Лотроп Стоддард - Бунт против цивилизации
И эволюционный процесс не просто количественный, но и качественный. Эти последовательные дифференциации подразумевают растущие неравенства. Никто кроме сумасшедшего не может серьёзно утверждать, что микроскопическая частичка протоплазмы, плавающая в прохладных водах палеозойской моря, была «равна» человеку.
Но это только начало истории. Различные типы жизни глубоко неравны в качествах и возможностях; отдельные члены каждого типа аналогично дифференцированы между собой. Нет двух абсолютно одинаковых людей. Мы уже видели, как сильно этот процесс дифференциации повлиял на род человеческий и оказался в прогрессе человечества основным фактором.
Отдельные неравенства неуклонно возрастают по мере восхождения по биологическому масштабу. Амеба очень мало отличается от своих собратьев; собака гораздо больше, человек больше всего. И неравенство между людьми выражается ярче. Врождённые различия между членами низкосортного дикого племени являются ничем по сравнению с бездной раскола между идиотом и гением, которые сосуществуют в цивилизации полноценно.
Мы видим, что эволюция означает процесс постоянно растущего неравенства. Нет такого слова как «равенство» в законах природы. С всё большим неравенством природа распределяет здоровье, красоту, энергию, интеллект, талант — все качества, придающие их обладателям превосходство над себе подобными.
Остаётся удивляться, как заблуждение «естественного равенства» было получено, сохранено и упрямо поддерживалось человечеством? В его древности и настойчивости не может быть и тени сомнения. Лозунг «равенства» был поднят еще в далёком прошлом и со временем стал звучать всё громче и громче Любопытно и то, что именно тогда, когда прогресс знаний и усложнение цивилизации повысили индивидуальные различия и достигли наивысшей точки, крики о равенстве должны стали более жёсткими, чем когда-либо Доктрина выравнивания воплощалась в большевистской с фанатичной яростью и приводила к ужасным результатам.
Здесь требуется тщательный анализ.
На самом деле, страсть к «естественному» равенству является пружиной в первую очередь от определённых импульсов эго, самости, особенно от импульсов самоидентификации и самоуважения. Каждый человек неизбежно считает себя центром мира и инстинктивно стремится рассматривать своё собственное существование и благополучие как вопрос первостепенной важности. Это — инстинктивный эгоизм Изменения опытом, наблюдениями и размышлениями могут быть наложены на инстинктивный эгоизм, чтобы он стал едва узнаваем в человеке. Тем не менее, он остаётся и тонко подчёркивает каждую мысль и отношение. В глубине души каждый человек чувствует, что он действительно важный человек. Независимо от того, как низко он может находиться и не обладать способностями, как бы ни выглядели вопиющими его неудачи и товарищи по неблагоприятному решению, существуют врождённые инстинкты самосохранения и любви к себе «шёпотом» он должен выживать и преуспевать, что «всё неправильно» и что он был бы в гораздо лучшем положении, если бы мир был должным образом устроен.
Страх и ранящее тщеславие вдохновляют человека возмущаться ненавистным статусом, а обида принимает форму протеста против «несправедливости». Несправедливости чего? Возможно, «рока», «характера», «обстоятельств»? Тем не менее это чаще всего несправедливость лиц — индивидуальная или коллективная (то есть, «общества»). Но (утверждает недовольное эго) так как всё это несправедливо, лучше устроенные лица не имеют «прав» на успех там, где он терпит неудачу. Хотя им больше повезло, они на самом деле не его начальство. Он «также хорош, как они». Следовательно, либо он должен быть с ними либо они должны быть рядом с ним. «Мы все люди. Мы все равны!»
Таким, в двух словах, является ход мысли — или, скорее, чувств — в основе идеи «естественного равенства». Очевидно, что идея приходит в первую очередь от эмоций, как бы она ни «рационализировала» самыми интеллектуальными аргументами. Будучи в основном эмоциональной, она непроницаема для разума, и, столкнувшись с неопровержимыми фактами, она находит убежище в мистической вере. Выравнивающие доктрины (включая различные оценки современного социализма) являются, в конечном счете, не интеллектуальными концепциями, а религиозными культами. Это поразительно показали недавние события. В течение последних десяти лет биология и родственные науки опровергли практически все интеллектуальные аргументы доктрины «естественного равенства». Но это разрушило доктрину? Вовсе нет. Её преданные последователи либо игнорировали биологию, либо разработали псевдобиологические заблуждения (их мы будем позже изучать), или, наконец, сердятся, показывая зубы, и клянутся убивать своих противников и получить свой собственный путь так или иначе что означает очень сильный «пролетариат». Довольно бесполезно указывать таким фанатикам на неравенства природы. Их ответ заключается в том, что природное основание превосходства само по себе является основной несправедливостью («в справедливости» природы!) и что обязанность общества исправлять путём выравнивания наград независимо от способностей. Примером этого может служить посыл социалистической формулы: распределение по «потребностям».
