Ни кошелька, ни жизни. Нетрадиционная медицина под следствием - Эрнст Эрдзард
Несмотря на то, что Британия не слишком-то спешила внедрить лечение лимонами (минуло почти полвека с тех пор, как Линд провел свой судьбоносный эксперимент), многие другие страны оказались еще менее расторопными. Это дало Британии большое преимущество перед европейскими соседями в колонизации далеких земель и в морских сражениях. Например, Наполеон перед Трафальгарской битвой в 1805 году планировал вторгнуться в Британию, но ему помешала морская блокада, несколько месяцев не позволявшая его судам покинуть порты. Запереть французский флот британские корабли смогли только потому, что их команды снабжались фруктами, а значит, никому не приходилось отвлекаться, чтобы взять на борт новых, здоровых, матросов вместо умирающих от цинги. Не будет преувеличением сказать, что благодаря Линду, который изобрел клинические испытания, и Блейну, который впоследствии ввел в корабельный рацион лимоны как средство лечения цинги, Британия была спасена. Ее армию по силе существенно превосходила армия Наполеона, поэтому, если бы блокада не удалась и французы вторглись в Британию, они, скорее всего, одержали бы победу.
Судьба страны – вопрос первостепенной исторической важности, однако внедрение клинических испытаний сыграло в грядущие столетия еще более существенную роль. Ученые-медики стали проводить клинические испытания в своей повседневной практике и с их помощью определять, какие методы лечения действенны, а какие нет. Это, в свою очередь, позволило врачам спасти миллионы жизней во всем мире, поскольку теперь они могли лечить болезни, уверенно полагаясь на испытанные средства, а не прибегая ошибочно к шарлатанским снадобьям.
Поскольку кровопускание занимало привилегированное положение среди методов лечения, его подвергли контролируемым клиническим испытаниям в числе первых. В 1809 году, спустя всего десять лет после того, как Вашингтону сделали кровопускание на смертном одре, шотландский военный хирург Александр Гамильтон решил проверить, полезно ли отворять больным кровь. Теоретически он должен был бы исследовать влияние кровопускания на течение какого-то одного заболевания, например гонореи или лихорадки, поскольку результаты четче и очевиднее, когда клинические испытания сосредоточены на одном методе лечения отдельного расстройства. Однако Гамильтон в то время участвовал в Пиренейской войне в Португалии, а в военно-полевых условиях трудно позволить себе такую роскошь, как идеально чистый эксперимент. Так что Гамильтон изучал влияние кровопускания сразу на целый ряд различных болезненных состояний. Справедливости ради следует отметить, что испытания, которые проводил Гамильтон, отнюдь не были лишены здравого смысла: в те годы кровопускание считалось панацеей, а раз врачи полагали, будто оно способно исцелять от любых недугов, вполне логично было заключить, что и в эксперименте должны участвовать люди, страдающие всевозможными болезнями.
Гамильтон начал с того, что разделил 366 солдат с различными медицинскими проблемами на три группы. Первые две лечили, не прибегая к кровопусканию: одну – он сам, другую – его коллега мистер Андерсон. Третью же лечил оставшийся неизвестным врач, который применял общепринятые методы, то есть отворял больным кровь ланцетом. Результаты испытаний оказались недвусмысленны:
Как было заранее оговорено, это количество [больных] одного за другим распределили по группам таким образом, что каждый из нас наблюдал третью часть от общего числа. Больных принимали без разбора, окружали по возможности одинаковой заботой и устраивали с равными удобствами. <…> Ни я, ни мистер Андерсон ни разу не прибегли к помощи ланцета. Он потерял двух больных, я – четверых; из оставшейся же трети умерли тридцать пять человек.
Смертность среди больных, которым отворяли кровь, в десять раз превышала смертность среди тех, кто избежал этой процедуры! Это был настоящий приговор кровопусканию, красноречиво свидетельствующий о том, что оно не спасает жизнь, а приводит к смерти. С таким выводом было бы трудно спорить, поскольку проведенное испытание полностью удовлетворяло двум главным критериям, определяющим качество клинических исследований.
