Гарри Адес - Египет. История страны

Вероятно, именно тогда ЦРУ якобы прислало Насеру чемодан с тремя миллионами долларов (такую сумму называют некоторые источники). Насер пришел в ярость от самой мысли, что кто-то допускает возможность его подкупить, и на эти деньги построил Каирскую башню из железобетона высотой 187 м, увенчанную вращающимся рестораном; ныне башня доминирует над городом, являясь одновременно памятником новой технологической эры и гигантским указующим перстом, грозящим назойливому Западу.

Реформа египетской армии, растущая роль страны на международной арене, уважение к Насеру со стороны лидеров иностранных государств способствовали восстановлению национального достоинства и повышению самооценки, а также легитимизации революционного правления. Но улучшения в общественной и экономической жизни страны давались гораздо труднее. Численность населения приближалось к 25 миллионам человек и выросла почти в два раза — примерно по миллиону в год, что накладывало дополнительное бремя на экономику и съедало прирост производительности и доходов от экспорта.

Поэтому правительство решило построить новую плотину в Асуане, которая позволила орошать более миллиона федданов ранее не обрабатываемых земель (сельскохозяйственные площади увеличились на треть), положила конец засухам и наводнениям, а также обеспечила электроэнергией предприятия Египта. Будучи краеугольным камнем программы национального развития, предложенной Насером, эта плотина стала предметом национальной гордости.

Колоссальную стоимость проекта не могли покрыть собственные средства Египта, поэтому привлекли инвесторов; интерес выказывали Всемирный банк, США и Великобритания, рассчитывавшие приостановить сближение Египта с СССР. Условия инвестиций были весьма обременительными и предусматривали вмешательство Запада в экономическую политику Египта, поэтому Насер не спешил с решением, ожидая предложений СССР. Американские инвесторы постепенно утрачивали интерес, а признание Египтом коммунистического Китая в мае 1956 года никак не способствовало достижению взаимопонимания с Западом. В конце концов США отозвали свое предложение, когда Насер уже склонялся к тому, чтобы его принять.

Спусти Насер Западу подобное унижение, он едва ли мог претендовать на роль лидера арабов. Ответ последовал через восемь дней, 26 июля 1956 года, в четвертую годовщину отречения Фарука. Выступая в Александрии перед огромной толпой (речь транслировалась и по радио на весь арабский мир), Насер объявил о национализации Суэцкого канала. Доходы от национализации — до сих пор египетской казне перепадали сущие гроши — должны были пойти на сооружение Асуанской плотины.

Это заявление с восторгом встретили не только арабы, но и повсюду в развивающихся странах. Насер нанес удар по империалистической системе, ведь Суэцкий канал являлся одним из позорнейших символов колониальной эксплуатации.

Поступок Насера заставил Запад запаниковать. Послевоенный распад Британской империи, быть может, и уменьшил значение Суэцкого канала как основного пути из Индии и Юго-Восточной Азии в Европу, но к 1950-м годам по этому маршруту поставлялись две трети нефтяных запасов Великобритании и существенная часть запасов Франции. Такая угроза экономике вывела из себя британского премьер-министра сэра Энтони Идена. Будучи министром иностранных дел прежнего кабинета, он вел переговоры об условиях ухода британцев из зоны канала, а потому заявил, что Насер его предал, и сравнил национализацию канала с оккупацией Гитлером Рейнской зоны. Более того, Иден утверждал, что Насер постоянно подрывает британское влияние на Ближнем Востоке, следовательно, политика умиротворения себя не оправдывает; необходимо дать твердый и решительный отпор, причем незамедлительно.

Франция тоже возмутилась, и не только потому, что национализация уничтожала управляемую французами, со штаб-квартирой в Париже, Компанию Суэцкого канала (хотя Насер пообещал акционерам компенсацию). Как и британцы, французы рассматривали Насера как источник всех неприятностей в регионе, считали его покровителем алжирских повстанцев, с оружием в руках добивавшихся независимости от Франции. Раздражение израильтян вызывали поставки оружия через Чехословакию; Бен Гурион хотел нанести удар прежде, чем Египет модернизирует армию, покончить заодно с фидаинами и прорвать блокаду Тиранского пролива, не позволявшую израильским кораблям входить в Красное море.

