Вопрос о технике в Китае. Эссе о космотехнике - Хуэй Юк
После истолкования бытия как идеи мышление вокруг бытия сущего метафизично, а метафизика теологична. Теология означает здесь истолкование «причины» сущего как Бога и перенесение бытия на эту причину, которая содержит бытие в себе и испускает его из себя, будучи самым сущим из сущего[187].
Развитие онтотеологии продолжилось в неоплатонической метафизике и христианской философии, в конце концов приведя к забвению бытия и отказу от него – эпохе Bestand[188]. Эта история онтотеологии и продукционистской метафизики, по-видимому, отсутствовала в Китае, и действительно, в китайской космотехнике мы находим совершенно иное отношение между техникой и добродетелью, иную модель «сопринадлежности» или «собирания», чем та, к которой стремился Хайдеггер, – модель, основанную на органической форме, направляемой моральным и космологическим сознанием. Но прежде чем описать эту концепцию подробнее, я хотел бы вернуться к соотношению двух фундаментальных категорий Ци и Дао в китайской философии. Мы уже говорили, что Ци (器) означает «орудие», но фактически есть три разных слова, которые не очень четко различаются в повседневном (особенно современном) китайском языке:
Цзи (機) —
то, что управляет пусковым механизмом
(主發謂之機。从木 幾聲。);
Ци (器) —
сосуды, охраняемые собаками
(皿也。象器之口, 犬所以守之。);
Се (械) —
оковы, также называемые Ци, что означает «удержание»; говорят, что то, что содержит, есть Се, а то, что не содержит, есть Ци
(桎梏也。从木戒聲。一曰器之緫名。一曰持也。一曰有盛爲 械, 無盛爲器。).
Два разных составных слова, 機器 (Цзи Ци) и 機械 (Цзи Се), отсылают к машинам, и эти слова взаимозаменяемы. Даже в словаре древней этимологии (說文解字) отсутствует однозначность по этому вопросу: например, в записи о Ци сказано, что это сосуд; однако в записи о Се говорится, что Ци является синонимом Се. Из пиктограммы Ци – четырех ртов или отверстий с собакой посередине – видно, что Ци подразумевает виртуальную пространственную форму, в то время как Се, с пиктограммой дерева слева, отсылает к актуальным материальным орудиям, а также тесно связана с орудиями пыток. У Ци пиктограмма из четырех квадратов, окружающих собаку, как будто собака следит за пространством и охраняет сосуды. Четыре квадрата также могут символизировать «рот» и, следовательно, связаны с жизнью (питьем, едой). Цзи проще понять, поскольку оно имеет самое ясное значение механического оборудования: запуска чего-то другого и приведения его в движение.
Пространственная форма Ци является технической, хотя и в том смысле, что она навязывает формы. В «Си цы», комментарии к «И цзин», читаем: «…то, что бесформенно (или выше формы), называется Дао; то, что имеет форму (или ниже формы), есть Ци (形而上者謂之道, 形 而下者謂之器)». В том же тексте читаем, что «если есть видимость, то мы называем ее явлением; если есть форма, мы называем ее Ци (如見乃謂之象, 如形乃謂之器)». Важно отметить, что син эр шан (形而上, «выше формы») используется для перевода английского слова «метафизический»; а син эр шан сюэ (形而上學) – это изучение метафизики. Дао есть то, что дает форму и явление; оно пребывает над ними как высшее сущее. Однако Дао не означает «законы природы», как этот термин понимался в Европе XVII века; это скорее непостижимое, которое, однако, может быть познано. Комментатор Чжэн Сюань (鄭玄, 127–200), сочетая свое толкование Лао-цзы с «И цзин», говорит, что «в своем истоке Вселенная не имеет формы. Ныне мы находим формы, потому что формы приходят из бесформенного. Вот почему в „Си цы“ говорится: „то, что выше формы, называется Дао“»[189]. Ци также является сосудом, носителем, но не только физическим; еще оно означает специфичность и щедрость. В «Суждениях и беседах» Конфуция можно найти фразу «цзюнь-цзы бу ци (君子不器)», где цзюнь-цзы – идеальная личность для конфуцианцев. Эта фраза часто переводится как «благородный муж не инструмент»[190], то есть он не ограничивает себя какой-либо конкретной целью; ее также можно понять как выражение его безграничной щедрости. В этом смысле Ци – это ограниченное, конечное сущее, возникающее в соответствии с бесконечным Дао.
Прослеживая отношение между Дао и Ци, мы можем переформулировать философию техники в Китае. Сейчас это отношение обладает неявным сходством с рассмотренным выше отношением technē – aretē, но также существенно отличается от него в том смысле, что демонстрирует иную, весьма отличную космотехнику, которая стремится к гармонии, основанной на органическом обмене между космосом и моралью. В превосходной работе «Повторяя традицию: сравнительное исследование холистической философии техники»[191], которую без преувеличения можно назвать первой попыткой отыскать подлинную связь между технологической мыслью Китая и Запада, китайский философ техники Ли Саньху призывает вернуться к дискурсу о Ци и Дао. Ли пытается показать, что Ци в исходном (топологическом и пространственном) смысле является проходом к Дао. Следовательно, китайская техническая мысль включает в себя холистический взгляд, в котором Ци и Дао воссоединяются, чтобы стать Единым (道器合一). Таким образом, две базовые философские категории, Дао и Ци, неразделимы: Дао нуждается в несущем его Ци, дабы проявляться в чувственных формах; Ци нуждается в Дао, чтобы стать совершенным (в даосизме) или святым (в конфуцианстве), так как Дао производит привацию определений Ци.
§ 10.1 Ци и Дао в даосизме: нож Пао Дина
В то время как для Платона добродетель-техника в основе своей является вопросом меры, упражнением разума в поиске формы, позволяющей управлять собой и полисом, у Чжуан-цзы Дао как техника представляет собой предельное знание, лишенное меры, поскольку оно есть цзы жань. Даосы стремятся к цзы жань и видят в нем высшее знание, а именно у вэй (無為, «недеяние»). Соответственно, даосский принцип управления – у вэй чжи чжи (無為之治), то есть правление без вмешательства. Это не пессимизм или пассивность, а скорее способ позволить вещам существовать, оставить место для того, чтобы они росли сами по себе, в надежде, что сущее полностью реализует себя и свой потенциал, – вот пункт,
