Эволюция всего - Ридли Мэтт
Карсвелл говорит о мире, в котором вы, граждане, будете за все отвечать сами. Власти, которые ранее диктовали общую политику для всех, вынуждены будут делать то, что скажете им вы. То же самое относится к выборным политикам, которые раньше выслушивали ваши пожелания всего раз в четыре или пять лет. «Цифровая революция – это государственный переворот против тирании этой элиты. Она ниспровергает продавцов подержанными идеями», – говорит Карсвелл. Когда на заседании Европейского парламента в 2009 г. консерватор Даниэль Ханнан на протяжении трех минут критиковал несчастного премьер-министра Великобритании Гордона Брауна, поначалу основные информационные агентства не обратили на это внимания. Но буквально через несколько минут эта речь появилась в YouTube и была прослушана более миллиона раз, так что информационные агентства вынуждены были отреагировать. Знаменательно, что редактор журнала New Statesman Питер Уилби заявил, что этот эпизод продемонстрировал отсутствие в Интернете контроля качества, подразумевая отсутствие контроля со стороны таких людей, как он сам. Теперь Интернет контролируется коллективным разумом.
Карсвелл считает, что в последние десятилетия политика стала более централизованной, но теперь он видит признаки обратного процесса. Государство забирало все больше произведенных в стране денег и тратило их на решение проблем централизованным способом – на политический креационизм. Оно обесплодило систему выборных представителей путем передачи власти неизбранным чиновникам. Четыре пятых законодательства Великобритании сейчас контролируется невыборными перманентными государственными службами, чья функция перестала быть исполнительной и стала законодательной. Представители выборной власти, имеющие реальную власть, составляют маленькую группу правительственных придворных, и в 1990-х гг. они усовершенствовали строгий и централизованный контроль над политикой и политиками. Политическая система, стремящаяся восстановить status quo, предусмотрительно не доверяющая новому и опирающаяся на элиту, практически идеально подходит для того, чтобы препятствовать всем попыткам нововведений.
Но все это быстро меняется. Традиционные политические партии больше не соответствуют политическим требованиям граждан. Государство обращается с гражданами гораздо хуже, чем бизнес. Люди, которые получают все больше и больше положительного опыта в качестве потребителей (могут менять поставщиков, требовать качественного обслуживания, получать информацию в интерактивном режиме, покупать ботинки путем одного нажатия на клавишу), все больше и больше недовольны тем, как с ними обращается государство. Почему ответы на запросы не приходят неделями? Зачем нужна такая плотная опека сайтов? Почему предметы имеют столь неуклюжий дизайн? Как на самом деле формируются цены на услуги? Почему законодательство такое негибкое? Цифровая революция открывает широчайшие возможности для персонализации общественных услуг. Родители должны сами отвечать за оплату индивидуального обучения детей, больные – за свой медицинский бюджет, бюрократические посредники никому не нужны.
Цифровая демократия может встряхнуть власть так же радикально, как окончание холодной войны встряхнуло коммунистическую систему. До сегодняшнего дня вклад цифровых технологий в деятельность правительства был ничтожным. Эффективность общественных служб скорее снижалась, чем росла. Если задуматься, это шокирующая статистика. Бюрократы получили компьютеры, смартфоны, дешевые способы коммуникации и бесконечные ресурсы Интернета, но умудрились нисколько не повысить продуктивность своей работы. Как им это удалось? Скоро произойдет землетрясение. Политика должна эволюционировать.
Эпилог. Эволюция будущего
Историю XX в. можно рассказать по-разному. Можно перечислить все войны, революции, кризисы, эпидемии и финансовые катастрофы. А можно рассказать о постепенном, но очевидном росте качества жизни почти всех людей на планете: о росте достатка, победе над болезнями и паразитами, исчезновении нищеты, более длительных периодах мира, увеличении продолжительности жизни, технологических успехах. Создавая эту книгу, я шел по второму пути и удивлялся, почему людям такой взгляд кажется оригинальным и неожиданным. Мне совершенно очевидно, что наш мир гораздо, гораздо, гораздо лучше, чем казалось прежде. Но, если почитать газеты, можно подумать, что нас бросает от катастрофы к катастрофе, и в будущем видятся одни только катастрофы. Взгляните в школьный учебник истории, и вы обнаружите, что в них в основном рассказано о катастрофах прошлого и кризисах будущего. Мне было непонятно такое странное сочетание оптимизма и пессимизма: как возможно, что в мире, который является бесконечным источником плохих новостей, люди живут все лучше и лучше?
