Уилфрид Хамбли - История татуировки. Знаки на теле: ритуалы, верования, табу
Юноша в процессе инициации и, возможно, в течение некоторого времени после ее церемонии — это человек, отделенный от общины и обреченный на изоляцию в буше или в специально подготовленной хижине. Среди папуасов и языческих племен Борнео юноши по достижении половой зрелости удаляются в специальную хижину — в первом случае в деревне, во втором — на опушке леса. Инициация означает, что достигнут детородный возраст. Половая зрелость подразумевает способность к продолжению рода, поэтому татуировки юношей и девушек в этот период и связанные с ними ритуалы, вероятно, восходят к древнему культу плодородия.
Доктор Риверс, находясь в 1906 г. среди людей племени тода, приступил к изучению вопроса татуировки женщин, но по взглядам и сдержанности опрашиваемых людей, а также исходя из предостережений переводчиков он пришел к выводу, что этот предмет не из тех, которые принято обсуждать на публике. Поэтому он прекратил расспросы и впоследствии, к сожалению, их не возобновил. Известно, что операцию выполняет женщина тода, которой платят 8–12 анна и обеспечивают едой. Любой человек, имеющий соответствующие навыки, может провести эту операцию, которая, вопреки общим правилам, должна выполняться не по достижении половой зрелости, а перед или сразу после рождения ребенка. В этом случае татуировка явно связана не с половой зрелостью, а с деторождением, лучшим доказательством плодовитости.
М. Добрицхоффер дает подробное описание татуировки в Парагвае: «По достижении половой зрелости девочек татуируют с перерывами, и они на некоторое время заперты в доме отца. Их заставляют отказаться от мяса и рыбы, но фрукты есть разрешено. На подбородок наносятся прямые линии. Абипойны думают, что, калеча таким образом своих дочерей, они их украшают. Одновременно их приучают терпеть боль, которой не миновать при ожидающих их в будущем родах. У каждой женщины из абипойнов на лице свой рисунок. Самые красочные и замысловатые — у тех, кто принадлежит к знатным, родовитым семьям. Если встречаешь женщину, у которой на лице только три или четыре черные фигуры, можно не сомневаться, что она или пленница, или простолюдинка. Когда среди абипойнов установилось христианская дисциплина, этот обычай, благодаря нашим усилиям, был ликвидирован, и теперь женщины сохраняют внешность, данную им природой».
Женщины абипойнов не довольствовались знаками, общими для обоих полов, и покрывали свои руки, груди и лица черными фигурами разных форм, становясь похожими на турецкий ковер. Чем выше ранг, тем больше фигур. Но это дикарское украшение давалось дорого — кровью и болью. Как только молодая женщина достигала брачного возраста, ей наносили татуировку, согласно обычаю. Она клала голову на колени пожилой женщины, вместо карандашей использовали колючки, а вместо краски — золу, смешанную с кровью. Если несчастная громко стонала или отворачивалась, ее осыпали насмешками, руганью и оскорблениями: «Что за трусость! Ты — позор своего народа!»; «Ты умрешь в одиночестве, можешь не сомневаться»; «Ни один из наших героев не посчитает такую трусиху достойной стать его женой».
Это свидетельство Добрицхоффера показывает, что в центральной части Южной Америки к татуировке относились со всей серьезностью и считали ее обязательным ритуалом для девушек, достигших половой зрелости. В этой связи его рассказы чрезвычайно важны, поскольку устанавливают социальный и психологический союз этого региона со многими частями света, где татуировка — обязательный признак готовности к браку.
Другой наблюдатель, преподобный Генри Джунод, внесший существенный вклад в антропологию, коим явился подробнейший рассказ о народе ба тонга, живущем в португальской Восточной Африке, утверждает, что нанесение татуировок юным девочкам, происходившее в условиях скрытности и соблюдения предосторожности, указывает на связь с более ранним культом, смысл которого, к сожалению, утрачен.
