Михаил Бубличенко - Люди-зомби. Они среди нас

Тут требуется нечто покруче необходимости возможно более раннего обнаружения симптомов геморроя или даже той опасности, которую несут в себе трансгенные продукты питания (последний вопрос мог бы быть довольно серьезен, когда бы не был столь смешным: ведь известно же, что все мы их употребляем по той простой причине, что отличить их от прочих никак нельзя: кто ж тогда покупать будет?).

Так что нужны катаклизмы и катастрофы. Дело не в том, реальны они или нет (а они вполне реальны!) — дело в том, что если б их и не было, то стоило бы их придумать (или создать). Всепоглощающая забота о правильности диеты во сто крат эффективнее накануне конца света — это доказано.

Между тем главный вопрос, если помните, так и ждет своего ответа… Только вряд ли он будет найден в той своей части, которая — кому (мы в дальнейшем придем к понятию «система», и увидим, что оно не персонифицировано — иначе все было бы много проще).

А вот в части зачем… Никогда еще человек не был столь легко управляем и контролируем, считая себя при этом абсолютно свободной личностью, процветающей в условиях невиданной по силе демократии. Все так просто, казалось бы…

Но ведь присутствует и обратный, по сути, момент. А именно — «непринужденнее», «легкое» — а на деле поверхностное и безответственное отношение к жизни в наше время стало не только нормой, но и эталоном. Особенно это касается молодежи, для которой беззаботный стиль жизни, при котором любая серьезность, ответственность, глубина воспринимаются как нечто, по меньшей мере, неприличное. Основной девиз — никаких проблем, основная форма восприятия чего бы то ни было — насмешливость, причем чаще злая и бессмысленно-пошлая, нежели хоть как-то обоснованная.

Смеяться в нашем мире, где свирепствуют боль и смерть, особо не над чем. Конечно, юмор есть великое благо, «пять минут смеха равны 100 граммам сметаны» и все такое прочее, но речь-то идет не о юморе, а об установке осмеивать все без разбору, чем примитивнее — тем лучше, и уходить таким образом не только от проблем, но и от… элементарной привычки думать! Возможно, такое заявление и несколько утрированно, но посмотрите передачи МТВ, специально ориентированные именно на молодежь, и скажите после этого, что беспокоиться не о чем.

Складывается впечатление, что мы сегодня просто не умеем анализировать, а только осмеивать, и только в самом лучшем случае — воспринимать все подряд в шутливой форме, не злобной, но и умом не блещущей.

В программах и текстах электронных и печатных СМИ (не только молодежных), в книгах, даже в учебной литературе — все, о чем бы ни шла сегодня речь, непременно должно быть подано с этакой, знаете ли, легкостью — а на деле со смешком, передергиванием и ерничаньем, причем желательно, чтобы сводилось все в конечном итоге к банальному сексу.

Существовали прежде: добрая улыбка, ирония, «смех сквозь слезы», сарказм и много чего еще. Остался теперь — «прикол», то есть, тупой по сути глумливый смех только ради того, чтобы поржать вдоволь, оттянуться. Приколоться же сегодня считается возможным с чего угодно — слабости человека или его достоинства, порядочности… никогда еще не были столь актуальны слова Серена Кьеркегора: «Если бы Христос пришел в наше время, его бы не предали смерти, а просто высмеяли».

Тот род вездесущей насмешливости, что пришел к нам сегодня, имеет главной отличительной чертой способность опустошать душу. Постоянно юморящий по приколу человек в подавляющем большинстве случаев прячет за ухмылкой лишь свой отнюдь не высокий уровень развития, и больше — ничего.

Но самое интересное заключается в том, что как раз все описанное выше в наше время постоянно именуют не иначе, как «демократия».

Глава 3. Системное зомбирование

Что такое демократия? Это такая форма власти, которая посылает тебя подальше, но ты можешь идти, куда хочешь.

Что такое демократия? Подавляющее большинство, как обычно, даже и не задумывается над этим, считая, что «и так все ясно». В каком-то смысле, быть может, и так… если иметь в виду реально сложившуюся ситуацию. Однако ж тем, кто всё же пытается хоть что-то понять, разобраться — приходится тяжко. Суждения высказываются порой диаметрально противоположные, и зачастую — прямо поразительно… оригинальные. К примеру: Говорить то, что думаешь.

