Уильям Блум - Смертоносный экспорт Америки – демократия
Потом был Файзал Хашзад (Faisal Shahzad), «террорист с Таймс-сквер», который 1 мая 2010 года припарковал свой автомобиль в сердце Нью-Йорка и попытался подорвать несколько взрывчатых устройств в машине, но добился только дыма. А когда он отошел от своей машины, то был арестован. Именно из-за него сегодня на Таймс-сквер больше не пускают машины (конечно, это шутка, однако кто знает – может быть, ненадолго).
Некомпетентность этих горе-террористов, не сумевших осуществить подрыв взрывчатки, примечательна. Можно предположить, что они могли бы решить эту важную и относительно простую задачу задолго до самой операции. Но вот что я на самом деле нахожу более интересным: ни один из двух террористов, находившихся на борту пассажирского самолета, не подумал о том, чтобы пойти в туалетную комнату, закрыть за собой дверь и там попытаться подорвать взрывчатку. До этого додумался бы даже восьмилетний ребенок. Должны ли мы всерьез воспринимать «угрозу», исходящую от подобного рода людей?
«Министерство внутренней безопасности хотело бы напомнить пассажирам о запрете проносить на борт самолета любые жидкости. Сюда относится и мороженое, поскольку при таянии оно превращается в жидкость». Данное объявление, присланное мне одним из моих читателей, было действительно сделано в аэропорту Атланты в 2012 году. Он хорошо посмеялся, но никак не мог решить, что является более странным – само объявление или то, что, кроме него, никто не счел его абсурдным.
Еще одним примером террористической угрозы в октябре 2010 года стало обнаружение на борту двух американских грузовых самолетов, следовавших один – в Дубай, а другой – в Англию, двух адресованных в Чикаго посылок, которые предположительно могли содержать взрывчатые вещества и быть подорваны. Власти заявили, что они не знают, когда предполагалось подорвать эти посылки: в полете или в Чикаго.
Обратите внимание, террористы, как нам говорят, отправляют бомбы в Соединенные Штаты в посылках. Можно предположить, что они постараются сделать эти посылки как можно более неприметными, не так ли? Постараются не использовать ничего, что вызвало бы подозрение у ставших уже предельно подозрительными американских работников службы безопасности, так? А что мы имеем? Две посылки, отправленные по почте из Йемена и адресованные еврейским синагогам в Чикаго. Да, ребята, совсем неприметно, продолжайте в том же духе19.
Повесть о двух террористах
Закариас Муссауи (Zacarias Moussaoui), один из двух человек, которым было когда-либо предъявлено обвинение в связи с атаками 11 сентября 2001 года, давая показания в суде в 2006 году в городе Александрия штата Вирджиния, заявил следующее: показания, данные против него рыдающими уцелевшими и родственниками погибших 11 сентября, «отвратительны». Он и другие мусульмане хотят стереть с лица земли американских евреев, а казненный за подрыв Оклахома-Сити террорист Тимоти Маквей (Timothy McVeigh) является «одним из величайших американцев»20. Закариас Муссауи выразил готовность убивать американцев «в любое время, в любом месте… Я хочу, чтобы подобное происходило не только 11, но и 12, 13, 14, 15 и 16 числа»21.
Орландо Бош (Orlando Bosch), один из организаторов подрыва кубинского пассажирского самолета 6 октября 1976 года, в результате которого погибли семьдесят три человека, включая всю кубинскую команду по фехтованию, дал 8 апреля 2006 года следующее интервью репортеру Хуану Мануэлю Као радиостанции «Канал 41» в Майами:
«Као: Это вы уничтожили самолет в 1976 году?
Бош: Если я скажу, что я был в этом замешан, я тем самым признаю ответственность. а если я скажу, что я не участвовал в этой акции, вы скажете, что я лгу. Поэтому я лучше не буду отвечать ни так, ни иначе.
Као: В той акции были убиты 73 человека.
Бош: Нет, друг, в войне, подобно той, которую мы, кубинцы, любящие свободу, ведем против тирана [Фидель Кастро], приходится взрывать самолеты, приходится топить корабли, приходится быть готовым атаковать все, до чего можно дотянуться.
Као: Но вам не жалко хотя бы немного тех, кто погиб там, или их семьи?
Бош: Кто был на борту того самолета? Четверо членов коммунистической партии, пять северокорейцев, пять гайанцев. Кто они все? Наши враги.