Таковы эмоциональные основы доктрины естественного равенства. Но, как мы уже говорили, эти эмоциональные основы были подкреплены многими интеллектуальными аргументами, кажущимися сильными. Действительно, до наших дней, когда новое биологическое откровение научило нас важнейшему значению наследственности, человечество считает, что среда, а не наследственность была основным фактором в человеческом существовании. Мы просто не можем переоценить изменения, которые биология осуществила с нашей точкой зрения, на жизнь. Она, несомненно, открыла самое могущественное преобразование идей, которые когда либо видел мир. Давайте взглянем на состояние человеческого знания несколько коротких десятилетий назад, чтобы оценить ее полное значение.
Вплоть до этого времени точный характер процесса жизни оставался загадкой. Эта тайна теперь прояснилась. Исследования Вейсмана и других современных биологов выявили тот факт, что все живые существа связаны с непрерывным потоком зародышевой плазмы, которая существовала с тех пор, как жизнь впервые появилась на земле, и которая будет продолжать существовать до тех пор, пока любая жизнь остаётся. Эта зародышевая плазма состоит из мельчайших зародышевых клеток, имеющих силу для развития живых существ. Все человеческие существа развиваются от союза мужской клетки сперматозоида и женской яйцеклетки. Прямо здесь происходит основной жизненный процесс. Новая особь состоит с самого начала из двух сортов плазмы. Почти всё тело новой особи является телом плазмой постоянно размножающимися клетками, дифференцирующимися в органы тела. Но тело также содержит зародышевую плазму. В самой её концепции мало жизненного материала, из которого она пружинит в сторону, тщательно изолированную от тела, произведшего плазму, и идёт по собственному пути развития. На самом деле, зародышевая плазма не является частью личности; она всего лишь её носитель, которому суждено передать её другим носителям жизненной цепи.
Всё это было не только неизвестно, но до очень недавнего времени даже не подозревали об этом. Его открытие было на самом деле зависящим от современных научных методов. Подобного не предполагал даже самый философский ум. Поколение назад люди считали, что жизнь должна была быть продуктом тела, не отличаясь по существу своего характера от других продуктов тела. Данное предположение имело два важных следствия. Первое следствие: оно скрывает саму концепцию наследственности и приводит людей к мысли о среде как практически важной вещи; второе следствие: даже там, где важность наследственности была слабо воспринимаемой, роль личности была неправильно понята, и он был задуман как творец, а не просто передатчик. Это и стало причиной ложной теории «наследования приобретённых признаков», сформулированной Ламарком и не поддержанной большинством ученых почти до конца девятнадцатого века. Ламаркизм был лишь модификацией традиционного мнения об «окружающей среде» Он признавал, что наследственность обладала определённым значением, но она поддерживается средой в качестве основного фактора.
Теперь и минутного размышления достаточно для понимания огромных практических различий между теориями среды и наследственности. Эта академическая независимость включает в себя совершенно иной взгляд на каждом этапе жизни, от религии и правительства до личного поведения. Рассмотрим факты посуществу.
Вплоть до наших дней человечество считало, что среда была главным фактором в существовании. Это было вполне естественным. Истинный характер процесса жизни был так тесно завуалирован, что он не мог был обнаружен ничем, кроме методов современной науки, воздействия наследственности были неясны и легко смешивались с воздействиями окружающей среды. С другой стороны, работа окружающей среды была ясна как день и заставила на себя обратить внимание самых скучающих наблюдателей. Поэтому человек посвятил себя актуальным проблемам окружающей среды, ища в контроле своего окружения возможности для повышения жизненного уровня расы и лечения её болезней. Лишь изредка встречались несколько блестящих умов, мельком увидевших наследственный фактор в проблеме жизни. Эта чудесная порода людей, древние греки, имели такие проблески высшей истины. С их характерным пониманием они чётко различали принцип наследственности, значительно приблизились к нему и на самом деле произвели теорию расового улучшения прополкой низших сортов и размножением начальства другими словами, это теория «евгеники» сегодня.
