Свобода воли - Николай Онуфриевич Лосский
Сохраняя формальную свободу, и следовательно, не становясь автоматами добродетели, члены Царства Божия достигают в то же время совершенной полноты материальной свободы. Сущность ее заключается в том, что в их распоряжении находится бесконечная творческая сила для осуществления бесконечного разнообразия красоты, добра и обретения совершенной истины. Бесконечность их творческой силы вытекает из конкретного единосущия их, вследствие чего всякий творческий замысел члена Царства Божия встречает не противодействие других, а, наоборот, подхватывается всеми и осуществляется в соборном действии. В таком единосущном сочетании сил участвует и творческая мощь Божия, а потому нет границ этой полноте творчества.
Конкретное единосущие придает Царству Божию или Царству Духа такой блеск и великолепие, такое совершенство, которому равного нет в нашем жалком царстве неполного бытия. Самые категории, посредством которых следует выражать строение Царства Духа или только аналогичны нашим категориям или даже совершенно отличны от них. Поэтому очень мало можно сказать положительного о нем. Коснемся лишь некоторых черт его, имеющих непосредственное отношение к нашей теме, именно обнаруживающих отсутствие в этом царстве тех ограничений и обеднений, в которых так тягостно выражается упадок материальной свободы, характеризующий нашу жизнь.[85]
Богатство и вселенская целость творчества в этом Царстве так велики, что в нем нет повторений, придающих нашей жизни характер скучного однообразия; всякое деяние в нем отмечено яркой печатью индивидуального своеобразия и новизны творчества; поэтому здесь не может быть и речи о законах и правилах в нашем смысле слова. Понятие множественности здесь приложимо лишь в смысле качественной множественности, о которой говорит Бергсон, но не в смысле количественной множественности, предполагающей однообразие.
Вместе с категорией количества теряет здесь свое значение и категория качества в нашем смысле слова. В самом деле, о качестве, напр. вспыльчивости или снисходительности, можно говорить лишь в области отрицательных проявлений, а также низших ступеней добра, где есть шаблонный тип поведения, связанный с упадком творческих сил. Там-же, где совершается подъем в светлое царство подлинного добра и красоты, всякое проявление возникает, как новое осуществление самодеятельности, как новый творческий акт, а не применение к делу старой матрицы, отвердевшей из сотен однообразных проявлений индивидуума или даже полученной им по наследству. Поэтому-то в художественном изображении жизни для обрисовки отрицательного характера достаточно бывает одного яркого эпизода, а для обрисовки положительных черт личности нужно целое сложное творение посвятить этой теме. В пределе, т. е. в Царствии Божием не может быть уже речи об эмпирическом характере деятеля, хотя вся деятельность его есть непрерывная реализация добра и красоты.
Граждане Царства Божия суть индивидуальные центры творческой деятельности, однако отношение их к целому резко иное, чем то, что бывает в нашем царстве бытия: каждый член этого царства внутренне объединен с целым, всего себя отдавая целому и обратно получая все целое с такой полнотой и непосредственностью, что здесь понятие части и целого и даже понятие органа и организма теряют свой смысл, так как в них мыслится некоторая степень обособления элемента, обеднения его, односторонняя специализация функций и т. д.
Распадов в Царстве Духа нет, следовательно, в нем нет смерти, как разъединения субстанциальных деятелей, лишь временно и частично сочетавших свои силы для общей деятельности. Но этого мало, в Царстве Божием нет также и той частичной смерти, которая выражается в забвении, т. е. в отпадении пережитого в прошлое. Творческие деяния в этом царстве абсолютно совершенны и совместимы с новыми деяниями, а потому каждое из них, будучи осуществлено, не отпадает, но сохраняет вечную свежесть настоящего; выражаясь языком современной английской психологии, «specious present» деятелей Царства Божия длится не несколько секунд, как у нас, но охватывает все осуществленное ими. Иными словами, их время содержит в себе прошлое только в смысле предшествования появления одних событий другим, но не в смысле умаления их актуальности.[86] Пространство в этом царстве может быть только бесконечно-мерным; поэтому здесь возможна красота пространственных форм без пространственных разъединений.
Находясь в единении с Богом, все члены Царства Божия находятся в единении друг с другом непосредственно, т. е. так, как сам Творец пребывает в непосредственном общении со своим творением. Все отношения в этом общении имеют внутренний характер и противопоставления формы и материи здесь нет не потому, чтобы в Царстве Божием форм не было, а, наоборот, потому, что всестороннее бесконечное взаимопроникновение полноты индивидуальных и вместе с тем гармонически сочетанных содержаний есть абсолютно проникнутая формой содержательность.
Иными чертами характеризуется душевно-материальное царство, царство вражды, в котором мы живем; произведем краткий обзор некоторых важнейших свойств его, и тогда путем противопоставления, станут более понятными и особенности Царства Духа; тогда станет понятно также, почему многим из нас, живущим в этой низшей сфере, кажется, будто правы философы, отрицающие свободу воли.
Глава IX. Рабство человека
Субстанциальные деятели, вступившие друг к другу в отношение противоборства, т.е. не только не усваивающие единодушно содержания целей друг друга, но противодействующие осуществлению их, находятся в состоянии распада и принадлежат единому космосу лишь потому, что все же отвлеченное единосущие их сохраняется. Как носители отвлеченно идеальных форм действования сообразно тожественным принципам числа, строения пространства, времени и т. п., они образуют единую систему в одном и том же пространстве и времени, но эта система служит общей ареной не столько для любовного и дружеского сотрудничества, сколько для взаимного преследования, покорения, эксплуатации и т.п. Во вне, в пространстве эти процессы необходимо ведут к взаимиым отталкиваниям, создающим непроницаемую объемность, т. е. материальную телесность деятеля.
В этом царстве вражды (душевно-материальном царстве) утрачено всестороннее непосредственное единство конкретного единосущия, где все основывалось на внутренних отношениях. Здесь возникают преимущественно внешние отношения, на основе того остатка внутренней связи, который имеет характер отвлеченного единосущия; благодаря этому единосущию сохраняется координация всех элементов мира и остается, по крайней мере, то трансцендирование деятеля за пределы себя, которое мы назвали предсознанием. В этой связи заложены условия, обеспечивающие возможность эволюционным путем вновь дорасти до сознания, однако сознание, развивающееся в царстве вражды, глубоко отлично от сознания, присущего членам Царства Божия. Там, в Царстве Духа, на основе любви ко всем существам и конкретного единосущия со всеми деятелями, сознание каждого деятеля охватывает весь мир и при том в опознанном виде; такая высшая ступень космического сознания имеет характер целостно всеобъемлющей разумной интуиции. Под этими
