Джон Малоун - Нераскрытые тайны природы. Расширяющий кругозор экскурс в историю Вселенной с загадочными Большими Взрывами, частицами-волнами и запутанными явлениями, не нашедшими пока своего объяснения

В XX столетии ученые по-настоящему взялись за проблему овладения языком. Однако теории, выводы и умозаключения не в состоянии суммировались факты, а результаты, получаемые, например, при тестировании детей разного возраста, всегда можно подвергнуть сомнению. Курьезные данные, полученные в результате наблюдений за людьми с речевыми проблемами, чересчур сходны с показаниями очевидцев криминальных происшествий: чем больше свидетелей, тем больше версий. Можно сказать, что мы лучше понимаем поведение субатомных частиц, нежели свойства человеческого мозга, и подобная ситуация, по-видимому, сохранится надолго. Мы ведь единственные существа на Земле, обладающие речью, и поэтому тайна овладения языком может оказаться проблемой мозга, которую нам если и удастся решить, то лишь в самую последнюю очередь.

 1. Hunt, Morton. The Universe Within. New York: Simon & Schuster, 1982. Хотя с тех пор, как была написана эта книга, в области психолингвистики отмечалась большая активность, тем не менее она остается одной из самых доступных книг по данному вопросу и содержит много важного материала о становлении этой новой научной дисциплины, которому в позднее вышедших книгах просто невозможно было уделить внимания.

2. Pinker, Steven. The Language Instinct. New York: Morrow, 1994. В этой книге Линкер очень ясно и полно описывает свои теории о существовании языкового инстинкта и то, как его собственная работа связана с работами других исследователей. Повествование ведется очень живо, для обоснования отдельных положений автор мастерски обращается к поп-культуре, проявляя тонкое чувство юмора.

3. Pinker, Steven. Words and Rules. New York: Basic Books, 1999. Книга представляет собой дальнейшее развитие идей и теорий Пинкера, изложенных в его книге [2]. Показана их связь с широким кругом самых разных вопросов — от особенностей английского языка до истории западной философии. Кое в чем эта книга сложнее, чем предыдущая, ноте, кто любит словесные игры, возможно, найдут ее более привлекательной.

4. Chomsky, Noam. Reflections on Language. New York: Pantheon Books, 1975. Хомский все еще остается важной и влиятельной фигурой, и эта книга, вышедшая на пике его раннего успеха, — своего рода классика. Она состоит из цикла лекций, к которому добавлен большой очерк. Хотя она требует очень внимательного чтения, и описание носит довольно отвлеченный характер, книга будет в высшей степени полезна студентам, занимающимся изучением языков.

5. Horgan, John. The Undiscovered Mind. New York: Free Press, 1999. Хорган детально описывает самые последние методы, применяемые для исследования работы человеческого мозга, и теории, послужившие их основой, но в заключение пишет, что остаются еще огромные трудности. Эта книга с успехом поможет нейтрализовать многие ухищрения и трюки, использованные для привлечения внимания к данному предмету в конце XX века.

6*. Вендина Т. И. Введение в языкознание. — М.: Высшая школа, 2002. В простой и доступной форме излагается теория общего языкознания, показывается, чем сегодня живет и что исследует эта наука.

Глава 10.

Обладают ли дельфины разумом?

Люди всегда восхищались дельфинами. Древнегреческий историк Геродот, давший миру в своих описаниях греко-персидских войн первые образцы исторической науки, рассказал о поэте Арионе, который после нападения на корабль пиратов в отчаянии бросился в воду, но был спасен дельфином, вынесшим его на далекий берег. Впоследствии эта легенда многократно встречалась в литературе (например, у Шекспира в «Двенадцатой ночи»). Подобных историй о рыбаках и моряках, которым приходили на помощь дельфины, накопилось немало. Через 400 лет после Геродота Плутарх, также оказавший основополагающее влияние на западную литературу, написал ставшее знаменитым эссе, в котором сравнивал степень разумности морских и наземных животных. О дельфинах он заметил, что те — единственные среди братьев наших меньших — наделены способностью к альтруизму.

