Александр Волков - Тайны открытий XX века

Вот только не поздно ли мы взялись защищать этих обезьян? Ведь им грозит вымирание. Вырубка тропических лесов, например, лишает шимпанзе привычных мест обитания. Поэтому обезьяньи племена ведут отчаянную борьбу за сохранившиеся территории — и сами истребляют друг друга. Если так дело пойдет и дальше, говорят пессимисты, то через 30 лет шимпанзе останутся только в зоопарках. Мы окончательно потеряем их.

«Мы потеряем не только шимпанзе; мы потеряем разнообразные культуры, сформировавшиеся в различных популяциях шимпанзе», — сетует Эндрю Уайтен. Люди привыкли считать себя единственными живыми существами, обладающими культурой. Однако это — заблуждение. Человекообразные обезьяны накопили множество традиций, которые не имеют ничего общего с генетическим наследованием определенных признаков.

«Если нам не удастся сохранить шимпанзе в естественных условиях, то мы не сумеем ответить на многие вопросы, касающиеся нашего происхождения», — предупреждает Кристоф Беш. Ведь только в лесу шимпанзе демонстрирует «невероятное разнообразие своего поведения», — а нам пока не удалось понаблюдать даже за одним поколением шимпанзе в естественных условиях, за жизнью шимпанзе от рождения до смерти.

Не лучше дела и с другими человекообразными обезьянами, например, орангутанами. В былые времена в Индонезии, на Калимантане и Суматре, жило около полумиллиона орангутанов. Но охота и уничтожение тропических лесов резко сократили популяцию обезьян. Им стало негде жить. В 1985—1997 годах вырублено около четверти всех лесов Индонезии: их сводят ради ценных сортов древесины, пользующихся немалым спросом, или добычи полезных ископаемых, например, золота. Лес рубят даже в окрестности питомников и в национальных парках. Кроме того, люди сводят и выжигают леса, чтобы обзавестись пахотной землей, — при этом гибнут все обитатели джунглей. Так, в 1997—1998 годах в некоторых районах Калимантана лесные пожары опустошили более половины области обитания орангутанов. Но и люди расплачиваются за варварское отношение к природе: земля, отвоеванная у лесов, через короткое время теряет плодородие и превращается в пустошь.

В свою очередь, чем меньше становится ареал орангутанов, тем легче на них охотиться. Во многих странах Азии орангутанов очень любят: они легко поддаются дрессировке, превращаясь в милых домочадцев. В Индонезии торговля ими запрещена уже несколько десятилетий, однако их незаконный отлов никогда не прекращался. Особенно большим спросом орангутаны пользуются на Тайване: сейчас там содержится около тысячи обезьян, незаконно вывезенных из Индонезии.

В наше время малышей-орангутанов обычно покупают люди, не представляющие себе, что вырастет из «этой милой плюшевой игрушки». Когда же орангутан повзрослеет, когда размах его рук достигнет двух с лишним метров, когда он будет весить до 90 килограммов (масса самок не превышает 50 килограммов), многим станет ясно, что ужиться с таким громилой нелегко. Орангутан — прирожденный одиночка; взрослые орангутаны редко общаются друг с другом. Вынужденные жить с людьми, эти кроткие, приветливые существа часто становятся агрессивными или норовят убежать из дома.

По данным ученых, на сегодняшний день в Индонезии уцелело лишь 23 тысячи орангутанов. Восполнить потери крайне трудно, ведь уровень рождаемости среди этих обезьян низок. За свою жизнь, — а орангутаны доживают до 38 лет, — самка может родить лишь пятерых детей. Первенец появляется сравнительно поздно, когда родителям исполнится лет десять. Поначалу малыш совершенно беспомощен. Мать долго носит его на себе и кладет спать в гнездо. Следующий ребенок рождается через три-шесть лет. Подобные темпы прироста популяции обрекают ее на гибель.

Область обитания горилл тоже сокращается. Кроме того, мясо этих животных пользуется большим спросом у населения. Когда-то туземцы охотились на обезьян с луком и стрелами. Порой от исхода охоты зависела судьба целого племени. «Горилла или голод» — другого выбора было не дано. Теперь времена изменились, и горилл истребляют ради денег, отстреливая их из винтовок. Ежегодно на рынках Западной и Центральной Африки продается до четырех миллионов тонн мяса животных, добытых в здешних лесах. Пользуется спросом и мясо гориллы.

