Материалы православных и светских СМИ - О календаре. Новый и старый стиль
8. В настоящее время единство календарно-пасхалистической практики оказалось нарушенным и в среде Православных Церквей. Большинство автокефальных Православных Церквей нашло для себя желательным и возможным перейти на «исправленный юлианский» (практически — на григорианский) календарь, сохранив, однако, александрийскую пасхалию. Что касается Русской Православной Церкви (Московского Патриархата), то она предпочитает неизменно придерживаться того порядка, который на протяжении многих веков служил прекрасным выражением церковного единства и верности древним церковным решениям и определениям, несмотря на наличие некоторых очевидных дефектов как в самой александрийской пасхалии, так и в единственно подходящем для нее юлианском календаре. Это убеждение, подкрепляемое мнениями крупнейших и авторитетнейших православных русских богословов (проф. В.Б. Болотова, проф. H.H. Глубоковского) и разделяемое подавляющим большинством православных иерархов, клириков и мирян, не поколебалось, даже несмотря на наличие в среде многих современных христиан искреннего и благородного желания достичь нового, для всех приемлемого соглашения о единовременном праздновании Пасхи в знак братского единомыслия всех последователей Господа Иисуса Христа. Не следует забывать, что истинно благословенный церковный мир может и должен достигаться не за счет новых разделений, и что наибольшую ценность для дела христианского свидетельства будут иметь благие результаты тех экуменических усилий, которые обращены на достижение единомыслия в решающих вопросах веры, а не во второстепенных вопросах церковной практики.
9. Наилучшим решением проблемы церковного календаря и пасхалии внутри современного Православия следует, по-видимому, считать официальное признание всеми Православными Церквами (например, на будущем Всеправославном предсоборе) права каждой автокефальной Церкви свободно избирать одну из трех ныне существующих форм календарно-пасхалистической практики, основанных на «Никейских решениях», т.е. пользоваться: или 1) александрийской пасхалией и юлианским календарем, или 2) точными астрономическими данными о весеннем равноденствии и весеннем полнолунии и «исправленным юлианским» календарем, или 3) григорианской пасхалией и григорианским же календарем.
10. С православной точки зрения, наиболее желательным было бы, чтобы все христиане руководствовались при определении дня Пасхи принципами, одобренными Никейским Собором. К сожалению, эту точку зрения разделяют, видимо, далеко не все христиане. Уже в первых 74 ответах на вопросник, разосланный Комиссией «Веры и устройства» Церквам — членам ВСЦ, содержится 20 отрицательных ответов на вопрос: «Необходимо ли разрешать проблему на основе Никейских решений?» Православные Церкви не будут, конечно, отказываться от рассмотрения и других основ, предлагаемых для выработки единой всехристианской практики. Но поскольку эти основы предлагаются взамен Никейских решений, то достаточно авторитетное суждение о возможности или невозможности их использования сможет вынести только Вселенский Собор.
С удовлетворением можно отметить, что в приложенном к письму д-ра Л. Фишера документе «Совместное празднование Воскресения Христова» справедливо заявляется, что, «по общему признанию, значение различия (в определении дня Пасхи) не следует преувеличивать». И действительно, попытка установить, например, единую новую практику ценой пожертвования «Никейскими решениями», по всей вероятности, не столько помогла бы устранить «внешний» соблазн видимой христианской разделенности, сколько способствовала бы возникновению гораздо худшего «внутреннего» соблазна, связанного с появлением новых церковных разделений.
Канонические нормы православной пасхалии и проблема датировки Пасхи в условиях нашего времени - Д. П. Огицкий
НИКЕЙСКОЕ постановление о Пасхе не дошло до нас. В этом главная причина путаницы в суждениях о канонических нормах пасхалии и, в частности, о том, что из себя Никейское постановление представляет и какими соображениями оно было продиктовано.
Два канонических правила — 1-е Антиохийского Собора и 7-е Апостольское — в значительной мере восполняют этот пробел в сборнике канонов, коими руководствуется сейчас Православная Церковь.