Во-первых, оно тщательно контролировалось, то есть разные группы испытуемых получали одинаковое лечение и уход за единственным исключением – кровопускания, что позволило Гамильтону выявить влияние собственно этой процедуры. Если бы та группа больных, которой отворяли кровь, находилась в худших условиях или получала иной рацион, повышенную смертность можно было бы объяснить недостатками ухода или питания, однако Гамильтон обеспечил все подгруппы “одинаковой заботой” и “равными удобствами”. Поэтому причиной более высокой смертности в третьей группе могло быть только кровопускание.
Во-вторых, Гамильтон постарался гарантировать беспристрастность испытаний, проследив, чтобы изучаемые группы в среднем как можно больше походили друг на друга. Для этого он отказался от какой бы то ни было системы при распределении больных по группам – например, не стал преднамеренно направлять солдат старшего возраста в группу, где отворяли кровь, что сделало бы исследование предвзятым по отношению к этой процедуре. Вместо этого больных распределяли по группам “без разбора”, что в наши дни называют рандомизацией методов лечения в ходе испытаний. Если пациентов причисляют к разным группам случайным образом, можно считать, что группы в целом будут схожи по всем признакам, которые могут повлиять на исход лечения, – по возрасту, доходу, полу, тяжести болезни и так далее. Более того, рандомизация позволяет распределить равномерно по группам даже неизвестные факторы. Особенно хорошо это достигается в тех случаях, когда изначальная выборка испытуемых достаточно велика. В данном случае число пациентов (366 человек) было очень внушительным. Сегодня ученые-медики называют такие исследования рандомизированными контролируемыми (или клиническими) испытаниями, которые считаются золотым стандартом проверки методов лечения на эффективность.
Хотя Гамильтону удалось провести первые рандомизированные клинические испытания кровопускания, опубликовать свои результаты он не сумел. На самом деле, о его исследованиях мы знаем только потому, что в 1987 году его бумаги обнаружили среди документов, спрятанных в сундуке, который хранился в Эдинбургском королевском колледже врачей. Если исследователь не публикует свои результаты, он серьезно нарушает свой профессиональный долг, поскольку их обнародование приводит к двум важным последствиям. Публикация служит стимулом для других исследователей повторить испытания и либо выявить ошибки в первоначальном исследовании, либо подтвердить его выводы, и к тому же это лучший способ довести до всеобщего сведения новые результаты, чтобы их смогли использовать на практике.
Таким образом, будучи неопубликованными, результаты испытаний Гамильтона никак не повлияли на всеобщее пристрастие к кровопусканию. В итоге прошло много лет, прежде чем другие первопроходцы в области медицины, в частности французский врач Пьер Луи, провели собственные эксперименты, не зная о трудах Гамильтона, и подтвердили его выводы. Результаты этих исследований, должным образом обнародованные, неоднократно показывали, что кровопускание не спасает жизнь, а, наоборот, грозит смертью. В свете этих открытий представляется весьма вероятным, что именно кровопускание стало основной причиной смерти первого американского президента Джорджа Вашингтона.
К сожалению, поскольку выводы, свидетельствовавшие об опасности кровопускания, противоречили общепринятым взглядам, многие врачи не могли с ними смириться и всячески старались поставить их под сомнение. Скажем, когда в 1828 году Пьер Луи опубликовал результаты своих испытаний, многие врачи не согласились с его доводами против кровопускания именно потому, что те основывались на данных, собранных при обследовании большого числа больных. Они клеймили его метод исследования, поскольку их интересовало не то, что может случиться с большой выборкой пациентов, а то, как лечить одного, конкретного – лежащего перед ними. Луи возражал, что невозможно определить, эффективен ли и безопасен ли тот или иной метод лечения для конкретного больного, если не доказано, что он эффективен и безопасен для большого их числа: “Нельзя предпринимать никаких терапевтических действий, какую бы вероятность успеха они ни имели в данном конкретном случае, если ранее не была подтверждена их общая эффективность в большом количестве аналогичных случаев; …без помощи статистики настоящая медицина невозможна”.