Теперь, мне кажется, я понял, и отчасти это и побудило меня к созданию книги. Вот оно, объяснение, в самом простом и удивительном выражении: плохие новости – результат целенаправленной человеческой политики, хорошие новости – случайные, незапланированные и постоянно эволюционирующие события и процессы. Хорошее обычно происходит непреднамеренно, плохое в значительной степени подготовлено. Вот два списка. В первом списке Первая мировая война, революция в России, Версальский договор, Великая депрессия, нацистский режим, Вторая мировая война, революция в Китае, финансовый кризис 2008 г. Каждое из этих событий было результатом запланированной политики, проводимой небольшим числом людей: политиков, крупнейших банкиров, революционеров. Во втором списке увеличение мирового валового продукта, исчезновение инфекционных заболеваний, жизнеобеспечение 7 млрд человек, очистка воды и воздуха, возрождение лесов на значительной части территории развитых стран, появление Интернета, применение денег на мобильном телефоне в качестве платежных средств, использование генетических параметров для осуждения преступников и оправдания невиновных. Каждое из этих событий было случайным результатом деятельности миллионов людей, не стремившихся добиться больших изменений. Все интересные вещи приходят постепенно, как сказал псефолог[71] сэр Дэвид Батлер, и лишь немногие из главных изменений в жизненных стандартах людей за последние 50 лет были результатом действия правительств.
Конечно же, можно найти и примеры того, как отдельный человек или отдельный институт создал что-то хорошее по плану (высадка человека на Луну?), а развивающиеся явления вызвали катастрофические последствия (распространение аллергических и аутоиммунных заболеваний в результате усиления гигиены?). Но я считаю, что подобных примеров не так-то много. В истории доминировал принцип: хорошее развивается само, плохое делаем мы. Вот почему новости полны описания плохих дел, но, когда они проходят, мы обнаруживаем, что безо всякого объявления случились и хорошие вещи. Хорошие вещи происходят постепенно, плохие – внезапно. И, главное, хорошие вещи эволюционируют.
Я уже слышу, как вы кричите, что это абсурдное преувеличение. Мир полон задуманных, спланированных и преднамеренно созданных вещей, которые прекрасно работают. Но, если что-то упорядочено, это не означает, что оно было спланировано. Очень часто такие вещи возникают в результате проб и ошибок. Как отмечал Бринк Линдси, интуитивно кажется правильным, что наличие контроля подразумевает порядок. «Несмотря на очевидный успех незапланированных рынков, несмотря на очевидный расцвет децентрализованного порядка в интернете, несмотря на хорошо разрекламированную новую науку “сложности”, изучающую самоорганизующиеся системы, до сих пор широко распространено мнение, что единственная альтернатива центральной власти – это хаос».
Даже самые лучшие примеры прекрасных конструкций (как, например, замечательный Macbook Air, на котором я сейчас пишу), на самом деле, являются результатом эволюционного процесса, в котором не только соединились усилия тысяч изобретателей, но который прошел через мириады различных вариантов, выбрал эту версию и поместил ее на рынок, где она будет принята или отброшена. Конечно, несомненная заслуга в выдающемся дизайне многих продуктов компании Apple, включая мой компьютер, принадлежит сэру Джонатану Айву[72], однако составные части – кремниевые чипы, программное обеспечение, корпус из анодированного алюминия – были придуманы другими людьми. И собраны и отобраны они оказались в восходящем децентрализованном процессе. Во всяком случае, этот компьютер в неменьшей степени является продуктом эволюции, чем продуктом планового созидания.
