Так говорил Заратустра. С комментариями и иллюстрациями - Фридрих Вильгельм Ницше
«„Други, друзей не бывает!“ – воскликнул мудрец, умирая;
„Враг, не бывает врагов!“ – кличу я, безумец живой».
Отдел девятый
Человек наедине с собой
483
Враги истины. – Убеждения суть более опасные враги истины, чем ложь.
484
Мир навыворот. Мы критикуем мыслителя сильнее, когда он устанавливает неприятное нам положение; однако было бы разумнее делать это, когда его положение нам приятно.
485
Сильный характер. Гораздо чаще кажется сильным характером человек, следующий всегда своему темпераменту, чем следующий всегда своим принципам.
Ницше говорил, что для людей с сильным характером существуют типичные ситуации и события, в которых им предназначено судьбой снова и снова принимать участие и о которых они могут сказать: «Да, я такой». Ницше писал: «Связанность воззрений, обратившаяся через привычку в инстинкт, ведет к тому, что зовется силой характера. Когда человек действует на основании немногих, но всегда одинаковых мотивов, то его действия приобретают большую энергию. Немногочисленные мотивы, энергичное поведение и чистая совесть составляют силу характера». Ницше утверждал, что у человека с сильным характером нет многих возможностей действия: «Его интеллект не свободен, ибо он показывает ему в определенном случае, быть может, только две возможности. И он выбирает одну из них довольно быстро, т. к. ему не приходится выбирать из пятидесяти».
486
Одно необходимо. Одно нужно иметь: либо от природы легкую душу, либо душу, облегченную искусством и знанием.
489
Не слишком глубоко. Лица, которые воспринимают какую-либо вещь до последней ее глубины, редко остаются ей верными. Они ведь вынесли глубину на свет; и тогда в ней всегда обнаруживается много худого.
491
Самонаблюдение. Человек хорошо защищен от самого себя, от разведок и осады со стороны самого себя: он обыкновенно может распознать только свои внешние укрепления. Сама крепость ему недоступна и даже невидима – разве только друзья и враги сыграют роль предателей и тайными путями введут его самого в нее.
494
Цель и пути. Многие упорны в отношении раз избранного пути, немногие – в отношении цели. <…>
Ницше утверждал, что в мире нет цели, нет смысла; а между тем вся жизнь человека построена на предположении какой-то конечной цели, которая оправдывает его существование. Отсюда следует, что это представление «цели» есть выражение человеческой прихоти и произвола. Отдельные люди и целые народы создают себе цели по своему усмотрению и вкусу.
497
Непроизвольное благородство. Человек ведет себя непроизвольно благородно, когда он научился ничего не желать от людей и всегда давать им.
498
Условие героизма. Когда человек хочет стать героем, то сначала змея должна стать драконом, иначе у него не будет надлежащего врага.
Ницше считал, что «героизм – это стремление к той цели, по отношению к которой сам человек уже совершенно не принимается во внимание». По его мнению, героизм – это добровольное согласие на абсолютное самоуничтожение.
499
Друг. Сорадость, а не сострадание создает друга.
501
Удовольствие от самого себя. Говорят об «удовольствии от самого дела»; но в действительности это есть удовольствие от самого себя с помощью дела.
502
Скромный. Кто скромен в отношении людей, тот обнаруживает тем большее самомнение в отношении объектов (города, государства, общества, времени, человечества). Это есть его месть.
503
Зависть и ревность. Зависть и ревность суть срамные части человеческой души. Сравнение, пожалуй, может быть продолжено.
Ницше в своих оценках ревности был весьма категоричен. Он утверждал, что ревность – это «остроумнейшая страсть», но при этом она еще и «величайшая глупость». Ницше писал: «Ревнива каждая добродетель в отношении другой, а ревность – ужасная вещь. Даже добродетели могут погибнуть из-за ревности».
504
Благороднейший лицемер. Совсем не говорить о себе есть весьма благородное лицемерие.
505
Досада. Досада есть физическая болезнь, которая отнюдь не излечивается одним тем, что позднее устраняется повод к досаде.
506
Представители истины. Истина находит меньше всего представителей не там, где опасно ее высказывать, а там, где скучно это делать.
507
Еще тягостнее, чем враги. Лица, в благожелательном отношении которых к нам мы не всегда уверены, тогда как какое-либо основание (например, благодарность) обязывает нас со своей стороны поддерживать видимость безусловной симпатии, мучают наше воображение гораздо больше, чем враги.
508
На лоне природы. Мы так охотно остаемся на лоне природы, потому что она не имеет мнения о нас.
515
Из опыта. Неразумие какого-либо дела не есть аргумент против его существования, а есть, наоборот, условие последнего.
516
Истина. Никто теперь не умирает от смертельных истин: существует слишком много противоядий.
Вся прежняя философия, по утверждению Ницше, ошибалась, когда думала, что цель, истина – это то, что нас ведет. На самом деле истина – это воля к власти. Ницше заявлял, что полезность для жизни и истинность тождественны. А еще он писал: «Как будто существует “истина”, к которой можно было бы так или иначе приблизиться! Утверждение, что истина достигнута и что с незнанием и заблуждением покончено, – это одно из величайших заблуждений, какие только могут быть». Говоря об истине, Ницше утверждал, что «всякая истина, о которой умалчивают, становится ядовитой», что «истина доказывается кровью», но при этом «кровь – наихудшее свидетельство истины, ибо отравляет она самое чистое учение, превращая его в заблуждение и ненависть сердца».
«Философия для Ницше есть прежде всего эксперимент над собственной жизнью. Он чувствует, что его мысль подкашивает основные предположения его существования и спрашивает себя: возможно ли жить с истиною! Мы знаем, что этот эксперимент окончился для Ницше умопомешательством».
Трубецкой Е. «Философия Ницше: критический очерк»
521
Быть великим – значит давать направление. Ни один поток не велик и не богат сам по себе; его делает таковым то, что он воспринимает в себя и ведет за собой столько притоков. Так обстоит дело и со всем духовно великим. Все определяется тем, что человек дает направление, которому потом должны следовать многие притоки,