Кроме того, браконьеры отлавливают молодых горилл, ведь их можно удачно продать. Порой заказчиками выступают второразрядные зоопарки, чьи владельцы пытаются всеми способами добыть знаменитых обезьян. Исполнители заказов не брезгуют ничем. Поскольку стая горилл яростно защищает детенышей, охотники убивают взрослых горилл. По оценкам ученых, из-за каждой гориллы, поступившей в зоопарк, гибнет в среднем от двух до четырех детенышей. Поэтому в Европе, например, торговля гориллами запрещена.

Защитить обезьян можно, если только местное население будет в этом заинтересовано. Сейчас власти ряда африканских стран рассчитывают решить многие проблемы с помощью «экологического туризма». Ведь туристы хотят посещать заповедники, где живут, например, гориллы, чтобы воочию наблюдать их в природе.

Сопровождают туристов местные проводники. Зарабатывают себе на хлеб и владельцы гостиниц, где останавливаются приезжие. Не остаются внакладе и ремесленники: они продают сувениры — маски или одежду. Поэтому люди, живущие вблизи заповедника, заинтересованы в сохранении обезьян. Так туризм, например, помогает выжить горным гориллам.

Зато в жизнь обезьян вмешивается политика. Так, в национальном парке Кахуджи-Биега на территории Конго в последние годы из-за гражданской войны перестали охранять животных, и всего за три года — с 1999 по 2001 год — здесь было перебито около 7000 горилл. Сейчас в этом парке их осталось всего около тысячи — все они, наверное, лишь живые мишени, которые рано или поздно будут истреблены.

Сто лет назад в Африке одних только шимпанзе жило около двух миллионов. Теперь, по данным на январь 2002 года, на Земле сохранилось примерно по 100 тысяч горилл и шимпанзе, а также 23 тысячи орангутанов и всего пять тысяч (по самым пессимистичным оценкам) бонобо. Перспектива очевидна. В 2000 году Джейн Гудолл предрекла: «В ближайшие десять-двадцать лет человекообразные обезьяны, как и другие виды животных, обитающие в лесах Центральной и Западной Африки, могут быть полностью истреблены».

Надо принимать какие-то меры! Сейчас или никогда! Или мы молча согласимся с тем, что человекообразные обезьяны исчезнут с лица Земли?

4.2. В ПОИСКАХ «НЕДОСТАЮЩЕГО ЗВЕНА»

Десятилетиями ученые искали общего предка человекообразной обезьяны и человека. В начале XXI века они признают, что охотились за фантомом. После открытий 2000 — 2001 годов генеалогическое древо современного человека скорее напоминает заросли кустарника или даже джунгли. Поиски «недостающего звена» прекратились. Становление человека происходило одновременно в различных регионах Африки.

Древо рода человеческого

Не так легко объяснить, чем именно человек отличается от двух с лишним сотен видов приматов и тем более человекообразных обезьян. Биологи, палеонтологи, этологи и генетики давно пытаются отыскать в человеке «человеческое» и установить степень нашего родства с другими приматами. Важную роль в этом играют геномный анализ и исследования по сравнительной анатомии.

Так, по своей генетике наши ближайшие живые родственники, шимпанзе, отличаются от нас всего на 1,2 процента. Наше близкое родство и все-таки несходство таит немало любопытного для исследователей. Так, шимпанзе редко болеют раком; у них никогда не наблюдается ни болезни Альцхаймера, ни малярии. Они не говорят, но это объяснимо: около 200 тысяч лет назад у человека мутировал ген Fox-P2. Теперь человек мог по своим анатомическим особенностям пользоваться членораздельной, хорошо артикулированной речью и благодаря ей передавать огромные массивы информации.

Вообще же нам известен целый ряд отличий в геноме человека и шимпанзе, но чаще всего мы не можем понять их значение. Кроме того, активность некоторых генов человека и обезьяны разнится.

Долгое время граница между животным и человеком определялась словом «культура». Когда-то люди отказывали в принадлежности к роду человеческому даже себе подобным — варварам, дикарям, закоснелым в своем невежестве, «грубым аки звери». Теперь ученые открывают оригинальную культуру, созданную племенами гоминидов, принадлежавших к видам Homo erectus и Homo neanderthalensis, и даже культуру, созданную популяциями обезьян.