Александр Патрушев - Германские канцлеры от Бисмарка до Меркель

Исход выборов означал возможность воссоздания большой коалиции с участием на этот раз и ННП. Скрепя сердце, Гинденбург назначил главой правительства Германа Мюллера. Но президент был приятно поражен, увидев перед собой во время первой аудиенции, данной новому канцлеру еще до его формального назначения, дюжего мужчину в круглых очках, но с военной выправкой, который держался по отношению к кайзеровскому фельдмаршалу с подобающим респектом. Гинденбург приветствовал его похвалой: «Да Вы почти так же велики, как и я!», на что кандидат в канцлеры, почтительно соблюдая дистанцию, ответил: «Не так же велик, а только так же высок!» Фельдмаршал не остался в долгу и добродушно заметил: «Ну, за величием дело, верно, тоже не станет».

Так бьш заложен краеугольный камень успешно развивавшихся личных отношений между старым президентом и новым главой правительства. После полутора лет канцлерства Мюллера генерал Грёнер писал своему другу: «Гинденбург сказал мне однажды, что Мюллер — самый лучший канцлер, которого он когда-либо имел; только вот жаль, что он социал-демократ».

Однако кабинет Мюллера с самого начала стали раздирать противоречия. Партия Центра, добиваясь увеличения своих министерских постов, шантажировала партнеров, отозвав на три месяца из кабинета одного из своих двух представителей. СДПГ же склонялась к тому, чтобы все вопросы экономической политики решались в интересах профсоюзов. Поэтому правительство Мюллера трудно назвать коалиционным в полном смысле этого слова. Его министры отстаивали прежде всего интересы своих партий.

Не успели новые министры освоиться в своих креслах, как разразился политический конфликт. Еще правительство Маркса приняло одобренное прежним рейхстагом решение о строительстве четырех тяжелых крейсеров, разрешенных Германии Версальским договором. СДПГ же вела избирательную кампанию под лозунгом «Никаких броненосцев за хлеб для наших детей!». Когда канцлером стал Мюллер, казалось, что эта программа будет заморожена или отменена совсем, тем более что против нее выступили НДП и часть политиков партии Центра. Однако 10 августа кабинет единогласно высказался за строительство первого крейсера. Но СДПГ не желала менять свою позицию. 15 августа были приняты две взаимоисключающие резолюции. Правление партии осудило своих министров, а фракция СДПГ в рейхстаге посчитала непременным их дальнейшее участие в правительстве «в интересах всех рабочих», хотя позже и внесла в парламент законопроект об остановке строительства, обязав всех членов партии, в том числе и министров, поддержать его. Все это стало походить на политический фарс. И все же новому министру рейхсвера Грёнеру без особых проблем удалось провести через рейхстаг решение о строительстве всех крейсеров.

Мюллер уже в своем первом правительственном заявлении настаивал на выводе всех оккупационных войск из Рейнской области и на окончательном решении вопроса о репарациях. На сессии Лиги Наций в сентябре 1928 г. он повел германо-французскую дипломатическую дуэль куда энергичнее, чем Маркс, и выдвинул на первый план вопрос о разоружении всех держав. Канцлер особенно активно поддерживал программу своего министра финансов, провозглашенную в декабре 1929 г. и принесшую крупной буржуазии более 1,3 млрд марок налоговых льгот, а трудящимся почти миллиард марок новых налогов.

Что же касалось военной и аграрной политики, т. е. тех сфер, которые Гинденбург взял под свой личный контроль, то социал-демократический канцлер лояльно выполнял все пункты президентской чрезвычайной программы. Поскольку пост вице-канцлера (хотя и не предусмотренный конституцией, но имевшийся во всех предшествующих правительствах) при Мюллере по категорическому желанию рейхспрезидента оставался вакантным, министр рейхсвера Грёнер смог претендовать на него. Поздней осенью 1929 г., во время болезни главы правительства, кабинет заседал под председательством Грёнера. Это, кстати, привело еще и к тому, что доверенный человек Гинденбурга Шлейхер был включен в состав кабинета в качестве дополнительного представителя военного министерства, хотя официально не входил в число министров.

Грёнер вмешивался в правительственные дебаты редко, но всегда в решающих вопросах и умел, угрожая отставкой, которая поставила бы под вопрос существование большой коалиции, навязать своим коллегам-министрам волю военных. Когда же социал-демократические члены правительства, вынужденные считаться с настроениями избирателей, в том или ином пункте отходили от предписанной Гинденбургом линии, именно Грёнер брался поставить их на место. Так, в письме министру финансов Гильфердингу он дал понять, что курс на вооружение будет продолжен в любом случае, даже и без социал-демократии.