Оказывается, обычай наносить треугольные знаки на плечи и украшать татуировками живот был широко распространен у ба тонга. Это своего рода обряд инициации и украшение — треугольники располагаются так, что указывают на принадлежность к конкретному племени. Девочки должны подготовиться к операции, соблюдая специальную диету, которая должна смягчить кожу живота. После операции девушка должна прятаться в течение семи дней — этот обычай напоминает о поведении мтиопи во время шрамирования. После уединения и затворничества юная леди появляется перед своим суженым, который приносит в жертву птицу и, признавая художественный характер татуировки, говорит: «Ты очень красива с татуировкой, иначе твой живот был бы похож на живот рыбы или белого человека». Несомненно, аспект украшения имеет место, но церемониальные предосторожности, связанные с татуировкой, не позволяют нам согласиться с Йостом, утверждающим, что украшение — главная цель татуировки, а ее религиозное и магическое значение ничтожны. После принесения жертвы с предосторожностями еще не покончено. На протяжении всего процесса заживления девушка находится под действием табу, как если бы она страдала от болезни: не должна солить свою еду, есть пищу других людей и, как и девушка нага из Ассама, не могла посетить другую деревню. Разница в запрете на посещение других деревень между нага и ба тонга заключается в том, что в первом случае табу действует, пока выполняется татуировка, а в последнем — оно распространяется на весь период заживления, а именно на неделю после операции.
Даже если кто-то станет утверждать, что в наши дни татуировки у дикарей имеют лишь немногим большее значение, чем обычные украшения, нет никаких причин настаивать на том, что смысл изображений на их телах никогда не был намного более глубоким. Следует обратить особое внимание на следующее: какие позитивные и негативные ритуалы можно обнаружить; указывают ли теперешние легенды на связь татуировки с покровительством некой сверхъестественной силы?
Принято считать, что у европейских ведьм маленькая синяя или красная точка, иногда более крупный знак, изображающий заячью лапку или тело жабы, — это символы связи с дьяволом и поклонения ему.
Известны ли сегодня свидетельства использования татуировки в религиозных, магических или социальных целях? Какую информацию можно получить от старейших членов общин, с которыми исследователи общаются? Когда будут обработаны сведения, собранные по всему миру, и приведены примеры для сравнения, тогда можно будет порассуждать: может быть, на заре истории человечества татуировка возникла только для украшения и усиления сексуальных чар, или все же стоит взглянуть на проблему шире и понять, что операции по нанесению знаков на тело являются остатками верований и практик, имеющих отношение к плодовитости женщин в древних племенах, загробному миру, святости вождя и т. д.
Упадок церемониалов, связанных с татуировкой
По сообщениям американского бюро этнологии, татуировка быстро теряет свое прежнее значение, если не считать только индейцев хайда. Примером тому служат проведенные Хоузом и Макдугаллом исследования народов на реке Барито, в жизни которых еще в 1850 г. татуировка играла очень важную роль, но больше этого нет. Однако внимательные наблюдатели до сих пор находят глубокий смысл, придаваемый выполнению татуировки, которая для некоторых народов стала результатом трудоемкого процесса поиска нужных изображений. На юго-востоке Тибета, к примеру, жители позаимствовали общую идею у шанов, а на Борнео саравакские племена, такие как сихопы и лиронги, — у воинственных каян.
Старейшина одного из племен рассказал о значениях, которые во времена его юности идентифицировались с определенными знаками на теле. Так, когда на плечи наносилась татуировка двух переплетающихся спиралей со звездами на краях, предполагалось, что ее носитель взял несколько голов. Две линии, встречающиеся под острым углом за ногтями на пальцах рук, обозначали сноровку в резьбе по дереву, а звезды на висках говорили о том, что мужчина влюблен и его страсть взаимна. Первоначально, судя по всему, существовали изображения, обозначавшие сложные чувства гордости и любви, а также, скажем, драчливости, однако отношение к ним изменилось. С появлением множества трансформаций и заимствований исходное значение отдельных знаков было безвозвратно утрачено.
Поэтому при определении этнических родственных связей и миграций нельзя полагаться на знаки татуировок. Это подтверждают наблюдатели с Борнео, а также доктор Тернер, заметивший, что среди племен каффиров идет такой активный обмен и заимствование знаков тату, что они больше не являются ключом к определению племенных связей человека. В некоторых племенах, к примеру у каян, связанные с нанесением татуировки церемониалы до сих пор скрупулезно соблюдаются, в других — можно проследить их остатки. Еще одной группе племен единственным ключом к прежним церемониям и их смыслу является устное творчество, например какая-то легенда или прямое свидетельство, переданное старейшинами. И наконец, в таблице есть пробелы, показывающие, что в некоторых племенах исследователи так и не сумели установить, существовали там вообще соответствующие церемониалы или нет.
