Бог, человек, животное, машина. Технология, метафора и поиск смысла - Меган О'Гиблин
-
Является ли разум надежным зеркалом реальности? Принадлежат ли воспринимаемые нами закономерности объективному миру, или же они являются всего лишь особенностями нашего субъективного опыта? Учитывая, что физика была основана на разделении разума и материи, субъекта и объекта, неудивительно, что возникли две непримиримые позиции, пытающиеся ответить на этот вопрос: одна отдает предпочтение субъективности, другая - объективности. По мнению Бора, квантовая физика описывает наш субъективный опыт восприятия мира; она может рассказать нам только о том, что мы наблюдаем. Математические уравнения вроде волновой функции - это всего лишь метафоры, переводящие этот причудливый мир на язык нашего интерфейса восприятия, или, если воспользоваться аналогией Канта, очки, позволяющие нам видеть хаотичный мир так, чтобы он имел смысл для нашего человеческого разума. Другие интерпретации физики, такие как теория мультивселенной или теория струн, рассматривают физику не как язык, который мы изобрели, а как описание реального, объективного мира, который существует вне нас, независимо от нас. Сторонники этой точки зрения склонны рассматривать уравнения и физические законы как нечто трансцендентное, соответствующее буквальной или, возможно, даже платоновской реальности.
Неспособность примирить эти две точки зрения стала кризисом сама по себе и, кстати, стала проблемой, способствовавшей рождению кибернетики. Как отмечает левацкий коллектив Tiqqun в книге The Cybernetic Hypothesis, нарушения, вызванные квантовой физикой, а также нарушения в математике, подстегнутые теоремой Геделя о неполноте (которая показала, что математика содержит логически истинные утверждения, которые невозможно доказать), привели к широко распространенному в середине двадцатого века мнению, что все науки "обречены на "неполноту"". "Именно из этих уничтоженных основ и сформировалась кибернетика как всеохватывающая система, которая вернет миру его первоначальный порядок и полноту, "всеобщая математизация, которая позволит на практике восстановить снизу утраченное единство наук". Именно это стремление к единству и универсальности привело к тому, что информация стала предельной метафорой, зонтиком, достаточно широким, чтобы охватить леса и города, колонии насекомых и системы автомобильных дорог, компьютеры и человеческие умы, все органические и рукотворные системы, которые сегодня рассматриваются как "сети".
В конечном итоге эта метафора распространилась и на сам космос. Слияние физики и теории информации часто приписывают Джону Уилеру, физику-теоретику, который вместе с Бором разработал основные принципы деления ядер. В конце 1980-х годов Уилер понял, что квантовый мир ведет себя очень похоже на компьютерный код. Электрон распадался либо на частицы, либо на волны в зависимости от того, как мы его опрашивали. Это не отличалось от того, как все сообщения могут быть упрощены до "двоичных единиц", или битов, которые представлены нулями и единицами. Клод Шеннон, отец теории информации, определил информацию как "разрешение неопределенности", что, казалось, отражает способ существования квантовых систем как вероятностей, которые сводятся к одному из двух состояний. Для Уилера эти две области были не просто аналогичны, а онтологически идентичны. В 1989 году он заявил, что "все физические вещи имеют информационно-теоретическое происхождение".
В каком-то смысле Уилер использовал редко признаваемую проблему, лежащую в основе физики: неясно, чем на самом деле является материя. Материализм, как часто говорят, это не просто онтология, а метафизика - попытка описать истинную природу вещей. Материализм говорит о нашем мире, что материя - это все, что существует: все сделано из нее, и ничего не существует вне ее. И все же, попросите физика описать электрон или кварк, и он скажет только о его свойствах, положении, поведении - и никогда о его сущности. Ньютоновская физика заставила нас поверить, что любой объект можно свести к его основополагающим частицам, которые сами состоят из более мелких частиц. Но как только вы попадаете в квантовую область, мельчайшие частицы в определенном масштабе растворяются в энергии и полях, сущностях, которые имеют так мало вещества, что кажутся почти неотделимыми от концептуальных инструментов - математики, вероятностей - которые мы используем для их описания. Это вызывает недоумение. Как могут такие твердые объекты, как камни и стулья, не иметь в своей основе ничего существенного?
Ответ Уилера заключался в том, что материи как таковой не существует. Это иллюзия, возникающая из-за математических структур, которые лежат в основе всего, - космическая форма обработки информации. Каждый раз, когда мы производим измерения, мы создаем новую информацию - в некотором смысле, мы создаем саму реальность. Уилер назвал это "участвующей Вселенной" - термин, который часто неправильно понимают как имеющий мистический оттенок, как будто разум обладает некой жуткой способностью создавать объекты. Но Уилер даже не верил в существование сознания. Для него сам разум был не более чем информацией. Когда мы взаимодействовали с миром, код нашего разума, так сказать, манипулировал кодом Вселенной. Это был чисто количественный процесс, подобный математическому обмену, который может происходить между двумя машинами.
Хотя эта теория объясняет или пытается объяснить, как разум способен взаимодействовать с материей, она представляет собой несколько уклончивое решение проблемы "разум-тело", ловкий прием, который отбрасывает первоначальную дихотомию, выдвигая третью субстанцию - информацию, - которая может объяснить и то, и другое. На самом деле трудно передать, насколько запутанными и самореферентными стали эти две области - теория информации и физика, - особенно если учесть их историю. Причина, по которой кибернетика в первую очередь отдавала предпочтение отношениям, а не содержанию, заключалась в том, что она могла объяснить такие вещи, как сознание, исключительно в терминах классической физики, которая ограничивается описанием поведения, но не сущности - "делания", но не "бытия". Когда Уилер объединил теорию информации с квантовой физикой, он, по сути, замкнул круг, предложив, чтобы дыра в материальном мировоззрении - внутренняя сущность - была объяснена самой информацией.
Идеи Уилера вновь появились в последние годы в разных обличьях - "информационного реализма", "космического вычислителя" и "цифровой физики" - теорий, которые аналогичным образом представляют Вселенную как огромное устройство, обрабатывающее информацию. Оказывается, компьютерная метафора, которая оказалась столь устойчивой при описании человеческого разума, может служить аналогией и для космоса - хотя, как и в исследованиях сознания, метафора легко скатывается в буквализм. Сет Ллойд, профессор Массачусетского технологического института, специализирующийся на квантовой информации, настаивает на том, что Вселенная не похожа на компьютер, а на самом деле является им. "Вселенная - это физическая система, которая содержит и обрабатывает информацию систематическим образом, - утверждает он, - и которая может