Политическое и социально-экономическое положение все отчетливее складывалось против кабинета Мюллера, падение которого становилось только вопросом времени. Решающим фактором явилась экономическая рецессия, которую не могло остановить государство. Уже в начале 1929 г. число зарегистрированных и получавших пособие безработных в стране выросло до 1,5 млн человек. В действительности их было гораздо больше, поскольку еще не работавшие молодые люди регистрации не подлежали. Правительство было вынуждено запросить дополнительно 400 млн марок для выплаты пособий. Правые силы в ответ потребовали существенного сокращения пособий, а это вызвало столь резкий протест профсоюзов, что какие-то разумные дискуссии на эту тему стали совершенно невозможными.

Отчетливо проявилось это в сентябре, когда социал-демократические министры финансов и труда Рудольф Гильфердинг и Рудольф Виссель, поддержанные прусским правительством, предложили план, по которому повышались взносы предпринимателей и рабочих в страховой фонд. Предприниматели обрушили шквал критики на этот план и потребовали, наоборот, сокращения социальных расходов и снижения налогов. Хотя рейхстаг с трудом принял план кабинета, это не снизило напряжения. Проблемы страны только начинались.

Канцлер не мог справиться с тяжелейшей ситуацией. В начале 1929 г. он добился того, что к апрелю был принят устраивающий всех членов коалиции бюджет, а трудные переговоры в Париже о репарациях продвинулись вперед вопреки сопротивлению президента Рейхсбанка Шахта. Воспаление желчного пузыря, которое началось еще в апреле, заставило Мюллера в начале лета лечь в больницу на операцию. Хотя осенью Мюллер вновь приступил к исполнению служебных обязанностей, но к этому времени он был уже тяжелобольным человеком. Когда разгорелись жаркие дебаты о страховании по безработице и вокруг нового репарационного плана Янга, Мюллер физически уже не мог активно в них участвовать. Поскольку ни министры от разных партий, ни профсоюзы и объединения предпринимателей не могли достичь компромисса по вопросам социального страхования, 27 марта 1930 г. Мюллер подал президенту Гинденбургу прошение об отставке кабинета. Это был конец последнего парламентского правительства Веймарской республики.

После роковых сентябрьских выборов 1930 г., которые принесли оглушительный успех нацистам, Мюллер вместе с другими лидерами СДПГ призвал проводить в отношении кабинета Брюнинга политику терпимости, чтобы предотвратить опасность прихода к власти Гитлера. Но здоровье Мюллера катастрофически ухудшалось. Весной 1931 г. ему предстояла новая операция, но 20 марта он скончался.

Наряду с Эбертом и Штреземаном Герман Мюллер был третьим ключевым политиком 20-х гг., отдавшим свои силы и здоровье на благо Веймарской республики. Герман Мюллер не был блестящим государственным деятелем, однако даже противники никогда не подвергали сомнению его достоинства и целостность натуры.

Литература

Stürmer М. Koalition und Opposition in der Weimarer Republik 1924–1928. Düsseldorf, 1967.

Vogt M. (Bearb.). Das Kabinett Müller I und II: 2 Bd // Akten der Reichskanzlei. Boppard a. Rh., 1970–1971.

Искусный оратор

КОНСТАНТИН ФЕРЕНБАХ

(1852–1926)

Константин Ференбах родился 11 января 1852 г. в местечке Веллендинген в Шварцвальде в семье школьного учителя. Его мать была крестьянкой, и таким образом семья объединяла в себе мелкобуржуазные и крестьянские элементы. В силу семейных традиций Ференбах, как и его дед, хотел стать священником. Уже в возрасте 13 лет он покинул свою захолустную родину в Шварцвальде и в 1865 г. поступил в епископскую школу во Фрейбурге. Там в 1871 г. он получил аттестат зрелости и затем стал изучать католическую теологию во Фрейбургском университете.

С переездом во Фрейбург и началом учебы в университете наметился медленный отход Ференбаха от семейных обычаев и традиций. Его кругозор расширялся, он узнал совершенно другие сферы жизни и новых людей. В это же время происходил переворот во всей политической и церковной жизни в Германии. Годы молодости Ференбаха определялись процессом создания Германской империи и «культуркампфом», который принимал очень жесткие формы, и прежде всего в Бадене.