Юлия Мизун - Тайны древних религий
Будда считает главным на пути к святости — кротость. Он говорил об этом: "Так, монахи, и иной монах совсем кроток, совсем тих, совсем миролюбив, до тех пор, пока его ушей не коснутся неласковые слова. Но если, монахи, ушей монаха коснутся неласковые слова, он должен заявить себя кротким, выказать себя тихим, показать себя миролюбивым. Я не назову, монахи, кротким такого монаха, который кроток и выказывает кротость только для того, чтобы получить одежду, пищу, постель и лекарство в случае болезни. Почему? Потому что такой монах, когда он не получает ни одежды, ни пищи, ни постели, ни лекарства в случае болезни, не будет кроток и не выкажет кротости. Я называю кротким, монахи, такого монаха, который кроток и проявляет кротость, почитая Закон, высоко держа Закон, уважая Закон. Поэтому, монахи, вы должны учить: мы будем кротки и будем проявлять кротость, потому что мы чтим Закон, высоко держим Закон, уважаем Закон".
Что касается общины, то общежитие большого числа людей требовало определенного регулирования, определенных правил поведения, взаимодействия. Но если бы только это. Главное, надо было заботиться о духовном росте членов общины, о том, чтобы укреплялись и распространялись правильные взгляды. Все это было непросто. Тем более что состав общины часто менялся. Одни монахи уходили по благословению Будды распространять его учение как в Индии, так и за ее пределами. Многие из них не возвращались, оседали далеко или близко и организовывали свои школы. Те же монахи, которые возвращались домой, в общину Будды, многое повидали и услышали на огромных просторах Индии и за ее пределами, и им надо было выговориться. Каждое их слово члены общины ловили на лету. Ясно, что эти слова отражали не только учение самого Будды, но и многое такое, что шло вразрез с этим учением. Так возникали различные конфликты (на идейной почве), которые иногда заканчивались расколом общины или же ее отходом (хотя бы временным) от своего учителя Будды. Можно не сомневаться, что за десятки лет Будда со своей общиной прошел все. Тем более что форма организации общины была очень неэффективной. Когда Моисей не мог справиться со своим народом, который шея на поводу у тех, кто вместо единого Бога предпочел золотого тельца, то он вынимал свой меч. Он, владевший искусством действовать на массы самыми разными способами, вынужден был это сделать, иначе пропало бы все то дело, на которое призвал его Бог. Будда действовал по-другому. Похоже, что часто он предпочитал, чтобы дела в общине устраивались сами собой. Иначе как можно понять его действия в конце его жизни, когда его любимый ученик Ананда просил его сделать последние распоряжения в общине. На это Будда ответил так: "Чего требует еще от меня, Ананда, община монахов? Я возвестил Замой, Ананда, и ничего не выпустил и не утаил из него; в отношении к Законам Совершенный ничего не забыл, что он ваш учитель. Если, Ананда, кому в голову придет мысль: "Я хочу вести общину монахов" или "Мне должна община монахов повиноваться", пусть тот, Ананда, сделает желательные распоряжения. Но Совершенный, Ананда, не думает: "Я хочу вести общину монахов" или "Мне должна община монахов повиноваться"; почему же, Ананда, Совершенный должен сделать распоряжения над общиною монахов? Я, Ананда, теперь стар, дряхл, удручен годами, достиг преклонного возраста; мне 80 лет… Живите, Ананда, так, чтобы быть самим себе светочами, самим себе убежищем, не имейте других светочей, кроме светочей Закона, не имейте другого убежища, как убежище Закона".
Такое поведение Будды очень странно. Даже в моральном плане он не имел права так поступать. Он обязан был позаботиться заранее о будущем общины, о ее правильной организации, о его преемниках. Почему он этого не сделал? Возможно, помешало ему то чувство своего Совершенства, о котором ему напоминали все вокруг ежеминутно. Возможно, ему трудно было видеть на своем посту другого? Поэтому неудивительно, что очень скоро после смерти Будды его община фактически распалась Более того — эффект распространился на всю Индию — учение Будды достаточно быстро стало там забываться. Воистину, лидер должен быть как идеологом, так и практиком.
Кстати, мы не совсем правы. Перед смертью Будда все-таки дал общине свои распоряжения. Они заключались в том, чтобы монахи называли один другого не словом "брат", а в соответствии с возрастом и авторитетом. Старший по новому указанию должен был обращаться к более молодому монаху по фамилии (прозвищу семьи или рода) или именуя его просто словом "брат". Младший к старшему должен был обращаться со словами "преподобие" или "господин".