Названные два правила вместе с указанием «Апостольских Постановлений» (V, 17) в какой-то мере проливают свет и на самое Никейское определение. 1-е антиохийское правило ценно для нас, во-первых, тем, что оно ставит своей прямой и главной задачей обеспечить Никейскому определению неуклонное соблюдение, принимая с этой целью самые строгие меры против его нарушителей; во-вторых, тем, что Антиохийский Собор отделен от Никейского промежутком всего в 16 лет (если не меньше, как думают некоторые), так что участники его не могли не быть очень хорошо осведомлены о содержании и смысле Никейского определения о Пасхе и не чувствовать всей актуальности его для своего времени. Что касается так называемых Апостольских правил и «Апостольских Постановлений», то, судя по всему, в нынешнем своем составе — это компиляции, тоже относящиеся к посленикейскому времени и отражающие в себе Никейское определение. Довольно ясное представление о последнем мы можем составить и на основании других, сохранившихся до нас, очень авторитетных и очень ценных свидетельств, из коих некоторые исходят непосредственно от участников Никейского Собора. На первое место следует тут поставить приводимое Евсевием Кесарийским послание императора Константина епископам, отсутствовавшим на Соборе, и некоторые отрывки из творений св. Афанасия Александрийского (Послание к африканским епископам и Послание о Соборах).
К каким же выводам о смысле Никейского определения приводят нас вышеуказанные материалы?
Не будем аргументировать сейчас того, что уже достаточно аргументировано и, по-видимому, признается всеми современными исследователями этого вопроса. Ограничимся подведением итогов, с тем чтобы остановиться несколько подробнее на том, что все еще нуждается в аргументации, не всеми одинаково толкуется и представляет сейчас для нас определенный интерес в практическом плане.
Еще до Никейского Собора приобрело общецерковный характер правило о праздновании Пасхи в воскресенье после 14 нисана (чаще это было первое воскресенье, в некоторых случаях — второе).
Новый вопрос, который предстояло решить Никейскому Собору, состоял в следующем: всегда ли следует считать, что 14 нисана — это то полнолуние, которое считается 14 нисана у евреев, или же христианам следует иметь по этому вопросу свое мнение и решать вопрос о первом весеннем лунном месяце и его четырнадцатом дне самостоятельно, с учетом более точных астрономических данных?
Вопрос был вызван расхождением в практике различных Церквей. Христиане Востока — точнее, Сирии, Месопотамии и отчасти Киликии — придерживались первого решения, т. е. всегда безоговорочно следовали за еврейским календарем, празднуя свою Пасху, хотя и в воскресенье, но непосредственно после Пасхи еврейской. Христиане Европы, Африки, Малой Азии, представлявшие большинство христианского мира, к тому времени уже освободились от такой зависимости от евреев и не следовали безоговорочно еврейскому календарю, ссылаясь на несовершенство последнего. В тех случаях, когда еврейская Пасха приходилась ранее весеннего равноденствия, т. е. до момента, считающегося началом весны и естественным тропическим рубежом года, христиане названных стран считали 14 нисана следующее полнолуние. В таких случаях разрыв между Пасхой у христиан Востока и у прочих христиан составлял целый месяц, а то и пять недель. Чтобы положить конец таким расхождениям, Никейский Собор (после того, как удалось уговорить восточных отказаться от их практики) определял всем следовать второй практике, основанной на самостоятельном, независящем от еврейского календаря, решении. Таков смысл Никейского определения и запрета праздновать Пасху «с иудеями» (μετά των Ιουδαίων) до весеннего равноденствия.
Надо думать, что детальной регламентацией пасхалии Никейский Собор не занимался, во-первых, потому, что все внимание его, как видно из посланий св. Афанасия Александрийского, было направлено на преодоление главной трудности на пути к установлению единой пасхалии — привязанности «восточных» к еврейскому календарю, во-вторых, потому, что те пасхалические вопросы, которые волновали Церковь ранее (например, о дне седмицы, в который должна праздноваться Пасха, и об отношении этого дня к лунной дате 14 нисана), теперь уже не вызывали прежних пререканий, в-третьих, потому, что детальная и исчерпывающая регламентация техники пасхалических вычислений (вплоть до решения проблем, вызывающихся неточностью юлианского календаря) была Собору не под силу, да едва ли и необходимо было все технические детали решения вопроса о пасхалии скреплять авторитетом Вселенского Собора. Собор провозгласил (едва ли, впрочем, вызывавший у кого-либо сомнения) принцип одновременого празднования Пасхи всей Церковью. Реальный же вклад Собора в реализацию этого принципа состоял в том, что он устранил вышеуказанное главное препятствие, стоявшее в то время на пути к осуществлению этого принципа.
