Б. Земцов - История России (для студентов технических ВУЗов)
Формирование государственного аппарата. Источники позволяют проследить процесс формирования государственного аппарата у восточных славян в двух регионах: на юге и на северо-западе.
На юге катализатором этого процесса стала необходимость защиты от набегов хазар. Хазары — тюркоязычный племенной союз кочевников, который в середине VII в. после распада Тюркского каганата (огромной кочевой империи, в состав которой они входили с середины VI в.) создал свое государство. Оно располагалось на землях Нижнего Поволжья, Северного Кавказа и Причерноморья. Хазары обложили данью соседние с ними восточнославянские племена: полян, северян, уличей и тиверцев. Не исключено, что легендарные основатели и первые правители Киева и окружающих его земель — братья Кий, Щек и Хорив — были, как считают некоторые историки, хазарами или представляли интересы Хазарского каганата.
Подобную картину мы наблюдаем и на северо-западе восточнославянского мира. Согласно летописной легенде, местные племена — ильменские словене, чудь, меря, весь и кривичи — платили дань варягам. Когда им удалось избавиться от этой дани, начались усобицы внутри сложившегося межплеменного союза. Чтобы прекратить их, из-за моря были приглашены братья Рюрик, Трувор и Синеус. Рюрик стал править в Новгороде, Трувор — в Изборске, а Синеус — в Белоозере. Очевидно, их функции сводились, с одной стороны, к защите от набегов варягов, а с другой — к решению внутренних споров, возникавших в этом межплеменном союзе.
На последний момент следует обратить особое внимание. И в Киеве, и в Новгороде первые легендарные правители, судя по всему, были иноплеменниками. Если мы обратимся к истории других народов Европы и Азии, окажется, что иноземные правители в ранних государственных объединениях скорее закономерность, нежели исключение. Болгарское царство, Франция, герцогство Нормандия, Бретань, Ломбардия, королевство Англия, Сельджукский султанат — вот далеко не полный перечень государственных образований, чьи названия восходят к этнонимам иноплеменников (чаще всего завоевателей), которые встали во главе государств (булгары, франки, норманны, лангобарды, бритты, англы, тюрки-сельджуки).
Необходимость призвания чужака в качестве главы государства — насущная необходимость, возникающая прежде всего в условиях межплеменного общения, доросшего до осознания общих интересов. При решении сложных вопросов, затрагивавших интересы всего объединения, вечевой порядок был чреват серьезными межплеменными конфликтами. Многое зависело от того, представитель какого племени станет руководить народным собранием. При этом чем крупнее становилось подобное объединение, чем большее число субъектов оно включало, тем взрывоопаснее могла быть обстановка. В таких ситуациях, видимо, предпочитали обращаться за помощью к иноплеменникам, решения которых в меньшей степени определялись интересами того или другого племени, а следовательно, были в равной степени удобны (или неудобны) всем субъектам такого союза. Приглашенные правители играли роль своеобразного третейского судьи, снимая межэтническую напряженность в новом союзе. Тем самым они как бы защищали членов этого союза от самих себя, не давая им принимать решения, которые могли бы привести к непоправимым для существования самого сообщества последствиям.
Еще одна важная деталь кроется в местоположении центров первых государственных объединений восточных славян. Через Восточную Европу проходили основные торговые пути, связывавшие Азию и Европу, страны Скандинавии и Византию. Новгород и Киев находились в ключевых точках одной из самых важных международных торговых магистралей, как назвал ее древнерусский летописец — пути «из варяг в греки». Он проходил от Балтийского моря вверх по Волхову, через Ильменское озеро, затем по реке Ловать, а потом по Днепру — в Черное море. Именно этот путь стал своеобразной осью, вокруг которой начали объединяться земли восточных славян и их соседей под властью киевского князя. Образующееся Древнерусское государство стало выполнять очень важную функцию: оно контролировало одну из главных торговых артерий Европы.
Таким образом, возникли предпосылки для образования единого Древнерусского государства на базе северной и южной территорий.