Као: Ну а фехтовальщики? Как насчет молодежи на борту?
Бош: Я видел этих девочек по телевизору. Их было шестеро. После окончания состязания капитан команды посвятила их триумф тирану. Она произнесла речь, полную дифирамбов тирану. Мы уже договорились в Санто-Доминго, что любой, кто приезжает с Кубы для восхваления тирана, должен подвергаться тем же рискам, что и те, кто борется против тирании.
Као: Если бы вы встретились с членами семей погибших в том самолете, не было бы это для вас тяжело?
Бош: Нет, потому что в конечном итоге те, кто там находился, должны были понимать, что они сотрудничают с кубинской тиранией».
Разница между Закариасом Муссауи и Орландо Бошем состоит в том, что одного отдали под суд и приговорили к пожизненному заключению, а другой расхаживает по Майами свободным человеком – достаточно свободным, чтобы давать интервью по телевидению. В 1983 году городская комиссия Майами объявила о введении новой памятной даты – «Дня доктора Орландо Боша»22.
В ходе подготовки к подрыву кубинского пассажирского самолета у Боша был помощник Луис Посада (Luis Posada), родившийся на Кубе гражданин Венесуэлы. Он живет в Соединенных Штатах. Венесуэла несколько раз обращалась с запросом на его экстрадицию за целый ряд преступлений, включая подрыв самолета, поскольку частично подготовка к этому преступлению велась на территории Венесуэлы. Однако администрации Джорджа Буша и Барака Обамы отказались выслать его в Венесуэлу, поскольку, несмотря на его ужасное преступление, он является союзником империи, а Венесуэла с Кубой – нет. Вашингтон также не собирается отдавать его под суд за совершенные преступления. И это несмотря на то что Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (1973), под которой стоит подпись Соединенных Штатов, не оставляет Вашингтону свободы выбора. Седьмая статья этой конвенции гласит, что государство, в котором «находится предполагаемый преступник, обязано, если оно не собирается его экстрадировать, без каких-либо исключений и без учета того, было ли данное преступление совершено на его территории, передать дело на рассмотрение компетентных органов с целью привлечения данного лица к ответственности»23. Либо экстрадиция, либо судебное преследование. Соединенные Штаты не делают ни того, ни другого.
Глава 3
Ирак
Начался с большой лжи, заканчивается большой ложью
«Большинство людей не понимают, в чем они здесь принимали участие, – заявил команд-сержант-майор Рон Келли (Ron Kelley) в середине декабря 2011 года, когда он вместе с другими американскими военнослужащими готовился к выводу из Ирака. – Мы как страна сделали большое дело. Мы освободили целый народ и вернули им их страну».
«Это очень волнительно, – сказал еще один американский солдат в Ираке. – Можно сказать, что мы войдем в учебники истории»1. Ну конечно, учебники истории, в нескольких томах, в кожаном переплете с богато тисненным названием «Великие уничтожения одних стран другими». Самый свежий том, снабженный множеством красочных фотографий, расскажет о том, как современная, образованная и развитая страна Ирак была доведена до состояния почти полного паралича, как в течение двенадцати лет, начиная с 1991 года, американцы вели бомбардировки, используя один сомнительный предлог за другим, как они затем вторглись в страну, оккупировали ее, свергли правительство, без зазрения совести пытали и самозабвенно убивали, и как народ этой несчастной страны потерял все.
Это потеря действующей системы образования. Согласно исследованию ООН, проведенному в 2005 году, 84 процента высших учебных заведений страны были уничтожены, разрушены или разграблены. Интеллектуальный потенциал страны снизился еще больше после того, как многие тысячи преподавателей вузов и других специалистов бежали за рубеж, были похищены или убиты. Еще сотни тысяч, может быть даже целый миллион иракцев, большинство из которых принадлежат к активному, образованному среднему классу, уехали в Иорданию, Сирию или Египет, многие после получения угроз. «Сейчас я абсолютно незащищен, – заявил один араб-суннит из среднего класса. – У меня нет правительства. У меня нет защиты. Любой может прийти ко мне в дом, забрать меня, убить и выбросить в мусорный ящик»2.
Это потеря действующей системы здравоохранения, утрата здоровья населением в целом. По стране пронеслись смертельные инфекции, включая брюшной тиф и туберкулез. Иракская сеть госпиталей и медицинских центров, когда-то вызывавшая восхищение на всем Ближнем Востоке, была разрушена войной и грабежами.