На конференциях в Лондоне и Нью-Йорке предпринимались попытки ввести международное управление Суэцким каналом, но, вопреки предсказаниям западных аналитиков, Египет эффективно справлялся с управлением, и Насер не видел оснований соглашаться. Великобритания и Франция готовились к войне и обсуждали с Бен Гурионом тайный план израильского вторжения, которое послужило бы предлогом для введения европейских войск.

29 октября 1956 года израильские солдаты пересекли границу на Синае, а десантники высадились в стратегически важном пункте Митла. На следующий день Великобритания и Франция предъявили ультиматум Египту и Израилю, требуя эвакуировать десятимильную зону по обеим сторонам Суэцкого канала. Когда Насер отказался, европейская авиация с воздуха уничтожила аэродромы египетских ВВС.

5 ноября французские и британские войска высадились в Порт-Саиде и захватили город после артобстрела с моря и бомбардировки с воздуха, а потом двинулись на юг вдоль канала.

Однако буквально на следующий день в ООН поднялась буря негодования, и Великобритания с Францией согласились на прекращение огня, не рискуя дальше раздражать мировое сообщество. Недальновидность их политики стала вполне очевидной: египетский народ не восстал против Насера, как они надеялись, сплотился вокруг президента (в немалой степени — из-за вмешательства Израиля), даже соперничающие сверхдержавы выразили осуждение. Советский Союз пригрозил использовать «все виды современного оружия массового поражения» против агрессоров, а Соединенные Штаты посулили экономические и политические санкции. Великобритании пришлось отступить. ООН направила в регион миротворческие силы, британцы и французы вывели войска 22 декабря. Израильтяне ушли с Синая в марте 1957 года.

Египетская армия потерпела поражение, но страна вышла из Суэцкого кризиса победителем, поскольку выдержал агрессию трех иностранных государств и добилась полного контроля над каналом. Великобритания и Франция оказались униженными, их влияние на Ближнем Востоке было сильно подорвано.

Всю французскую и британскую собственность в Египте конфисковали, банки национализировали, школы закрыли, иностранных специалистов выслали, почти все предприятия, принадлежавшие иностранцам, перешли к государству. Запад ответил экономической блокадой, которая лишь укрепила торговые связи Египта с СССР.

Тысячи граждан Франции и Великобритании были высланы из страны или уехали сами, за ними последовали другие «иноземцы» — греки, итальянцы, мальтийцы, левантинцы, семьи которых жили в Египте десятилетиями; все эти люди не видели для себя будущего в Египте. Эти годы стали водоразделом между прошлым и настоящим для египетских евреев, которым пришлось эмигрировать, хотя многие из них были антисионистами. Через несколько лет в Египте почти не осталось европейцев и евреев, и знаменитый космополитизм, пропитавший жизнь таких городов, как Александрия, исчез. Насер же, покончив с засильем иностранцев, приступил к «египтизации» экономики и общества, о чем только мечтал его идейный предшественник Ураби.

Иден, сломленный исходом кризиса, сослался на резкое ухудшение здоровья и ушел в отставку в январе 1957 года. А его злой гений Насер достиг пика популярности среди арабов, которые прославляли его как нового Саладина, объединителя арабской нации, победителя сионистов — крестоносцев наших дней. Но ожидания славного арабского будущего не были подкреплены экономическими и политическими реалиями времени. Насер понял это слишком поздно, только после того, как довел экономику страны почти до банкротства и втянул Египет в катастрофическую войну.

Забота Насера о простых людях и бескомпромиссная политика по отношению к Западу сделали египетского президента очень популярным среди арабов. Однако энтузиазм народа не разделяли многие арабские лидеры, большинство которых в глубине души оставались консерваторами и немало потеряли от революции в Египте. Их не меньше, чем США, тревожила крепнущая дружба Насера с СССР, который укрепил свои позиции в арабском мире после Суэцкого кризиса, а потом предложил финансовую и техническую помощь в строительстве Асуанской плотины. Насер не был коммунистом, но США стремились его изолировать и поддерживали прозападных деятелей в соответствии с «доктриной Эйзенхауэра» от января 1957 года — программой финансовой и военной помощи ближневосточным странам, которые готовы сопротивляться «международному коммунизму».