Быть никем. Теория самомоделирования субъективности - Томас Метцингер
Обладание интегрированной, осознанной самомоделью также позволяет обнаружить изомор-физмы между собственным движением и формами и движениями, воспринимаемыми во внешней среде. Это может быть важно, например, для распознавания сородича, имитирующего ваше поведение, или хищника, следящего за вашей траекторией. Более абстрактно мы можем представить себе эту способность как динамическое сопоставление паттернов в области кинематической геометрии. Однако есть особый случай этой способности, который привлек к себе широкое внимание со времен оригинальной работы Гордона Гэллапа 1970 года: способность некоторых, но не всех приматов узнавать себя в зеркале (Gallup 1970, см. также Metzinger 1994). Что именно представляет собой момент зеркального самоосознания, согласно предлагаемой здесь теории? Успешная репрезентационистская теория сознательной перспективы от первого лица должна быть способна указать на этот момент в терминах нового вида репрезентативного содержания, появляющегося в сознании субъекта. Она также должна учитывать динамический характер всего процесса. Какого рода содержание характеризует исключительно этот момент? Это момент, когда визуальная феноменальная ментальная модель конспецифического существа, движущегося передо мной взад-вперед, встраивается в активную в данный момент мультимодальную Я-модель. Первый этап этой ситуации состоит из прозрачной Я-модели, которая в данный момент интегрирована с прозрачной, визуальной моделью конспецифического объекта, изображенного как внешний: [Я сейчас смотрю на другого представителя своего вида] (см. также раздел 6.5). На этом этапе животное, как правило, демонстрирует социальное поведение, а затем - незаинтересованность. На втором этапе система обнаруживает частичную реляционную гомоморфию между компонентом движущегося объекта во внешней модели реальности, заданной через зрение, и многомерной динамикой собственной кинематической геометрии, доступной через различные каналы проприоцепции. Момент зеркального самоосознания - это именно тот момент, когда система вдруг осознает, что она может успешно встроить "внешнюю" модель в активную в данный момент Я-модель: она может идентифицировать себя с феноменальным содержанием, данным в режиме внешнего восприятия. Самосохранение возможно. В самом буквальном смысле эта интеграция репрезентативного содержания приводит, мимолетно, к инстанцированию феноменального свойства "минности", которое я представил в качестве одного из наших объяснительных целевых свойств в начале этой главы. В этот самый момент содержание сознательного опыта таково: ["Это я сам двигаюсь!"]. Впервые я предложил этот репрезентационистский анализ для феноменального коррелята зеркального самоосознания в 1994 году (p. 49 f.). Теперь мы начинаем видеть доказательства того, что соответствующие части самомодели обезьян бимодально кодируются соматосенсорными и зрительными нейронами в интрапариетальной коре обезьян, которая обладает мультимодальными репрезентациями тела и периперсонального пространства, используемыми в моторном планировании направленных действий, В свою очередь, эта способность может распространяться, например, на видеоизображение руки обезьяны, перестраивая ее зрительное рецептивное поле вокруг изображения руки на видеоэкране (Iriki, Tanaka, Obayashi, and Iwamura 2001). В процессе обучения обезьяны научились распознавать изображение частей своего тела на видеомониторе как часть своего собственного тела. Нейронный коррелят такого типа самоосознания в "электронном зеркале" теперь можно предположить как преходящий сдвиг в определенных зрительных рецептивных полях, функционально интегрирующий их с ранее активной мультимодальной саморепрезентацией, в которой доминирует соматосенсорный вход. Интересно также проследить, как вышеупомянутые исследователи на основании этих данных предлагают ПСМ, а именно концепцию "субъективного самовосприятия" (с. 170).
Обратите внимание, что ПСМ человека может распространяться даже на визуальное представление собственного зеркального отражения, например, при ощущении тактильных ощущений, сопровождающих процесс бритья в визуально воспринимаемом зеркальном отражении. Вы когда-нибудь пробовали это делать? Тот факт, что шимпанзе также способны узнавать себя в зеркалах, создающих искаженные или умноженные самообразы, показывает, что они делают это не путем распознавания отдельных свойств, а, скорее всего, благодаря временной смежности волевого восприятия, проприоцепции и визуального представления (Kitchen et al. 1996). Они используют свернутую целостность своей модели реальности. Очевидно, что интегрированная мультимодальная модель тела, отображающая временные характеристики определенных движений и, возможно, даже реализующая свойство высшего порядка феноменальной агентности, является необходимым предварительным условием для того, чтобы приматы могли узнавать себя в зеркалах. У людей недавно были обнаружены кандидаты на отдельный нейронный коррелят сознательного зеркального самоосознания собственного лица (см. Kircher, Senior, Phillips, Rabe-Hesketh, Benson, Bullmore, Brammer, Simmons, Bartels, and David 2001). Однако я предлагаю здесь краткий репрезентационистский анализ целевой способности, поскольку считаю ее гораздо более универсальной, не зависящей от аппаратуры особенностью некоторых классов самосознающих систем. В конечном счете необходима вычислительно-репрезентативная модель зеркального самоосознания, которая дополнила бы эти данные. Нейроанатомические субстраты могут быть весьма разнообразны. В качестве примера можно привести убедительные доказательства существования зеркального самоосознания у китообразных, а именно у бутылконосого дельфина (Reiss and Marino 2001). Дельфины и шимпанзе филогенетически далеки друг от друга, и цитоархитектура коры их головного мозга значительно отличается, поскольку предковые линии китообразных и приматов разошлись по меньшей мере 65-70 миллионов лет назад (Reiss and Marino 2001, p. 5942). Поэтому необходим более абстрактный уровень анализа. Иначе мы не сможем описать эволюционную
