Сергей Алексеев - Общая теория права. Том I

Слово «акт» при характеристике правоприменительной деятельности имеет и иное значение. Этим термином обозначается также акт-документ, своего рода юридический и фактический источник, форма существования индивидуального предписания, в котором юридическое действие правоприменительного органа по решению юридического дела закрепляется формально. Здесь понятие «акт применения» отделяется от самого решения юридического дела и его результата — индивидуального предписания. Иначе говоря, перед нами не само по себе действие по применению юридических норм и не сам по себе его результат, а результат действия, выраженный в обязательной, как правило, письменной форме, т. е. акт-документ.

При теоретической разработке правоприменительных актов следует учитывать те смысловые различия, которые существуют между понятиями «решение юридического дела», «индивидуальное государственно-властное предписание» и «акт применения». Если первое из указанных понятий (решение юридического дела) охватывает завершающее правоприменительное действие, второе (индивидуальное предписание) указывает на результат правоприменения, то третье (правоприменительный акт) выражает результат решения юридического дела, рассматриваемый в единстве с его внешней, документальной формой, т. е. акт-документ. Достоин особого внимания вопрос о том, что, в принципе, соотношение между понятиями «решение юридического дела», «индивидуальное государственно-властное предписание», «акт применения» такое же, как и соотношение между понятиями «правотворческое решение», «юридическая норма» и «нормативный юридический акт».

Характер зависимости, «сцепления» между правотворческим решением, юридической нормой, нормативным актом, с одной стороны, а с другой — между решением юридического дела, индивидуальным государственно-властным велением и актом применения в принципе один и тот же. Не является ли это выражением того, что и тому и другому ряду правовых явлений присущи некоторые общие закономерности. Положительный ответ на этот вопрос, думается, связан с тем, что в обоих случаях (и только в этих случаях) перед нами выражение активной государственной деятельности в сфере правового регулирования, направленной, в частности, на правовое (в одном случае — нормативное, в другом — индивидуальное) регулирование общественных отношений и объективируемой в праве как институционном образовании

Участники общественных отношений — не просто адресаты юридических норм.

Не только органы, наделенные властными полномочиями, но и граждане, общественные организации, хозяйственные, социально-культурные учреждения своими действиями, своей волей включаются в работу механизма правового регулирования. В особенности это характерно для правового регулирования в социалистическом обществе, где функционирование права опирается на широкие демократические основы. Степень же участия «невластных» субъектов в работе механизма правового регулирования и выражает понятие правовой активности.

На стадии реализации права минимальная правовая активность характерна лишь для такой формы, как соблюдение: здесь субъекты воздерживаются от совершения действий определенного рода. Исполнение же требует значительной активности субъектов, в особенности в случаях, когда выполнение положительной обязанности должно выразиться в юридически оформленных действиях. Наиболее широкая правовая активность присуща использованию: пользование правом основывается на инициативе субъекта, на его усмотрении; иными словами, само действие механизма правового регулирования зависит здесь от воли носителя субъективного права.

Именно в сфере реализации права понятие «правовая активность» приобретает значение самостоятельной юридической категории, да к тому же такой, которая в определенной мере является однопорядковой с понятием «применение права», может быть охарактеризована в качестве его альтернативы для случаев, когда участники общественных отношений обладают правомочиями на индивидуальное автономное регулирование и в то же время выступают не по статусу органов, наделенных властными полномочиями. Ведь и то, и другое понятие отражает активную инициативную деятельность лиц, которая влияет на функционирование механизма правового регулирования. И именно потому, что чрезвычайно существенно обособить в процессе реализации права деятельность органов, наделенных государственно-властными полномочиями (с этой целью и ограничивается в смысловом отношении понятие «применение права»), и в то же время важно осветить юридически значимую деятельность всех иных участников общественных отношений, понятие «правовая активность», притом в указанном выше специально-юридическом значении, достойно занять весьма заметное место в понятийном аппарате общей теории права.

Конечно, известный познавательный эффект может быть достигнут и при прямом наложении категории «социальная активность» в ее философском, общесоциологическом значении на правовые явления[353]. С этой точки зрения, например, возможно говорить об активности правоприменительных органов. Данная категория, как было показано ранее, необходима при освещении основ собственной ценности права (1.6.3). Но и в том и в другом случае мы все же имеем дело с социальной активностью в философском, общесоциологическом, а не в специально-правовом значении. Не случайно, поэтому инициативная работа, например, правоприменительных органов, хорошо может быть освещена и при помощи других понятий, таких, как понятия качества, эффективности, и др. В сфере же реализации права понятие «правовая активность» в указанном специально-юридическом значении не перекрывается никаким другим и занимает свою, свободную «клеточку» в понятийном аппарате науки. Надо заметить также, что при указанном подходе к рассматриваемым понятиям отпадают какие-либо основания для такого смыслового расширения научных представлений о применении права, когда под последними понимаются все активные формы участия субъектов в процессе правового регулирования: каждое из указанных понятий, дополняя друг друга, «работает» на своем участке теоретического освоения правовой действительности.

В ряде отраслей права, в частности гражданском, трудовом, правовая активность субъектов, связанная с использованием права, может достигнуть весьма значительной степени интенсивности, глубины воздействия на правовое регулирование, на функционирование его механизма (например, гражданско-правовые договоры являются не только юридическим фактом, но и средством автономного индивидуального регулирования), содержание прав и обязанностей. В указанных случаях деятельность субъектов, обладающая известной юридической энергией, хотя и отличается по своей природе от правоприменительной деятельности, в то же время приближается к ней на довольно близкую дистанцию. Отсюда возможность особого подхода к вопросам реализации права в рамках конкретных отраслей, подхода, при котором объединенное рассмотрение всех активных форм реализации не должно, однако, приводить к нивелированию качественных различий между применением права и правовой активностью[354].

Глава 20. ЮРИДИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА

1. Понятие юридической практики.

2. Функции юридической практики.

3. Правоположения.

4. Формы практики.

По основным своим характеристикам юридическая практика представляет собой объективированный опыт индивидуально-правовой деятельности компетентных органов (судов, других органов применения права), складывающийся в результате применения права при решении юридических дел.

Два предварительных замечания.

Первое. Необходимо строго различать практику как конкретную организаторскую деятельность в области права и практику как итог, результат этой деятельности. Первая — это сфера фактической жизни права, основа научного познания, придающая ему и смысл, и ценность; вторая — один из специфических правовых феноменов, включающийся в правовое регулирование. Хотя объективированный опыт реализации права и выражает практику в первом из указанных значений, — это все же не сама по себе деятельность, а ее итог, результат. Вот этот итог, результат организаторской деятельности в области права и понимается под словом «практика» в настоящей главе.

И второе. В настоящей главе речь в основном идет о судебной практике. Удельный вес и реальные функции судебной практики в правовой системе наиболее значительны. Именно в ней благодаря роли правосудия, судебной деятельности в правовом регулировании наиболее полно раскрываются особенности данного специфического правового явления. Отсюда и выводы, сформулированные в отношении судебной практики, могут быть с теми или иными (правда, порой весьма существенными) коррективами распространены на другие разновидности юридической практики — административной, арбитражной, нотариальной, следственной, прокурорской — по общему надзору и др.