Столицей нового государства стал Киев. С одной стороны, его положение оказалось более выгодным, чем новгородское: к югу от Киева находилась самая развитая в то время страна — Византия, тогда как Новгород имел выход лишь на страны Северной Европы. С другой стороны, бассейн Днепра был более значимым, чем бассейн Днестра: в него входили Березина, Припять, Десна и Сож. Это существенно облегчало сбор дани. В-третьих, в конце IX в. в низовьях Днепра появились печенеги. Южные города оказались под их ударами, тогда как Киев был защищен лесами. Поэтому именно там в течение зимы накапливались товары, полученные от других племен в виде дани и отправлявшиеся на больших лодках (вмещавших до 40–50 человек) и под охраной, иногда достигавшей размеров войска, в пункты назначения. Таким образом, на рубеже IX–X вв. Киев из столицы полян превратился в своеобразное общерусское оптовое хранилище и одновременно — в столицу Древнерусского государства.
Согласно летописной легенде, Киевом сначала управляли Аскольд и Дир (автор «Повести временных лет» Нестор называет их дружинниками Рюрика). Чуть позже власть в Киеве перешла к Олегу — регенту Игоря, малолетнего сына Рюрика. Олег якобы обманул Аскольда и Дира и убил их. Для обоснования своих претензий на власть он ссылался на то, что Игорь — сын Рюрика. В этой легенде мы впервые сталкиваемся с признанием права передачи государственной власти по наследству. Если прежде источником власти было приглашение на правление или вооруженный захват, то теперь решающим фактором для признания власти легитимной являлось происхождение нового правителя. Причем киевлянами (если, конечно, доверять летописцу) даже не обсуждался вопрос: «свой» это в этническом плане претендент на княжеский престол или «чужой». Захват Киева скандинавами не мог не сказаться на развитии Полянского аппарата власти. Олег стал первым князем объединенного государства.
Первоначально в его состав вошли ильменские словене, кривичи и поляне. В 883 г. Олег, опираясь на свою дружину, подчинил древлян, в 884 г. — северян, в 886 г. — радимичей. К 907 г. потребность в устойчивых связях с остальными племенами возникла у хорватов, дулебов и тиверцев. Лишь у вятичей не было такой необходимости, поскольку они располагались в труднодоступных районах будущих Курской и Орловской областей. Скорее всего, их включение в состав государства состоялось в конце X в. насильственным путем.
Форма Древнерусского государства. До середины X в. Древнерусское государство по форме административно-территориального устройства представляло собой не единое (унитарное) государство и даже не федерацию, а скорее конфедерацию племенных союзов с общим административным центром. Входившие в его состав племена пользовались большой автономией. Ими продолжали руководить местные вожди. Подчинение же племенных центров Киеву выражалось в регулярной выплате дани, а также в совместном участии в военных походах под руководством киевского князя.
Князь и дружина. На ранних стадиях формирования государства дружина, возглавляемая князем, представляла собой нечто вроде разбойничьей шайки, несшей в себе, по словам Н. И. Костомарова, зародыш государственности. Дань же, по словам выдающегося отечественного историка В. Б. Кобрина, являлась своеобразным выкупом за несостоявшийся поход. Объезд князем и его дружиной подвластных земель в целях сбора дани назывался полюдьем. Поначалу оно носило стихийный характер и почти не отличалось от набегов за добычей. Не случайно четверть века тому назад американским социологом Ч. Тилли была сформулирована теория возникновения государства путем институализации рэкета. Согласно этой теории, основными признаками государства являются монопольные права на применение насилия и налогообложение. В то же время полюдье рассматривалось как вознаграждение князю и его дружине за исполнение ими общественно полезных функций (прежде всего функции защиты подданных) и как форма общения людей со своим правителем, что было неотъемлемой и весьма существенной чертой социально-политического уклада на ранних этапах существования государства у восточных славян.
Полюдье вряд ли можно рассматривать в качестве феодальной эксплуатации населения. Ни дань, ни полюдье не касались собственно экономической сферы. Князь и дружинники не вмешивались в процесс производства и старались не затрагивать его своими действиями. Конечно, князья и их дружинники не были бескорыстными защитниками интересов крестьян. Ими руководил простой расчет: выплата полюдья напрямую зависела от результатов работы смердов.