Свобода выбора

Равенство людей независимо от постов

Справедливые отношения между людьми

Когда «наверху» слушают, что говорят «внизу»

Власть народа

Когда люди объединяются и помогают друг другу

Возможность делать то, что тебе нравится

Можно было бы и еще массу цитат из периодики привести; но не в этом дело.

Дело, скорее, в том, что даже в специальной литературе по этому вопросу царит невообразимая путаница. Разные политологичесие «авторитеты» только и могут, что критиковать друг друга. Рационального же объяснения и здесь не найти. Максимум, на что господа учёные специалисты способны — это попытки свести множество толкований к наименьшему количеству. Но результаты таких попыток выглядят довольно смешно, чтобы не сказать — жалко. Фактически же, трактовок демократии имеется не один десяток Причём существенные различия их очевидны даже человеку совершенно неискушённому.

Вообще, все эти экзерсисы мало кому интересны: в конечном счёте, какая разница, кто как трактует понятия. Люди, как правило, хотели бы знать, что же представляет из себя демократия на самом деле, «в натуре». Так что же?

Теоретики находят истоки демократии в Греции; но любой, кто по-настоящему изучал историю общества греческих государств, понимает, что настоящая «демократия» была возможна лишь в маленьких городах-полисах. Но попробуем, для начала, рассмотреть, что конкретно называлось демократией у народов разных стран на протяжении их исторического развития. Начнём с времён, когда еще не существовало ни малейшего понятия не только о демократии, но даже о политике, хотя зачатки и того, и другого имелись уже вполне определённые. На древнейшем этапе развития человечества прообразом власти народа была власть рода (родовая, или непосредственная, военная) демократия. Идеалом таких политических систем является автократия (самодержавие), с господством единого этноса. Вырастая из родовой демократии, все они трансформируются в деспотии. Далее неизбежно следует перерастание деспотий в империи, что принято считать переходом к следующей политической эпохе. На протяжении всей переходной эпохи происходит усложнение политических систем. От деспотий — к империям, держащимся силой оружия. Начинает вырисовываться тип империи, когда политический режим диктуется властным центром. Возникают коммуникационные сети. Появляются бюрократия, упорядоченный сбор налогов, судопроизводство и т. д.

Античная Эллада дала миру формализацию гражданских отношений и субъекта этих отношений, гражданина. Не столь резко (зато более основательно) становление политической личности проявляется и на Древнем Востоке, от Шумера до Финикии. Но только в Греции получили последовательное выражение права и обязанности гражданина, было сформировано и облечено в юридическую форму понятие гражданства.

Развитая политическая жизнь позволила эллинским мыслителям четко определить ряд «идеальных» типов политического устройства. Платон в «Политес» отмечает ступени деградации идеального полиса: цензовая демократия, олигархия, демократия, тирания.

Западноевропейский христианский мир создал политический порядок, характеризуемый кратко, как вертикальная империя. Переход к современной эпохе в политике неотрывно связан с разделением на ряд суверенитетов. Абсолютистские королевства стали важным двигателем этого процесса. Распад единого порядка в результате Реформации, утверждение принципа «чья земля, того и вера» позволили ряду монархов претендовать на абсолютную власть в своих территориальных политических системах. Таковы были последние империи, которые, по сути, уже являли собой тип нации-государства.

Современная эпоха как раз и характеризуется созданием наций-государств. Это принципиально новый тип политических систем: возникает единая национальная территория; самоопределение осуществляется за счёт установления границ, в то время, как перегородки между внутренними территориями становятся прозрачными. Возникает единое гражданское общество, т. е. масса граждан. Прежние сословные либо корпоративные привилегии становятся «естественными»: это права человека и гражданские политические свободы.

Процесс консолидации политических систем современности принято называть модернизацией. Этот процесс проявляется по-разному. Новые структуры несут двойную нагрузку: осуществляют как свои непосредственные функции, так и те, что осуществлялись ныне разрушенными. Но, так или иначе, все политические системы современности сходны между собой в одном: предрасположенности к именно разрушительным проявлениям возможностей соответствующих структур. Наиболее ярко проявляются этим любые тоталитарные тенденции.