз могут смутить или даже возбудить зрителя.
Взгляд из горизонтального положения: «В рамке, образованной моими бровями, носом и усами, возникает часть моего тела, насколько оно видно, и его окружение»
Эрнст Мах. «Анализ восприятия и соотношение физического и психического». Йена, 1911.
За плотной завесой можно увидеть целую галерею эротических изображений лежащих женщин, Одри Хепберн с ее сдержанным эксгибиционизмом и лежа остается иконой стиля. Взгляд, направленный в камеру, выдает больше, чем простое знание своей привлекательности. Когда Дуглас Киркланд в фотосессии «Вечер с Мэрилин» фотографирует сверху Мэрилин Монро, лежащую в постели и обнимающую подушку, а она при этом смотрит соблазнительно полуоткрытыми глазами в объектив, это – прекрасная игра с ожиданиями зрителя, несмотря на то что изображенная женщина остается недостижимой. Лежащие мужчины, по крайней мере в постели, и раньше, и сегодня встречаются в искусстве реже. В 1972 году Бёрт Рейнольдс[31] сфотографировался обнаженным, лежа на медвежьей шкуре, для разворота журнала «Космополитен»: широко улыбающийся, с сигаретой во рту, прикрывающий рукой гениталии, он, безусловно, запоминающийся экспонат этого необычного музея. «Ночь» Фердинанда Ходлера показывает художника, разбуженного духом ночи, окруженного шестью другими более или менее прикрытыми лежащими людьми обоих полов. Можно вспомнить и «Урок анатомии» Рембрандта, на котором врачи толпятся вокруг вскрытого трупа.
Вы все еще лежите?
Французское выражение «être allongé» (буквально: «вытянуться») может относиться к людям и животным, в то время как немецкое «liegen», английское «lying» и русское «лежать» употребляются и в отношении неодушевленных предметов. А вот «reclining» можно сказать только про человека. В языке австралийских аборигенов в районе Эллис-Спрингс есть глагол «ngarinyi», который кроме «лежать» может означать также «спать», «ночевать», а еще является эвфемизмом понятия «секс». В одном из языков коренного населения Бразилии, трумай, существуют два слова «лежать»: общее – «chumuchu» и «tsula», если речь идет о месте, расположенном не на полу или земле. Точно так же два понятия есть и в корейском: «nwup-» и «cappaci-», причем первое означает более высокую степень контроля – все происходит сознательно и целенаправленно, никогда не случайно или по небрежности, как это может быть со вторым глаголом, который означает еще и «упасть на спину». В чантьяльском языке – тибетско-бирманском наречии, употребляемом в Непале, – насчитывается не меньше семи выражений, означающих лежание, – некоторые подразумевают возможность двигаться, другие нет. Что это – лингвистическая изобретательность или доказательство того, что, возможно, само лежание в другом словарном мире является чем-то совсем другим? Если учесть, в какой степени наш язык формирует и направляет наше восприятие, то способ описания процесса лежания наверняка имеет большое значение для того, как его понимают и проживают носители разных языков.