Сменялись человеческие поколения, но дружелюбие дельфинов не иссякало: их игры вокруг морских судов, издаваемые ими разнообразные звуковые сигналы, иногда пронзительные, иногда мелодичные, неизменная «усмешка» — все это интриговало и побуждало к размышлениям и исследованиям. Тому, кто слышал издаваемые дельфинами звуки, не покажется странной мысль о том, что у них есть собственный язык. Полноценное научное изучение дельфинов началось лишь со второй половины XX в. Антрополог Грегори Бейтсон и его коллега Маргарет Мид (они поженились в 1936 г.), известная своими работами в Новой Гвинее, стали планомерно исследовать поведение дельфинов и в 1965 г. показали, что эти морские млекопитающие обладают социальной организацией подобно существующей у приматов: они живут группами, возглавляемыми особью-лидером. Примерно в то же время Джон К. Лилли, изучавший вопросы измененных состояний сознания у человека, занялся проблемой коммуникации дельфинов между собой и в общении с человеком.

Данные Бейтсона нашли убедительные подтверждения. Не вызывает сомнения наличие у дельфинов сложной социальной организации. Результаты же Лилли хотя и вызвали энтузиазм в научных кругах, но остались противоречивыми. На примере одного из его экспериментов можно видеть, почему эти работы получают диаметрально противоположные оценки. Лилли попытался выяснить, можно ли научить дельфина воспроизводить определенные звуки. Дельфину, обозначенному 8 (Лилли избегал давать испытуемым животным собственные имена), предъявляли звуковой сигнал с постоянными параметрами (частота, продолжительность, интенсивность) и давали вознаграждение (рыбу), если тот в точности воспроизводил его. Вначале дельфин очень быстро усвоил «правила игры». А потом ввел свои правила: в серии последовательных воспроизведений он повышал частоту звука (свиста дыхалом). Затем Лилли заметил, что хотя животное продолжало делать «звуковые» движения дыхалом, но ничего не было слышно: издаваемые дельфином звуки перешли в диапазон, не воспринимаемый человеческим ухом. Лилли счел изменение дельфином «правил игры» проявлением искомых умственных способностей. Перестав слышать звуки, Лилли не стал давать животному вознаграждение. И дельфин, попробовав еще пару раз получить награду за не воспринимаемые человеком звуки, стал снова издавать звуки в прежнем диапазоне.

Исследователь расценил это поведение как свидетельство высоких умственных способностей: фактически испытуемое животное подвергло самого экспериментатора проверке, и даже более того, выяснив последствия своих действий, адекватно изменило свое поведение. Однако, как резонно отмечали скептики, этим ничего, собственно, не было доказано. Дельфин способен имитировать ряд звуков. Но тот факт, что животное «изменило правила игры», можно считать признаком не наличия ума, а наоборот, его отсутствия. Дельфины играют, но можно ли приписывать их действиям целенаправленность?

Сделанный Лилли вывод, что дельфин намеренно изменял частоту звука, — всего лишь авторская интерпретация. Это могло происходить случайно или из-за неспособности усвоить предлагаемую задачу — получать вознаграждение за воспроизведение определенного звука. Иными словами, интеллект в данном случае принадлежал не дельфину, а его испытателю — Лилли. Подобные контраргументы обрушивались и на ряд других результатов Лилли. Такой же критике подверглись эксперименты с шимпанзе, проведенные другими исследователями. Лилли также изучал шимпанзе; по его данным, дельфинам для заучивания задания — нажать определенную кнопку — требовалось значительно меньше тренировок, чем шимпанзе. Однако напрашивается очевидное возражение: нельзя сравнивать несравнимое, скажем, апельсины и яблоки. Сама постановка эксперимента могла быть более подходящей для одних животных, чем для других.

Некоторые ученые считают, что любые тесты на умственные способности животных неправомочны. Они неизбежно несут печать антропоморфизма, т. е. приписывания животным черт, свойственных человеку, чем неизбежно искажаются результаты. Лилли, кроме того, подпортил свою репутацию в научных кругах тем, что занимался исследованием способности человека к экстрасенсорному восприятию. Впоследствии он серьезно заинтересовался работой Карла Сагана, связанной с поиском радиосигналов внеземных цивилизаций (программа SETI). Лилли даже предполагал изучить коммуникации у дельфинов для установления в будущем контакта с инопланетным разумом. Такая позиция не могла не раздражать более рационально настроенных ученых. Не способствовало научному авторитету Лилли и то, что его исследования вдохновили французского писателя Робера Мерля на создание нашумевшего романа «The Day of the Dolphin», по которому Майк Николе снял в 1973 г. впечатляющий фильм. В этой книге дельфины были способны не только действовать целенаправленно, но и отличать добро от зла — антропоморфизм во всей красе!