Риторическая теория числа - Сергей Евгеньевич Шилов

Сергей Евгеньевич Шилов

Риторическая теория числа

Хроника. Дефиниции Меганауки.

Заметки на полях книги «Физика и философия»[1] В. Гейзенберга

1.Рефлексия физики

«Первичным языком, который вырабатывают в процессе научного уяснения фактов, является в теоретической физике обычно язык математики, а именно — математическая схема, позволяющая физикам предсказывать результаты будущих экспериментов. Физик может довольствоваться тем, что он обладает математической схемой и знает, как можно ее применять для истолкования своих опытов...

Можно ли, например, говорить о самом атоме? Это настолько же языковая, насколько и физическая проблема...

Но определения могут быть даны, естественно, только с помощью других понятий, и в конце концов мы должны будем все-таки полагаться на некоторые понятия, которые принимаются так, как они есть, без анализа и определений...

В теоретической физике мы пытаемся понять группы явлений, вводя математические символы, которые могут быть поставлены в соответствие некоторым фактам, а именно результатам измерений. Для символов мы находим имена, которые делают ясной их связь с измерением. Этим способом символы связываются, следовательно, с обыденным языком. Но затем символы связываются между собой с помощью строгой системы определений и аксиом, и, в конце концов, законы природы приобретают вид уравнений между символами. Бесконечное многообразие решений этих уравнений соответствует тогда бесконечному многообразию единичных явлений, возможных в данной области природы…

Конечно, в процессе расширения наших научных знаний увеличивается и сфера применимости языка. Вводятся новые понятия, а старые начинают употребляться в новых областях в ином смысле, чем при их употреблении в обычном языке. Такие слова, как энергия, электричество, энтропия, представляют собой хорошо известные примеры. Так мы развиваем научный язык, который можно рассматривать, как естественное расширение обычного языка, пригодное для заново создающихся научных областей...

Единственное, что прежде всего знают, это тот факт, что наши обычные понятия не могут быть применены к строению атома...

Однако проблемы языка здесь приобретают значительно более серьезный характер. Мы хотим, каким-то образом говорить о строении атома, а не только о наблюдаемых явлениях. Но на обычном языке мы не можем этого сделать. .... можно подчеркнуть, что понятие дополнительности, введенное Бором при истолковании квантовой теории, сделало для физиков более желательным использовать двузначный язык вместо однозначного и, следовательно, применять классические понятия несколько неточным образом, соответствующим соотношению неопределенностей, попеременно употребляя различные классические понятия. Если бы эти понятия использовались одновременно, то это привело бы к противоречиям. Поэтому, говоря о траекториях электронов, о волнах материи и плотности заряда, об энергии и импульсе и т. д., всегда следует сознавать тот факт, что эти понятия обладают только очень ограниченной областью применимости»1.

Физическое знание сегодня можно считать окончательно развернувшимся. Физические основы механики, основы молекулярной физики и термодинамика, электродинамика, колебательные и волновые процессы, квантовые свойства излучения, элементы квантовой оптики и атомной физики, элементы квантовых статистик и квантовой физики твердого тела, основы физики ядра и элементарных частиц, астрофизика, теория энтропии суть развернувшееся пространство самореализации фундаментальной интенции некоторого первичного знания, именующегося «физикой». Наша позиция состоит в следующей оценке нынешней ситуации в физике: во всех разделах физики мы имеем дело с «непосредственным» физическим знанием, представлением физических процессов в их непосредственной форме осуществления, но никак не с выявлением причин, оснований настоящих процессов. Современная физика есть набор представленных формально физических процессов, когда все физическое знание во всей своей полноте выступает исключительно как «фиксация», выражение, «логотип», сама процессуальность физического процесса. Говоря определеннее, в современной физике и в любом из ее «знаний» и аспектов мы встречаемся только с самими физическими процессами. Вопрос об основаниях физики не стоит в среде физиков. Этот вопрос им представляется определенно разрешенным, как истинность представления физических процессов. «Раздел» современной физики есть представленный физический процесс. Ничего более «раздел» современной физики не содержит. Современная физика как простая совокупность своих «разделов» существует, как сознание абсолютизации процессуальности физики. Настоящее сознание воплощено в языке физики. Безусловно, настоящий язык различает собственные понятия с формой их представления, с их языковой формой, но ограниченность этого языка как специального не позволяет рефлектировать основания, априорные формы самого языка физики. Настоящие основания есть нечто принципиально иное, чем собственно физические представления, иллюстрирующие язык физики. Современная физика табуирована таким фундаментальным ограничением мышления, как запрет дефиниций употребляемых в ней значений и понятий с точки зрения оснований языка физики.

Современная физика разрешает себе иметь дело только со значениями как реальностями процессуальности. Дефиниция употребляемых в физике понятий, безусловно, не есть физический процесс, она не может конкурировать с конкретными исследованиями в разделах физики, посредством которых раскрывается процессуальность физического знания. Дефиниция употребляемых в физике понятий, с точки зрения физиков, некое излишество по отношению к непосредственности физических процессов. С точки зрения физиков, употребляемые в физике понятия дефинированы, как значения в структуре представления физических процессов, а какая-либо иная дефиниция этих понятий не имеет серьезного отношения к истинной сути физического знания, в лучшем случае лишь к теориям методологии и истории науки, имеющим скорее «библиографическое» значение. Однако здесь физики пропускают такое «простейшее» свойство знания, как рефлексию. Истинным, рациональным знанием является так называемое опосредованное знание, знание причин, оснований «первичного знания» — самораскрывающегося исследователю физического процесса, образующего представление физического процесса. Совокупность «разделов» современной физики есть остановившаяся в своих пределах масса первичного знания, масса гиперизбыточная по отношению к фундаментальным проблемам физики. Первичного знания современной физики сверхдостаточно для разрешения фундаментальных проблем физики, таких как общая теория поля (теория гравитации), проблемы времени и энергии, теория Вселенной. Эти фундаментальные проблемы буквально погребены под завалами первичного знания. В разделах физики проделана уже почти вся необходимая формальная работа с физической процессуальностью как таковой. Вместе с тем осмысление генезиса и структуры физических процессов как наука даже и не начиналась.

Предполагается, что проблематика генезиса и структуры физических процессов разрешается в надлежащем представлении самого физического процесса в физико-математической форме. В то время, как мы полагаем, что проблематика генезиса и структуры физических процессов и основания языка физики суть одно и тоже знание.

Таким образом, программа рефлексии физического знания состоит в последовательной дефинитивной обработке «разделов» физики, руководствующейся «вторичным» физическим знанием — знанием употребляемых в физике понятий.

Фундаментальным понятием, употребляемым в современной физике, но в ней до сих пор не осмысленным, является понятие времени. Суть понятия времени в современной физике сводится к его значению, к многообразию его значений. Фундаментальная проблема языка физики, являясь стратегической проблемой дальнейшего развития физического знания, коренится