Статистика раскола общины Будды такова. До начала третьего века после смерти Будды выделилось из общины не менее 18 школ, которые основали свои собственные монастыри (со своими уставами). Как уже говорилось, никакой иерархии среди монахов не было. Почти условно выделялись только монахи с наибольшим стажем — "старики", "старейшины". По званию они соответствовали христианским пресвитерам. Но только по званию, а не на деле. На деле они не были администраторами общины, никакой власти у них не было. Звание "старейшина" было фактически только почетным званием, почетным титулом. Их преимущество, за которым стоял возраст и большой жизненный и монашеский опыт; не имело юридической силы и в уставе монастыря закреплено не было. Высшим юридическим авторитетом была вся община монахов. Это не самое эффективное устройство человеческого общежития.
Само составление правил этого общежития и поведения для буддистских монахов началось только после смерти Будды, практически сразу же после торжественного сожжения останков Будды в Кушинагаре. Собственно, медлить было нельзя, поскольку часть монахов была настроена крайне оппозиционно. Об этом свидетельствуют слова монаха Субхадры, которые мы уже приводили. Инициативу взял в свои руки монах Махакашьян. Он предложил собравшимся там монахам выбрать комиссию для установления Закона (дхарма, дхамма) и Дисциплины (виная). Монахи согласились с таким своевременным предложением и поручили Махакашьяну сформировать такую комиссию. Он отобрал 499 архатов, а пятисотым включил в состав комиссии Ананду (который должен был скоро стать архатом). Далее состав комиссии был утвержден собранием всей общины. Комиссия должна была проводить свою работу в течение нескольких месяцев в окрестностях города Раджагриха. Время работы комиссии было назначено на дождливую пору. Для создания комиссии рабочей обстановки запрещалось на это время находиться в городе и его окрестностях другим монахам. Для почтенной комиссии царь Аджаташатру построил крытое помещение вблизи своей столицы на горе Вайбхара. Во втором месяце дождливого сезона собрание комиссии было открыто, и оно работало в продолжение целых семи месяцев. За это время Кашьяна при помощи Упали пересмотрел и привел в логический порядок все правила Дисциплины. Он же с помощью Ананды обновил и правила Закона. Буддистские тексты гласят, что в это время был составлен текст Винаяпитаки и Суттапитаки. Ученые в наше время в этом не сомневаются. Эта Дхаммавиная, "Закон и Дисциплина", стала основой строения буддистской церкви. Полагают, что текст ее был написан на языке магадхи. Все последующие каноны буддистской церкви основывались на этих двух китах — "Законе и Дисциплине", написанных в это время.
Любопытно, что составленный комиссией канон не был одобрен всей общиной. Имеется свидетельство, что по окончании Собора пришел в Раджагриху монах Пурона из Дакшинагири. Старейшины обратились к нему со словами: "Брат Пурана, старейшими установлен Закон и Дисциплина. Прими этот Канон". Но Пурана воспринял это как посягательство на собственную свободу. Он это выразил так: "Закон и Дисциплина, братья, хорошо установлены старейшими. Но я предпочитаю держаться того, что я сам слышал и чему научился у Господа". Пурана был во главе 500 прибывших с ним монахов. А принять новый устав старейшины не могли его заставить. У них для этого не было никакой юридической основы. Ее следовало создать еще при жизни Будды.
По прошествии ста лет был созван второй буддистский Собор. В то время в Магадхе правил царь Ашока. Этот царь в отличие от Ашоки Приядаршина назывался также "черный Ашока (Калашока или Дхармашока). Поводом к созыву второго буддистского Собора было то, что часть монахов провинилась в десяти проступках. Были среди этих проступков и несущественные. Например, Будда предписывал монахам не делать себе никаких запасов. А монахи Вайшали нарушили это предписание и держали соль в роге. Вся история человечества изобилует подобной казуистикой. Чего стоит Талмуд у иудеев! Второе нарушение монахов Вайшали состояло в том, что они ели не только в полдень, но и вечером. Другие грехи состояли в том, что эти монахи пили пальмовое вино, а также принимали серебро и золото. Золото и серебро бросали верующие в чашу, наполненную водой, которую монахи в праздники выставляли в монастыре для этой цели. В текстах говорится также, что монахи даже требовали от мирян такого своеобразного подаяния золотом. Более того, позднейшие тексты свидетельствуют, что игумен монастыря имел чашу для подаяния из чистого золота. В дни полнолуния он посылал с этой чашей монаха в город собирать драгоценные камни и золото.
