Экзистенциализм. Период становления - Петр Владимирович Рябов
И последнее. Я назову в порядке слабой саморекламы. Есть книга, которую мы с товарищем в свое время написали, совершенно непритязательная, но, может, пригодится кому-нибудь в жизни. Два автора, ваш покорный слуга П. В. Рябов и мой товарищ Д. А. Гусев, книга называется «Великие философы» (М., 2005). (Это не мы – великие философы, а герои этой книги.) Там есть мой небольшой очерк о Паскале, страничек двенадцать. Книга очень популярная, в смысле популяризаторская.
Стоит начать немного с конца. Как многие мыслители – предтечи экзистенциализма, Блез Паскаль имел очень странную и очень трагическую судьбу. Трагическую при жизни и трагическую после смерти. Жизнь его была безумно трагична и парадоксальна, как и его философия. (И я еще приведу вам много его парадоксальных высказываний.) Он прожил 39 лет, что даже для XVII века очень мало. Как сказал о нем его великий современник Жан Расин, «Паскаль умер в 39 лет от старости». Он жил настолько насыщенно, столько успел прочувствовать и испытать, что умер в 39 лет от старости! И, как и у многих других философов – предтеч экзистенциализма, у Паскаля странная судьба. Все мы знаем его как великого ученого, даже как передового общественного деятеля. Но при этом Паскаль-философ до ХХ века был совершенно забыт, пренебрегаем, находился где-то на обочине. Шел против своего времени, против мейнстрима философии, и поэтому его искусственно расчленили на «прогрессивного ученого» и на какого-то «реакционного мистика», который «не верит в человека». И в ХХ веке, эпохе катастроф, вдруг оценили эту сторону Паскаля. Вот такая странная судьба.
Годы его жизни: 1623–1662. Какая это эпоха? Чтобы вы немножко представили, что это за время: это время трех мушкетеров из романов Дюма, время кардинала Ришелье, Английской революции, Фронды, Кромвеля, Людовика XIII и Людовика XIV. То есть Паскаль – современник Д’Артаньяна и его компании.
У него был замечательный отец. Про мать говорить сложно: она умерла почти сразу, буквально через пару лет после того, как появился на свет Блез, и о ней почти ничего никогда не пишут в его биографиях. Отец, Этьен Паскаль, был выдающийся человек, он был дворянином, но не аристократом, а «дворянином мантии», то есть чиновником, дворянином на службе государства. Отец Паскаля был выдающимся ученым-математиком – не гениальным, как сам Блез, но значительным.
Забегая вперед, скажу, что одной из главных тем философии Паскаля будет величие и ничтожество человека. Вообще, Паскаль насквозь парадоксален, о нем можно говорить только парадоксами. И, можно сказать, вся его личность и вся его жизнь демонстрирует как крайнее величие, так и крайнее ничтожество. Величие, потому что Блез Паскаль был одарен непомерно, невероятно, он был гением с детства, с младенчества! Таких примеров единицы, когда человек родился, и всем сразу понятно, что вот он – гений. Кроме Моцарта, я не вспоминаю людей, которые проявляли бы колоссальную одаренность уже в детские годы. Может, вы еще кого-то такого вспомните? Колоссальная сила духа – и при этом ничтожное тело: болезненное, жалкое. Сам Паскаль являет собой то, о чем он пишет. Максимальная гениальность и максимальное убожество – крайняя болезненность. Всю жизнь с детства он страдал от разных болезней и был, что называется, не жилец. И умер он больным. Вот этот контраст: великий дух – в жалком, ничтожном, хилом, больном теле.
Возвращаясь к его семье: его отец был вхож в круги крупнейших ученых этого времени. В их семье, помимо отца, у Паскаля было еще две сестры – они крайне важны в его биографии. Одна старшая, другая младшая. Старшую звали Жильберта. Она впоследствии вышла замуж за некоего Перье, оставила потом воспоминания о своем гениальном брате. Мне бы хотелось остановиться на его младшей сестре, которая была гениальнейшей женщиной своего времени. Кстати, хочу заметить, может, среди вас есть любители кинематографа? Есть очень хороший биографический фильм о Паскале, глубокий, по существу. Режиссер Росселини, фильм «Блез Паскаль». Советую вам посмотреть! Так вот, младшая сестра, Жаклина, была невероятно одаренной, как и Блез. Она прекрасно пела, читала стихи. Однажды она исполняла стихи в присутствии самого всемогущего кардинала Ришелье, тонкого ценителя прекрасного, и привела его в восторг. Она могла бы стать великой актрисой, но была очень экзальтированной, чувствительной, тонко и глубоко чувствующей и религиозной особой и ушла в монастырь. Она была, наверно, самым близким человеком для Блеза. Вот такая вот интересная семья. Отец – талантливый ученый и замечательный человек, и талантливые дети, среди которых гениальный Блез и также незаурядная Жаклина! Повторяю, когда мальчику Блезу было меньше трех лет, он потерял маму. С детства много болел.
Отец его был гуманистом (в духе Возрождения) по образу мыслей. Этьен понимал, что иезуитские и монастырские школы могли бы дать его детям хорошее образование (как вы, конечно, помните, именно иезуитский колледж Ла-Флеш дал отличное образование Декарту), но там была ужасная обстановка: палочная дисциплина, насилие, казарма. И отец решил воспитывать детей сам. И Блез получил блестящее образование у своего талантливого отца. Отец научил его древним языкам, греческому, латыни, истории, географии, математике. Повторяю, отец был математиком, и он понимал, что математика – это очень тяжелая наука, и он хотел долгое время предохранить сына от увлечения математикой, потому что уже с детства было понятно, что сын перенапрягается, болеет, и отец думал, что надо оставить математику на потом.
Но вернемся к гениальности мальчика Блеза. Только задумайтесь: в девять лет он написал свой первый научный трактат! Другие в девять лет только начинают собак гонять по улицам. Трактат бы посвящен звукам – он сидел и слушал – и задумался: почему разные рюмки и чашки звучат по-разному?
Но самое интересное случилось, когда ему исполнилось 12 лет: отец все еще медлил знакомить его с математикой, прятал от него свои математические книжки, потому что боялся, что ребенок надорвется, как оно, впрочем, и получилось, но однажды увидел поразительную сцену. Мальчик Блез сидит и что-то чертит. И оказалось, что он придумал свой собственный язык математики. Он не знал, как это называется, называл прямые и круги «черточки и кружочки», и оказалось, что маленький мальчик… заново открыл всю геометрию Евклида! Когда отец увидел, что мальчик доказывает сам себе тридцать вторую теорему Евклида, не зная ничего про математику, то
